Игорь Пидоренко - Чужие дети-3
– Мужики, извините, служба. Попозже увидимся. А ты, – это уже Егору отдельно, – если соберешься летом на море – непременно поезжай под Туапсе. Вот так вот отдохнешь! Да, погоди, я тебе адресочек черкну. И примут хорошо, и устроят. – Он достал записную книжку с миниатюрной шариковой ручкой, нацарапал несколько слов и протянул листок. – Ну, пока, до встречи.
Егор тупо смотрел в листок, соображая, зачем ему ехать под Туапсе летом, когда отпуск только в сентябре.И наконец до него дошел смысл написанного:«Не трепись – везде «подслушки». Через полчаса зайдите оба в мой кабинет».
2
– Так, а теперь выкладывай – что случилось? – сказал Василий Степанович, проверив, надежно ли закрыта дверь в кабинет.
Егор все еще пребывал в состоянии некоторого ошеломления. Его раскусили. И слишком быстро раскусили. Так быстро, что не хватило времени придумать, чего бы соврать поубедительнее. Можно было, конечно, попытаться состроить невинную мину и все отрицать. Но с безопасником такой номер наверняка не пройдет. Да и не умел Егор врать убедительно. Сколько раз уже пробовал…Но и рассказывать все вот так, начистоту, он вроде бы не мог. Василий Степанович был представителем властей, более того, в какой-то мере сам отвечал за то, против чего Егор и умышлял. Короче, куда ни кинь – всюду клин. Или еще как-то…Слишком хорошо знал Егор безопасника, чтобы не понимать, что теперь уже не отвертеться, не превратить все в шутку. Будет Василий его «колоть» до тех пор, пока правды не добьется. Не бериевскими, конечно, методами, по-дружески, но так упорно, что поневоле все выложишь. А-а, где наша не пропадала! Вздохнув, Егор только спросил:
– Здесь-то у тебя подслушек нет?
– Нет, успокойся, – заверил его безопасник. – Ну, в чем дело?
– В чем, в чем, – ворчливо начал Егор. – В том, что на меня «зайцы» вышли.
Охранник ощутимо напрягся.
– Та-ак, понятно. Давай, давай, рассказывай.
– Смотри, – предупредил Егор. – Только вам двоим рассказываю. Если дальше понесете, начальству доложите – от всего откажусь.
А дело было так. Позавчера, достаточно поздно вечером, Егор возвращался домой. Случилось на работе некое занудное собрание. Сначала в поддержку чего-то или кого-то, потом общие наболевшие вопросы. Короче, затянулось оно, и теперь Егор спешил домой, надеясь успеть хотя бы к концу программы новостей.Полной темноты еще не было, но сумерки уже сгустились. Наступил как раз такой час, когда появляется «куриная слепота» и с трудом различаешь то, что происходит в десяти шагах перед собой.Егор все-таки разглядел темную фигуру, шагнувшую к нему у подъезда. Район, где он живет, достаточно спокойный, не криминогенная обстановка в нем. И все же… Фонарь у подъезда не горит? Фигура темная и где-то даже угрожающая? Поневоле остановишься и задумаешься: кто же это может быть?Несколько секунд они стояли молча. Наконец фигура сказала:
– Вы догадались, кто я?
Егор уже приметил удобный дрын, валявшийся справа от него, в траве. А чего ему, в самом деле, бояться? У себя дома он с кем угодно может разговаривать на равных. Как говорится: «Бог не выдаст, свинья не съест». Или «заяц». Добрался, гад! Разыскал! Ну, смотри, паренек, тебе жить…Несмотря на сумерки, незнакомец уловил невольное движение Егора, поднял руки в успокаивающем жесте.
– Вы не так поняли меня. Я не собираюсь причинять вам зла.
– Чем обязан? – Егор с трудом разлепил пересохшие губы, несколько раз глотнул, изгоняя застрявший в горле ком. Пока он не понял, с кем имеет дело. «Свинья» или «заяц»? «Заяц» или «свинья»? А может быть, не то и не другое? С ума сойти можно!
– Позвольте поговорить с вами.
В голосе незнакомца была неуверенность. И правильно! Чего он пугает?
– Сначала я должен знать, кто вы? – Егор постарался придать металла своему голосу.
– У вас наши дети…
Вот тут Егор испугался. Сильно испугался. Какой там дрын! Против «заячьего» оружия защиты нет. А бежать некуда. Слишком глубоко засел в памяти фильм о том, как «зайцы» захватывали планету, виденный им когда-то в Николеньках. Вспомнилась и металлическая туша, крушащая стены пансионата.А драться, кажется, придется. До дрына теперь не дотянешься. Голыми руками сражаться, что ли? Ну, руками – не руками, а ногой вмазать… Не Брюс Ли, конечно, но и этот не железный.«Заяц» словно читал мысли.
– Пожалуйста, не надо применять силу. Я же сказал, что не собираюсь причинять вам зла. Вы можете меня ударить, даже убить. Но успокоения это не принесет.
Егор даже обалдел от таких слов. Ну надо же – «зайцы»-непротивленцы. Толстовцы межзвездные! И страх ушел.Он мрачно сказал:
– С удовольствием сделал бы и то, и другое. Есть за что.
– Конечно, есть, – с готовностью согласился «заяц». – Но вы не сделаете этого.
Егор и сам понимал, что не сделает. Одно дело – бой, и другое – мордобитие. Может быть, кому-то это и нравится, но только не ему.
– Ладно, что надо-то?
– Только поговорить, ничего больше.
Как же, поговорить! Знаем мы, чего тебе надо, морда усатая.
– Может быть, поднимемся ко мне в квартиру? – осведомился Егор. И тут же спохватился – там ведь Денис!
По счастью, «заяц» приглашения не принял.
– Если можно, давайте поговорим здесь. Так будет спокойнее и мне, и вам.
– Ну что же, давайте здесь, – сказал Егор. Теперь ему предстояла не драка, а поединок нервов и мыслей. Он присел на лавочку у подъезда и вытащил из кармана куртки сигареты. – Угощайтесь.
– Нет, что вы, – покачал головой «заяц» и тоже сел на лавочку.
Был он в балахоне, похожем на наряды «свиней» в Николеньках в те памятные дни. Капюшон скрывал лицо. Егор не смог его разглядеть даже при вспышке спички, когда прикуривал.
– Где дети? – прервал молчание «заяц».
– В надежном месте. Вам туда не добраться.
– Они живы?
– Вполне, – Егор позволил себе слегка улыбнуться наивности вопроса. – Они прекрасно себя чувствуют. Несмотря на некоторое душевное потрясение от вашего налета на пансионат.
– Мы бесконечно благодарны вам за доброе отношение к детям и одновременно испытываем глубокую скорбь по поводу того неприятного инцидента.
«Ага, инцидент! – несколько злобно подумал Егор. – Чуть было не угробили всех нас. Тебя бы туда, когда стены рушились!». Но промолчал, ожидая, что еще скажет «заяц».Тот продолжал:
– Все случившееся было авантюрой небольшой политической группы, которая пыталась таким путем заработать себе популярность у масс. Однако, насколько нам известно, все они поплатились за это.
