Джек Коннел - Путь в неведомое
Выслушав разъяснения обеих сторон и желая погасить ссору, стражник решительно потребовал соблюдать спокойствие, особо вспыльчивым пригрозил тюрьмой и напомнил, что все прибывшие на праздник комедианты, трубадуры и фокусники считаются гостями Валузии и имеют полное право показывать свое искусство. Для пущей убедительности он положил ладонь на рукоять меча и свирепо сверкнул глазами:
— А всякий, кто думает по-другому, будет иметь дело со мной!
Почти все тут же послушно разбрелись по площади, продолжая разве что ворчать под нос. Желающих попасть внутрь шатра больше не было. Сиар-Та с невозмутимым видом вновь уселся на коврик и принялся беззвучно шевелить губами.
Кулл тем временем подошел поближе, с интересом разглядывая шатер, скроенный из старинных, порядком истрепанных ковров. Кое-где виднелись остатки былых узоров или просматривались загадочные письмена. Заметив интерес к своему творению, Сиар-Та почтительно наклонил голову, да так, что едва не обронил колпак, и с важным видом произнес:
— Справедливо твое любопытство, благочестивый горожанин. Шатер сей создан мною в точном соответствии с Надсущным Учением Зем-рука, основоположника Линии Чародейства. Давным-давно, когда люди подобно диким зверям добывали себе пищу не трудом, а охотой, утвердили свою власть над ними грозные и коварные Призраки Ночи. Послушен и труслив был человек, ибо Призраки управляли через ниспосланных ими на землю чудовищ. Только величайший из магов, Земрук, бросил им вызов. Яростной и разрушительной была их смертельная битва. Содрогнулись и рассыпались в песок самые высокие горы, и был поглощен этот песок выплеснувшимся на сушу океаном. Но в Тайных Хранилищах Мудрости озарился Земрук великим Надсущным Учением и…
— Старик! Я сегодня наслушался сказок, — нетерпеливо перебил завывания чародея Кулл.- Лучше просто скажи, что там, внутри.
Сиар-Та обиженно поджал губы и закрыл глаза. Он продолжал что-то бормотать, совершая лишь одному ему понятный ритуал. Кулл пожал плечами, собираясь уже повернуться и пойти прочь, как маг снова поднял веки и спокойно сказал:
— Войдя в шатер, ты прикоснешься к чарам Призраков Ночи и ощутишь дыхание ниспосланных ими чудовищ. Отправляйся же в неизведанное, благочестивый горожанин, и знай: мудрый маг Сиар-Та откроет для тебя выход…
Устав слушать старика, атлант повернулся к Брулу и еле слышно прошептал:
— Похоже, чародей выжил из ума. Внутри наверняка находится какое-нибудь корыто из тех, что мы сегодня уже видели. Ну да ладно, раз не умеет ничем другим зарабатывать себе на хлеб, пусть сидит здесь, пока его не побьют очередные зеваки, попавшиеся на эту удочку.
Вздохнув, пикт с невыразимой тоской на лице швырнул на коврик монету и так же тихо ответил Куллу:
— Подожди меня здесь. Я недолго.
Он отогнул край тяжелой портьеры, закрывавшей вход, и скрылся в шатре. Чародей тут же закрыл глаза и снова забормотал. Кулл отошел от сумасшедшего старика, разговаривать с которым ему не хотелось, и принялся лениво бродить неподалеку.
Брул вернулся довольно скоро. Кинув презрительный взгляд на Сиар-Та, он усмехнулся:
— Там размалеванные мешки, набитые перьями и сеном. Висят, качаются. Страшно до жути. Отличный способ опустошать карманы глупцов.
— Ты имеешь в виду меня?
— Себя, король.
Друзья рассмеялись. Сиар-Та лаже не взглянул в их сторону. Монету, брошенную Брулом, он успел куда-то спрятать.
— Пройдоха,- покачал головой Кулл.- Наверное, он зарабатывает себе на похороны. Ну что ж, надо ему помочь.
