Паладин четвёртой заставы - Владислав Зритнев
— Господин командующий заставой, я полагаю? — произнёс Михаил, входя в комнату.
Человек в зелёном камзоле упёр в гостя тяжёлый взгляд.
— Кто вы такой? — спросил он.
— Баннерет Михаил, — представился рыцарь. — Я прибыл в Чёрный лес, чтобы занять место начальника заставы, — он небрежно бросил на стол пергамент с печатью.
В глазах чернобородого сверкнула молния.
— Значит, этот мерзавец, наш король, всё-таки решил отправить меня в отставку? — проговорил бородач, сжав кулаки.
Не отвечая, Михаил сел напротив командующего и без спроса глотнул прямо из его бутылки. Внутри тела сразу стало немного теплее. По крайней мере рыцаря перестало знобить.
— К сожалению, наш король ещё больший мерзавец, — произнёс Михаил и снова приложился к вину.
— Что вы хотите этим сказать? — с раздражением в голосе спросил командующий. Кажется, его терпение кончалось.
— Только то, что вы не удосужились прочитать указ, — спокойно ответил Михаил, делая третий глоток.
Начальник заставы пробежал по строчкам глазами. Затем усмехнулся.
— Сочувствую вам, — только и сказал он.
— Есть чему, — кивнул Михаил. — Я, как вы видите, сильно промок. Могу я попросить вас распорядиться, чтобы принесли сухую одежду, второй кубок и ещё одну бутылку вина?
— Можете, — бородач хлопнул в ладоши, и через пару минут в зал вошёл паж, неся в руках поднос с вином и закусками, а другой слуга отвёл Михаила в соседнюю комнату, где рыцарь смог переодеться. Сухой, согревшийся и от этого почти счастливый, Михаил возвратился в зал.
— Значит, вы тот, кому надлежит стать начальником последней, проклятой и обречённой заставы? — уточнил бородач, разливая по кубкам вино.
— Да, Четвёртой, — подтвердил Михаил.
— Я даже не буду спрашивать, за какие грехи на вас это свалилось… — начал чернобородый.
— И правильно сделаете, — оборвал его Михаил.
— Мы все здесь не ангелы, — понимающим тоном проговорил начальник Первой заставы. — Но вам, и правда, не позавидуешь. Ваше назначение — фактически смертный приговор.
— Это я знаю и сам, — сказал Михаил. — Расскажите лучше, как тут обстоят дела?
— На моем участке — неплохо, — ответил командующий. — Но чем дальше в лес, тем страшнее и хуже. На Второй заставе ещё можно служить. С Третьей люди бегут. А на последней… Честно говоря, про Четвёртую заставу никто и не знает ничего толком. Ясно только, что она во тьме и что она сражается.
— И преграждает силам зла путь в королевство людей?
— Да. Но иногда мне кажется, что напрасно.
— Почему? — удивился Михаил.
Начальник Первой заставы помолчал.
— Понимаете, баннерет, — наконец сказал он, — людям за нашей спиной нет до нас никакого дела… И народ, и король, и правительство занимаются своими делами и плевать хотели на тех, кто погибает в Чёрном лесу.
— Вы, кажется, сильно ненавидите их?
— Ненависть моя настолько чиста, что почти добродетель.
— Но почему тогда вы остаётесь на своём посту, почему продолжаете этот бой?
— Потому, Михаил, что и вы поступите также. Потому, что в чёрные времена всегда должен появляться рыцарь. Тот, кто скажет слово поперёк тьме.
***
На другой день, выспавшийся и отдохнувший, Михаил продолжил путь. Ливень кончился, однако небо оставалось затянутым тучами. Под кронами деревьев, а также в подлеске собирались испарения, поднимающиеся от мокрой земли. Почва превратилась в липкую грязь, и копыта коня месили бурую жижу, смешанную со сбитыми дождём листьями.
