Железное пламя - Ребекка Яррос
– Ой нет! – Имоджен тряхнула головой и заправила розовую прядь за ухо. – Я пыталась закончить разговор, а не начать. Я готова с тобой бегать и тренировать тебя в зале, но, чтобы обсуждать твою личную жизнь, у тебя есть друзья. Помнишь про них? Это те люди, которых ты старательно игнорируешь в последнее время.
Даже думать об этом не хочу.
– А мы разве не друзья?
– Мы… – Имоджен поморщилась. – Коллеги-заговорщики, заинтересованные в том, чтобы помочь друг другу выжить.
Я заулыбалась еще шире:
– О-о-о, да ты, я вижу, любишь меня все больше.
Имоджен прищурилась, глядя мимо меня, – она заметила что-то у внешней стены.
– Святая Данн! Что делает писец в нашем квадранте в это время?
Я вздрогнула, заметив Есинию, притаившуюся в нише у стены.
– Расслабься. Она нам не враг.
Имоджен нарочито закатила глаза:
– То есть ты теперь шугаешься от наших второкурсников, но водишь дружбу с писцами?
– Я дистанцировалась от них, чтобы не приходилось им врать. И я давным-давно дружу с Еси… Знаешь что? Я не обязана тебе ничего объяснять! Пойду узнаю, чего хочет моя подруга. – Я ускорила шаг, но Имоджен не отстала.
«Привет! – сказала я Есинии, когда добралась до ниши – за ней начинался туннель, который вел к комнатам кадетов. – Все в порядке?»
«Мне нужно было с тобой поговорить…» – Ее брови в тени капюшона удивленно взлетели, когда она посмотрела на Имоджен, которая оглядывала ее оценивающе, будто готовилась к поединку.
– Все нормально, – заверила я Имоджен, одновременно переводя это на язык знаков. – Есиния не будет меня убивать.
Наклонив голову, Имоджен теперь разглядывала бежевую сумку в руках Есинии.
«Я не буду ее убивать, – показала знаками Есиния. В ее карих глазах было искреннее удивление. – Я даже не знаю, как это делается».
«Вайолет тоже готовилась стать писцом, но вполне знала», – заметила Имоджен, быстро водя руками.
Есиния моргнула.
Я укоризненно покосилась на Имоджен.
«Ладно, – наконец ответила знаками Имоджен. – Но если она воткнет в тебя наточенное перо, я не виновата».
«Прости», – извинилась я за Имоджен, когда та ушла.
Есиния нахмурилась:
«Тебя пытаются убить?»
Я развернулась спиной к нише, чтобы видеть двор.
«Сегодня четверг. Я всегда рада тебя видеть, но в чем дело?»
Писцы почти не бывают в квадранте всадников, если только не помогают капитану Фицгиббонсу.
«Два дела», – ответила Есиния.
Мы сели на скамейку, и Есиния достала из сумки книгу «Дар Первых Шестерых» – на вид ей было не меньше ста лет.
«Ты говорила, что хочешь почитать про первых всадников в каком-нибудь старом источнике. Вот самая старая книга на эту тему, которую разрешено выносить из Архивов. Снова готовишься к дискуссии?»
Я положила книгу на колени и попыталась подобрать слова. Я чувствовала, что Есинии можно доверять, но после Даина я опасалась полагаться на свою интуицию. К тому же ей не стоит знать лишнего – это для нее же опасно.
«Вроде того. Спасибо, что нашла книгу, но необязательно было ее приносить самой, я бы зашла».
«Я решила: зачем тебе ждать, когда будет моя смена. И ты говорила, что бегаешь по утрам… – Есиния несколько раз глубоко вздохнула – ясный признак того, что она пытается собраться с мыслями. – Неприятно это признавать, но мне нужна твоя помощь». – Она вытащила из сумки потрепанную книгу и протянула мне.
Я взяла ее, поглядела на отходящий корешок и затертые углы.
«Я перевожу ее и не могу понять пару предложений. Она на древнем люцерийском, и, насколько я помню, ты знаешь этот мертвый язык. – Есиния покраснела и обернулась на туннель, освещенный магическими огнями, как будто боялась, что кто-то из писцов может увидеть. – У меня будут неприятности, если узнают, что я обращалась за помощью. Адепты не должны так делать».
«Я умею хранить секреты».
Я с грустью вспомнила, как в детстве мы с Даином обменивались секретными посланиями на этом языке.
«Спасибо. Я знаю почти все остальные языки», – показала Есиния знаками, ее руки двигались нервно, а губы были поджаты.
«Ты знаешь гораздо больше, чем я».
Мы улыбнулись друг другу. Я открыла книгу на том месте, где лежала закладка, и вгляделась в округлые иероглифы логосиллабической письменности.
Есиния показала на предложение: «Вот тут я не понимаю».
