Давным давно была... - Василий Иванович Колесов
Несколько минут назад мама попросила его сходить за хлебом в магазин. Он-то сходил, и хлеб принёс, а мамы и дома нет. Лёшка молча бросился на груду развалин и стал с остервенением расшвыривать кирпичи, потеряв всякое ощущение места и времени. Только когда на его плечо легла чья-то рука, Лёшка понял, что совершенно выбился из сил. Он сел на кирпичи и заплакал.
— Ну, что ты, что ты… Что поделаешь… Не ты один… Ну, поплачь, поплачь. Сколько можно? Ведь уже два дня, как в дом бомба попала, смотри, уже даже не дымится, — успокаивал Алёшку мужчина лет сорока, обхватив за плечо. — Тебе что, пойти некуда? Пойдём со мной, вон мой дом, 12-ая квартира. Только вот что-то твоего имени не знаю, хотя знаю всех мальчишек в нашем районе, я ведь учителем в 3-ей школе работаю. Ты из какой школы?
Лешка не ответил. Он до сих пор не мог понять где он и что произошло. Ведь это не его дом и не его город…
Когда они проходили мимо будки с афишами и объявлениями, Лёшка прочитал:
«Чапаев» Смотрите в клубе железнодорожников в субботу 21 и воскресенье 22 июня.
Поход на капище.
Доблестный 8 «К» класс всё-таки ушёл в поход! Несмотря на все попытки директора школы поход «зарезать», ей это не удалось. Самый мальчишечий (всего 4 девчонки и 25 ребят) класс школы под чутким классным (и в прямом, и в переносном смысле) руководством учителя трудов Михал Михалыча (Метал Металыча или просто Металыча) выполнил все её требования: нашли палатки, спальные мешки, короче, всё снаряжение по первому разряду (чтоб кто-то вдруг не заболел); в поход пошёл папа Витальки Афанасьева — капитан полиции и ещё два его сослуживца (чтоб вдруг на детей не напал маньяк). Металыч обещал, что затупит все ножи и топоры (чтоб дети вдруг не порезались), что возьмёт с собой акваланг, а дети будут заходить в воду не глубже, чем по колено (вдруг кто-то утонет), подписал кипу бумаг, разрешений и постановлений…
И вот они в походе. Никитка был в полном экстазе — сбылась мечта (идиота, добавит кто-то). Да — ноги «гудят», да — за плечами в рюкзаке, кроме личных вещей, ещё продукты (всего, наверно, килограммов под 20), до очередного привала минут 30, а до славянского капища (цели краеведческого похода) ещё километров 10! Много это или нет? Идиоты или нет? Пусть это обсуждают те, кто ни разу в поход не ходил.
У Никитки, как говорил по телевизору Кашпировский (про него мама рассказывала), прозвенел «звонок», и он решил остановиться и «позвонить». Как назло, девчонки шли в завершении цепочки, «грязно домогались» и тиранили глупыми вопросами типа: «А работать в милиции страшно?» замыкающего — Виталькиного отца, Сергея Ивановича…
— Ты, чего остановился, Никитос? Устал? Давай подсоблю.
— Не, Сергей Иванович, «позвонить» надо…
— А что, по ходу, без остановки — не судьба?
— Ой, Сергей Иванович, не слушайте его, он Вам такого наплетёт! Это так мальчишки говорят, когда им в туалет надо. Ну, совсем ещё дети! — прояснила ситуацию Светка Самойлова, староста классного значения.
— А, — улыбнулся Виталькин отец. — Ну, давай, звякни «по-мобильному» и догоняй! Метров через 400 развилка будет. Если что, то по правой тропке иди.
— Я быстро, догоню…
Но этому не суждено было сбыться. Никита рассчитывал догнать очень быстро, но сначала он дошёл до развилки, свернул на право, а потом тропка привела к деревне.
«Ну и куда теперь?» — подумал он.
У крайнего дома, на завалинке, сидел дедуля «ровесник последнего царя — батюшки» и грелся на солнышке.
— Дедуль, куда наши ребята пошли, а??
— А? Да ты не нашенский! Ты чей будешь-то, откель такой, а?
«Повезло, — подумал Никита. — Дедушка воспринимает слова, как дореволюционный телеграфный аппарат!»
— Из Покровска я, дедушка, из Покровска!
— Откель? Это где?
— Из Покровска, 43 километра и — МОСКВА!!! — почти кричал Никита…
— А! Москвич! Значит, соседом будешь!
— Москвич, дедушка, москвич. — «Фольксваген с Мерседесом!» — мысленно произнёс Никитка.
— Да, долго ты добирался. Да и путь не близкий.
— ДЕДУШКА, ГДЕ ЗДЕСЬ У ВАС НАХОДИТСЯ КАПИЩЕ?
— А он тебя, видать, встречать поехал. В Барановичи. В райцентр.
— КУДА? — не въехал Никита.
— В Барановичи.
«Ага, я за 10 минут на своих двоих до Белоруссии добрался. Шиза косит наши ряды, а ряды всё гуще и плотнее».
— КТО ПОЕХАЛ??
— Кто-кто, вот не понятливый! Дед твой, Иван Каплич! — старичок уже начал выходить из себя, разговаривая с этим непонятливым мальчишкой.
— КАПЛИЧ?
— Тебя-то Никитой кличут?
— Да, Никита.
— Ну, вот я и говорю — сосед! Ох, малый, уморил ты меня совсем. Иди вон в ту хату, что рядышком с моей стоит, там тебя Васильевна ждёт-дожидается.
Никита пошёл, но не к дому, а дальше по тропинке. Тропинка привела к грунтовке, грунтовка к бетонке с указателем, направленным туда, откуда он пришёл: «с. Ямично -2,5 км». Чуть выше располагались ещё две стрелки, указывающие в разные стороны: «г. Барановичи — 28 км» и «г. Ивацевичи -22 км». Под этим столбом Никита и сел…
— Эй, малец, тебе куда? — рядом с мальчишкой затормозила полуторка, груженная досками, приоткрыв дверцу, из кабины приветливо улыбался шофёр.
Вид остановившейся рядом с ним довоенной машины окончательно запутал Никиту.
— Теперь не знаю… — честно признался он.
— Ну, как знаешь, а то подброшу…
— Это Белоруссия? — решил попытать счастья и всё же разобраться во всём Никита.
— Белоруссия.
— Сейчас 14 часов 27 минут?
— Да, где-то так, — согласился шофёр, посмотрев на солнце.
— 5 июня?
— С утра было пятое.
— Год 20…?
— 5030!
— Нет, серьёзно! — взмолился, чуть не плача Никита.
— Я с ним серьёзно, а он шутки шутить! 41! 1941! Что, сам не знаешь, что ли? — шофёр хлопнул дверцей и уехал, оставив Никиту на обочине дороги в состоянии нокаута. Слёзы из глаз потекли сами собой.
— Ой, дитятко, заплутал! Не плачь! — К Никитке подошла какая-то бабушка и стала передником вытирать ему лицо. Не плачь, вон какой уже хлопец! Что ж ты Ермолаича не послушал, в хату не зашёл? Ушёл куда-то, а, Никита?
Только теперь Никита понял, что эта бабушка и есть Васильевна.
Всё наладилось само собой. Капличи
