Нед Салливан - Кровь ведьмы
Солнце уже давно перекатилось через зенит, и Соня стала подумывать об обеде. «Хорошо бы подстрелить птицу или мелкую дичь,— размышляла Соня,— да и зайцы здесь, судя по всему, водятся». Она отпустила поводья, предоставляя Ману выбирать путь, а сама сняла с плеча лук и взяла его на изготовку. Зайца, конечно, так не подстрелишь, но разомлевшую на солнце горлицу может и удастся. Вдруг Соне показалось, что в привычном лесном гомоне появился какой-то новый, посторонний звук. Она коротким свистом остановила лошадь и прислушалась.
— Слушай, Ману, — прошептала Соня — Может, это Надира опять ищет встречи с нами? Вспомнила старуха, что ничего не рассказала про орехи, да и решила исправить ошибку.
Соня пригнулась к лошадиной шее, напряженно вслушиваясь. Совсем рядом раздался тонкий, всхлипывающий звук, словно где-то неподалеку, в подлеске, плакал ребенок.
— Тихо! — шепнула всадница прямо в ухо лошади.
Ману, поняв, что от нее требуется, осторожно двинулась вперед. Соня руками отводила ветки, опять закинув лук на плечо. Капюшон упал, но девушка лишь встряхнула головой, откидывая назад волосы. Детские рыдания становились все громче. Сквозь листву Соня разглядела небольшую полянку. В центре ее, у обструганного столба, с заведенными назад связанными руками сидела и плакала девочка. Соня затаилась, выжидая, что будет дальше. Велев Ману стоять на месте, она осторожно обошла поляну кругом. Никого. Не выходя из-под ветвей на открытое пространство, девушка негромко окликнула ребенка:
— Эй ты, прекрати реветь!
Девочка сразу умолкла и сжалась в комочек, словно от удара.
— Кто тебя бросил здесь связанную? — уже мягче спросила Соня, не переставая настороженно оглядываться.
— Меня привели сюда и оставили мои односельчане,— вновь всхлипнула девочка.
— Зачем? — спросила Соня.— Отвечай скорее и скажи: кто за тобой должен прийти?
— Я не знаю, кто за мной должен прийти и когда,— испуганно отвечала малышка,— Может быть, это ты?
Это предположение удивило и рассмешило Соню. Она медленно вышла из кустов, держа в руках обнаженный кинжал, и подошла к столбу. Худенькая девочка в страхе опустила лицо на колени и тихонько заскулила. Потом приподняла голову и с робкой мольбой взглянула на Соню. А та, поняв, что здесь никого больше нет, решительно подошла к пленнице, но развязывать путы не стала.
— Хватит реветь! — строго приказала она.— Рассказывай все быстро, коротко и по порядку.
Несмотря на жесткий тон, девочка уловила в голосе незнакомки сочувствие, и это слегка приободрило ее.
— Я живу здесь неподалеку, у излучины реки Баррот,— запинаясь, промолвила пленница,— и уже много лет на нашей деревне лежит проклятие богов. Я не знаю, за какие проступки мои односельчане навлекли на себя высший гнев, но каждый год, когда зацветает акант, взрослые выбирают одного ребенка из тех, кому только исполнилось десять зим, и приводят сюда. А в этом году только мне исполнилось десять.
— И что происходит дальше? Кто ж забирает детей?
— Этого никто не знает. Говорят, что их отводят на съедение демону, что такова воля богов.— Рыдания заглушили ответ девочки.
— Тише, тише,— успокоила ее Соня.— Сделаем так, я надрежу твои путы, и ты, в случае чего, сможешь бежать. Но пока продолжай сидеть так, как сидела. А я спрячусь в кустах и подожду того,— девушка насмешливо хмыкнула,— кто придет исполнить волю твоих богов. Ну и, чем смогу, помогу тебе.
Соня подрезала веревку и поспешно скрылась в подлеске. Зародившаяся в девочке надежда высушила слезы. Соня отвела Ману подальше от поляны, а сама надежно укрылась в густой кроне растущего поблизости дерева. Вечерние тени уже ложились на землю, когда Соня услышала мужские голоса. К полянке приближались люди.
«Ну что ж, люди — это уже хорошо. С демонами сражаться сложнее»,— подумала Соня, вытаскивая из-за пояса кинжал и зажимая его в зубах. Руки остались свободными для лука. На поляну вышли двое мужчин, закутанных в дорожные плащи. «Странно, откуда здесь пешие путники?» Девушка озадаченно оглянулась и еще плотнее прижалась к ветке, на которой сидела. Она опасалась, что выдала себя невольным движением. Но мужчины, казалось, не замечали ничего вокруг, кроме девочки в центре поляны.
— Ну, что я тебе говорил,— сказал один из них довольным голосом.— Эти бараны опять безропотно приволокли ребенка. Так легко получить молодую здоровую рабыню не часто удается!
Говоря это, путники подошли к пленнице. Тот, который говорил, больно пнул ее носком сапога. Девочка вскрикнула. Мужчина рассмеялся, он чувствовал себя хозяином положения. Второй вел себя боязливо и все время оглядывался.
— Это моему отцу пришла такая удачная идея в голову — запугать деревню гневом богов, да и поживиться на этом,— продолжал хвастаться работорговец.
— Но твой отец еще два года назад отправился на Серые Равнины. А как он умер, твой отец, Абака? — осторожно спросил второй.
— Умер? Да как, обыкновенно как. В драке его зарезали на базаре,— спокойно ответил Абака, рассеянно почесывая бороду.— Напрасно ты все оглядываешься, Хубилай. Нам здесь ничего не грозит.
— Все равно, неспокойно мне. Отвязывай ее поскорее, и пошли отсюда,— настаивал Хубилай.
— А что нам торопиться? Караван в Лагош пойдет затемно,— спокойно сказал Абака,— мы успеем перекусить и как раз в нужное время выйдем на дорогу. Плешивый Мираб, если запоздаем, подождет. Он знает, что когда зацветает акант, я всегда поставляю ему отличный товар.
Абака собрал хворост и стал раздувать костер, не обращая больше внимания на причитания и уговоры Хубилая. Его приятель развязал мешок и стал доставать и раскладывать припасенную снедь. Каждый был занят своим делом. В наступившей тишине тоненько пропела стрела. Абака уткнулся головой в костер. Его стон заглушил треск разгоравшихся сучьев.
— А знаешь,— заговорил Хубилай, не поворачивая головы — надо все-таки убираться отсюда поскорее. Не люблю я, когда люди к своим делишкам приплетают богов.
С этими словами он повернулся в сторону приятеля. Сдавленный крик застрял в горле Хубилая. В тот же момент он упал с торчащим в шее кинжалом. Соня спрыгнула с дерева на поляну, подошла к убитому и, выдернув клинок, брезгливо вытерла его о плащ мужчины.
— Вставай. Сейчас мы с тобой перекусим. Нечего хорошей еде пропадать. Вот только оттащу эту паленую свинью от костра, жаль: такая хорошая стрела сгорела,— сказала Соня и, подхватив Абаку под мышки, подтащила его поближе к приятелю. Наклонилась и, пряча кошельки работорговцев за пояс, продолжила:— А затем я провожу тебя в твою деревню.