Я быстро пробежалась по тексту от начала абзаца, чтобы не ошибиться, и знаками передала ей перевод, по буквам показав последнее слово – имя древнего царя, который жил за тысячи лет до того, как возникла Наварра.
«Спасибо». Она записала перевод в тетрадку.
Древний царь. Я открыла первую страницу и вздохнула. Книге всего двадцать пять лет.
«Она скопирована вручную с оригинала, – пояснила Есиния. – Примерно за пять лет до того, как в квадранте появился печатный станок».
Конечно. В Архивах нет ни одного текста древнее четырехсот лет, если не считать свитки времен Объединения.
Чувствуя, как пот постепенно высыхает у меня на шее, я перевела для Есинии еще несколько предложений с разных страниц. Я сама удивилась, как много помню, хотя не пользовалась люцерийским целый год. Закончив последний отрывок, я вернула книгу подруге. Если поспешу, успею помыться до завтрака.
«Мы сейчас убираем все материалы на древних языках из общедоступного сектора Архивов – переводим, чтобы с ними было проще ознакомиться, – сообщила Есиния с радостной улыбкой и сунула в сумку книгу и тетрадь. – Приходи как-нибудь посмотри, сколько мы уже сделали».
«Всадников же не пускают дальше стола библиотекаря», – напомнила я.
Есиния усмехнулась: «Для тебя я сделаю исключение. По субботам в Архивах почти всегда пусто, тем более сейчас, когда большинство третьекурсников разъехалось на каникулы».
Внезапно воздух прорезал крик. Я вскинула голову. На той стороне двора два всадника волокли из учебного корпуса второкурсника из Третьего крыла, а за ними шел профессор Маркем.
Во имя Амари, что за фигня?
Есиния побледнела и глубже спряталась в тень. Второкурсника протащили в здание общежития, откуда туннель через ущелье вел в основное здание Басгиата.
«Кажется… – показала Есиния знаками, прерывисто дыша. – Кажется, это я виновата».
Я резко развернулась к ней:
«Что?»
«Этот всадник вчера запросил книгу, и я зафиксировала запрос. – Она склонилась ко мне ближе, в глазах – нарастающая паника. – Я не могла не записать. Так положено по…»
«…протоколу», – закончили мы синхронно.
Я кивнула.
«Ты ничего плохого не сделала. А что за книга?»
Есиния покосилась на двери, за которыми скрылись всадники.
«Мне надо идти. Спасибо».
Я не стала выпытывать, какую книгу брал второкурсник, только потому, что в глазах подруги был подлинный ужас. Посмотрев на томик, лежавший у меня на коленях, я запоздало поняла, насколько на самом деле опасны мои изыскания.
* * *
– Подождите меня! – крикнула Рианнон, проталкиваясь сквозь толпу всадников, когда на следующий день мы стояли у Полосы, дожидаясь своей очереди, чтобы подняться по ступенькам на летное поле.
– Мы тут!
Я помахала Ри и оглядела ближайших всадников, проверяя, не готовы ли они достать оружие. Кадетам в своем отряде я доверяю на сто процентов, но только им. Любой может пырнуть меня в толпе, и я истеку кровью, даже не узнав, кто меня прикончил.
– Тут что-то не то, – пробормотал Сойер, разглядывая карту из домашнего задания. – Не могу ответить на четвертый вопрос, сколько ни считаю высотные отметки.
– На севере смотри, – подсказала я и постучала ногтем по нижней части сложенной карты. – Ты не в том секторе ищешь ответ. Можешь мне поверить – я вчера Ридока спрашивала.
– Фу! Ненавижу эти пехотные глупости, – проворчал Сойер, запихивая карту в карман.
– Почему ты не можешь просто признать, что я бог ориентирования на местности, и попросить о помощи? – поддразнил Ридок Сойера и, увидев, что Рианнон наконец добралась до нас, воскликнул: – А, вот и начальство! Я думал, начальство не должно опаздывать.
– Начальство было на собрании, – парировала Ри и показала нам пачку писем. – И начальство получило почту!
На секунду в сердце вспыхнула надежда, сменяя мою привычную настороженность, – но только на секунду: я тут же постаралась ее уничтожить.
Рианнон стала раздавать письма.
– Ридок. Сойер. Так, это мне, – она убрала письмо в низ стопки. – И Вайолет.
«Он бы не стал!» – сказала я себе, когда взяла письмо, и все же затаила дыхание, прежде чем открыть незапечатанный конверт.
Вайолет, прости, что не написала сразу. Только сейчас поняла, какой сегодня день. Ты теперь второкурсница!
Я расстроилась. И это просто позор!
– Кто пишет? – спросила Рианнон. – Ты огорчилась?
– Мира. И нет, я не огорчилась… – пробормотала я, чуть продвигаясь по очереди.
– Но ты надеялась, что письмо от другого лейтенанта, – догадалась Ри и посмотрела на меня с теплом.
Я пожала плечами.
– Ну я же