— Не трать время впустую, Кулл. Там ничего интересного нет.
Но король уже бросил монетку к ногам чародея.
* * *
За пологом Кулла встретила тьма, настолько густая, что он решил приоткрыть край портьеры, чтобы лучше осмотреться. Но руки короля напрасно шарили в пустоте: стены шатра исчезли.
«Это не колдовство,- подумал Кулл.- Просто снаружи все залито солнцем, а здесь наглухо занавешено коврами. Сейчас глаза привыкнут к темноте.»
Вскоре мрак стал рассеиваться. Выдумщик Сиар-Та, наверное, подвесил в нескольких местах потайные лампады, тусклое мерцание которых напоминало светлячков. Правда, понять, где выход, или определить, куда идти, все еще было невозможно. Вдобавок стояла такая мертвая тишина, что Кулл услышал стук собственного сердца.
— Делать нечего,- Громко сказал король, чтобы нарушить зловещее безмолвие.- Зря я не послушался Брулл. Пойду-ка вперед.
Атлант успел пройти пару шагов, когда внезапное оцепенение сковало его по рукам и ногам. Он вдруг понял, что слова, которые он только что выкрикнул, будто зависли над его головой. Он оказался замурованным в непроницаемой обволакивающей тьме, мог слышать и видеть только на расстоянии вытянутой руки. Вокруг, как сказал Брул, действительно ничего не было. Сколько ни вглядывался король в темноту, заметить что-нибудь, кроме загадочных неясных бликов, ему так и не удалось.
С трудом сбросив оцепенение, Кулл постарался крикнуть еще громче:
— Валка! Мне это уже не нравится! Я разорву этот проклятый шатер на куски и заставлю старика сожрать их все до одного! Пусть лопнет его тощий живот! Берет плату со взрослых, а развлекает, как сопливых детей! Где эти висячие мешки с сеном?
Выговорившись, король сообразил, что Брул, как и многие другие, проходил шатер быстро и без затруднений. «Надо просто идти вперед,- вновь решил он,- и я обязательно упрусь в одну из стен.» Однако приступ непонятного страха вновь охватил Кулла. Ноги внезапно отяжелели, а по спине забегали мурашки. Чутьем охотника он ощутил, что тьма пробудилась от его речей и пришла в движение. Призраки Ночи неторопливо выползали из нор, беззвучно погоняя своих чудовищ.
Надо было бороться.
— Эй, твари ползучие! Клянусь всеми богами, что я мечтаю с вами познакомиться! Выходите все вместе или по одному — это не важно! Я король Кулл, и я не люблю непрошенные гостей. Присылайте ваших чудовищ! Ничего, я и не таких тварей видел. Я делаю из них чучела и по праздникам показываю народу. Величайший из магов Земрук позавидовал бы моей коллекции. Смелее, ничтожества! Идите ко мне!
Испытанный метод подействовал: он успокоился. Неприятная дрожь в руках исчезла, кровь, пульсировавшая у висков, побежала по венам. Самообладание и ясный ум вернулись к королю.
«Я веду себя как сумасшедший,- убеждал себя Кулл.- Это просто балаган уличного фокусника. Вокруг пусто. Если тут и есть чудовища, то всего одно, и это я. Надо просто добраться до какой-нибудь стены.»
Король двинулся в темноту, выставив подобно слепому руки перед собой и пытаясь нащупать препятствие. Теперь он прошел гораздо больше, чем в первый раз, но ничего не изменилось. Кулл был предоставлен самому себе, а из окружавшей тьмы на него наползали жуткие твари. Он чувствовал их холодное дыхание, брезгливо морщился, представляя, как к его коже вот-вот прикоснется неизвестная скользкая мразь. Однако теперь Призраки Ночи не проникали внутрь Кулла: он научился держать их на расстоянии. Для пущей верности король выкрикивал проклятия в адрес Сиар-Та, понося его на все лады и стараясь не повторяться.