К полудню земля немного просохла, и коню стало легче идти. Ещё через пару часов на холме, возвышавшемся справа, Михаил увидел стены Второй заставы. Поскольку погода благоволила, в этот замок рыцарь решил не заезжать. Михаил рассчитывал до темноты добраться до предпоследней — Третьей заставы и там остановиться на ночлег.
Тропа, словно лента, разворачивалась перед всадником. Солнце медленно скрылось на западе, и мир начала окутывать ночь. Огромные деревья, стеной возвышавшиеся вокруг, в сумраке напоминали зловещих чудовищ. Петляя между чёрных стволов, Михаил старался не потерять направление, однако вскоре понял, что сбился с дороги.
Где-то вдалеке протяжно завыл волк. Рыцарь остановился, раздумывая, в какую сторону ехать. В этот момент из сгущавшейся темноты вылетел нетопырь. Он пронёсся прямо над головой Михаила, и рыцарю почудилось, что летучая мышь тихонько пропищала:
— Эй, баннерет!
— Кто это говорит? — воскликнул рыцарь.
— Баннерет! — будто бы послышалось снова.
Ничего не понимая, Михаил поехал на голос. Тьма стремительно сгущалась вокруг.
Из кустов бузины, росших впереди, выползла жаба.
— Сюда, баннерет, — словно проквакала она хриплым басом.
В густых зарослях виднелась протоптанная дорожка. Рыцарь направил туда коня, заслоняясь рукой от бьющих в лицо веток.
Вдруг, как сноп ярких искр, во все стороны прыснули летающие огоньки.
— Баннерет! Баннерет! Баннерет! — эхом зазвенели светлячки, улетая прочь и зовя за собой.
Михаил пришпорил коня, не зная ещё, к добру или к худу ведут его огоньки. Дорожка, извиваясь будто змея, мчалась вперед. Смех светлячков стих где-то вдали, когда рыцарь выехал на лесную поляну. Там, привалившись стеной к огромному дубу, стояла хижина, крытая тёсом. Резное крыльцо её выглядело приветливо. Маленькие окошки озарялись свечой.
Мгновение Михаил сомневался: что это за дом в лесной чаще и кто в нем живёт? Не лучше ли пойти прочь подобру-поздорову? Однако, поразмыслив, рыцарь решил попытать счастье. В конце концов лучше рискнуть и провести ночь под кровом, чем оставаться в диком лесу.
Михаил постучал в дверь. Отозвались не сразу. Через пару минут в окне мелькнул тёмный силуэт.
— Кто там? — послышался испуганный голос.
— Простите, что потревожил, — крикнул рыцарь. — Я путник. Сбился с дороги. Не пустите ли переночевать?
В домике все стихло. Михаил уже решил, что больше с ним не заговорят. Но вдруг дверь заскрипела и приоткрылась. Оттуда выглянула красивая девушка. Сероглазая и рыжеволосая, в тонком пурпурном платье.
— Увы, не могу, — сказала она. — Я дома одна. Отец мой в отъезде. Он поругает меня, если я пущу незнакомца.
— Поверьте, я не причиню вам неудобств, — заверил девушку Михаил. — А если вы тревожитесь из-за возможного гнева вашего родителя, то, думаю, парочка золотых монет сможет его умилостивить.
Рыцарь сунул руку в карман.
— Нет, — покачала головой девушка. — Золото не поможет. Я не могу нарушить требование отца.
— Пустите меня хотя бы на часть ночи, — попросил Михаил. — Я отдохну немного и до рассвета уйду. Батюшка ваш и не узнает об этом. А деньги я оставлю вам.
Девушка, казалось, немного смягчилась.
— Ну, ладно, — сказала она, ещё чуть-чуть помявшись для виду, — я вас пущу. Но смотрите: в сумерках вы должны уйти.
— Обещаю, — сказал обрадованный рыцарь и протиснулся в дом.
Внутри жилище оказалось просторнее, чем выглядело снаружи. В нём имелось несколько комнат. Девушка провела Михаила в самую большую. У дальней стены стоял стол, накрытый
