Через суть сердца. Книга 1. Апокалипсис - Анжелика Александровна Васильева
Органы Вайенти были полностью здоровыми. Изменения в желудке и кишечнике так и не начались. Мы не давали ему скверну, а сам он съел не так много кристаллов — сла-а-адости — чтобы насытиться. Тщательно осмотрев его внутренности, я отбросила импровизированные перчатки и приказала сжечь тело. Это ничего нам не дало.
Мне хотелось крушить мебель и рвать книги. Сжечь свои дневники, убить белку и выбросить всё это проклятое оборудование. Пнув стул, я схватилась за ногу и, тихо скуля, опустилась на него. Боль только усилила моё раздражение.
— Давайте, я посмотрю, — сказала Айель. Оказалось, она вошла за мной.
— Дневники всё ещё у тебя? — спросила я в порыве этого безумия.
Девушка кивнула.
— Сожги их! — выкрикнула я, и Айель отшатнулась, позабыв про мою ногу.
Она никак не оспорила и не подтвердила мои слова. Мне было всё равно.
— Забудь. Это всё бесполезно.
— Разрезать, простите, вскрывать, тело Вайенти не нужно было?
— Я не знаю, — сбросив черновики со стола, отозвалась я.
— Но мы ведь не могли этого узнать, пока не вскрыли, верно? — успокаивающе проговорила Айель.
Ей хотелось, чтобы я снова стала привычной и спокойной принцессой, которую она знала долгие годы до этого. Как бы и мне самой этого хотелось…
— Что? — спросила я на её взгляд, и девушка тут же опустила его на свои ноги.
— Будут какие-нибудь распоряжения?
Я перебрала в голове занятия, которые могли бы меня успокоить. Мой взгляд упал на ржавый меч в углу комнаты — кто-то убил им дедра и даже не почистил от скверны после этого! Кровь превратилась в кристаллы и…
Но кровь не превращается в кристаллы. Только тело.
— Где мой дневник? — спросила я резче, чем ожидала от своего голоса.
— Здесь, — пробормотала Айель. — Но пожалуйста, не сжигайте его! Хотя бы пока я не дочитаю…
— Мне нужно сделать запись!
— Простите, — отозвалась девушка, доставая кожаный переплёт из своей сумки.
Я дождалась, пока она отдаст мне его, и вписала заметку про кровь прямо без черновика. Совершенно безобразным почерком. Я хотела было вырвать страницу, но Айель не позволила мне этого.
— Пожалуйста, не нужно вырывать. Потом перепишете заново на другой. А эту оставьте.
Посмотрев на свою бывшую — или всё ещё настоящую? — горничную, я вспомнила, что обещала потренироваться с ней в самозащите. Заодно и успокоюсь. Не буду же я бить это хрупкое создание, как это сделала бы Карин!
— Пойдём. Я обещала научить тебя обращаться с мечом, — сказала я и встала.
Айель испуганно посмотрела на меня, но повиновалась.
Оруженосцы без каких-либо вопросов нашли для моей новой ученицы мальчишечью броню и самый лёгкий тренировочный меч, чтобы она могла начать привыкать к оружию до того, как её мышцы окрепнут.
Первое занятие для меня, как для тренера, не должно быть сложным. Основы я вижу прекрасно, но в остальном мне понадобится помощь Карин или кого-то из рыцарей. Я даже не знала, кого могу попросить, если моя телохранительница не согласится. Впрочем, я могу просто приказать подобрать учителя для Айель. В последнее время я так много делала сама, что приказывать было странно.
Мы с Айель тренировали простые выпады вперёд, пронзая остриём воздух примерно на уровне живота противника, когда появилась Карин.
— Нашла себе новую телохранительницу? — бесстрастно спросила она.
Моя первая и единственная ученица выронила меч из рук, низко поклонилась герцогине Тешер и замерла в такой позе, не собираясь выпрямляться. Я повернулась к Карин, запыхавшись. В первое мгновение я могла подумать, что она шутит, указывая на неспособность невысокой хрупкой Айель держать меч, но лицо Карин выражало совершенно другое. Она надменно стояла под навесом оружейной и смотрела на Айель чуть ли не с отвращением.
— Нет, — ответила я тем же тоном. — Если мы снова попадём в волну во время выезда из крепости, Айель не помешает суметь защитить себя.
Услышав мои слова, девушка наконец выпрямилась. Всё-таки она теперь не просто служанка — она моя ученица. А это значит, я могу дать Айель титул и даже устроить её в свою гвардию после того, как она научится сражаться.
— Пойду, потренируюсь с отцом, — холодно произнесла Карин и очень плавным, почти ленивым движением, вернулась в оружейную.
Я так и осталась смотреть ей вслед, совершенно сбитая с толку. Ещё вчера всё было нормально — или уже не было? После того, как девушка охраняла меня ночью, а затем сдала меня отцу, я не видела свою телохранительницу весь день. Что-то случилось за это время? Или Карин думает, что я держу обиду на неё за то, что она подчинилась королю?
— Простите, — пролепетала Айель.
— Что? — удивилась я.
— Ну, Леди Тешер злится из-за того, что вы проводите столько времени со мной?
— Вздор! — Я улыбнулась насколько могла искренне. — Давай продолжим с выпадами.
***
Колба оказалась внутри подушки Вайенти. Он спрятал её, пока я не видела? Или это сделал кто-то другой? Пропажу обнаружила Айель, когда прибиралась в моём кабинете после того, как я, разбушевавшись в очередном поиске, раскидала абсолютно все вещи в каждой комнате лаборатории, включая малую варочную, в которой хранились самые ценные снадобья. В растрёпанных чувствах я даже разбила пару бутылок. Глаза заслезились от поднявшихся паров, и это поумерило мой пыл. Я расплакалась, позволив себе выпустить оставшуюся истерику наружу.
Айель всё это время была возле меня, не позволяя мне навредить себе. Обычно это делала Карин, и мне было ещё обиднее от того, что воительница меня покинула. Мы были слишком разными, чтобы делить все занятия вместе. Айель в этом плане была больше похожа на меня. А значит, будет более сговорчивой.
— Уходи, — сказала я ей.
— Но госпожа…
— Это приказ, — жёстко добавила я.
Девушка колебалась, осматривая комнату и пытаясь найти причину, чтобы остаться. Но причин не было — крупные дедры мертвы, то есть мне никто не навредит; беспорядок не настолько критичен, чтобы его убирала моя первая ученица; а дневники покоятся у Айель в сумке, значит я их не уничтожу. Весомым было только моё состояние, но я много раз работала в своём кабинете одна и ничего не случалось. А последнее, за что могла бы ухватиться девушка, её поддержка, мне не нужна. Айель уже и так сделала что смогла.
Вздохнув, она поклонилась мне и вышла. Слёзы так и лились из моих глаз то ли от отчаяния, то ли от едких снадобий. Я старалась не прикасаться к лицу,
