Гремучий Коктейль - 1 (СИ) - Харитон Байконурович Мамбурин
Глава 15
— Перерыв Манса! Пламя Лагга!
Первым делом из ладони студента вылетает маленькая белая вспышка, устремляющаяся к его противнику. Тот пытается уклониться, но они стоят слишком близко друг к другу. Вспышка «впитывается» в тело и человек моментально расслабляется, начиная заваливаться на пол. Он пытается сгруппироваться, даже удержать равновесие, но не успевает. Просто так упасть ему не судьба — «Пламя Лагга», выглядящее как огненный шар размером с сигаретную пачку, попадает бедолаге в правое бедро, тут же расползаясь по всей поверхности его тела пламенным обжигающим покровом.
Молодой человек жутко вопит, катаясь по песку дуэльной арены, а поджегший его оппонент стоит наготове, вытянув в его сторону руку.
— Идиот, «Сдаюсь» надо кричать! — скрипит зубами Константин, стоящий рядом. Кулаки парня нервно сжимаются.
— А чего ты за него переживаешь? — удивляюсь я.
— Так больно же это! — пучат на меня голубые глаза.
— Ну так в этом смысл же, — не понимаю я приятеля, — Болью и страданиями выбить из нас дурь, сделав умелыми пользователями гримуаров, что не так?
Тем временем пламя стихает, к его валяющейся на песке жертве подходит молодой человек лет двадцати пяти, разводящий руками в разные стороны в характерном жесте «брейка». Он объявляет оставшегося на ногах студента победителем, после чего тот с удовлетворенной ухмылкой принимает нормальную позу и… падает как подкошенный, заходясь в мелких судорогах. Азов, видя это, ехидно комментирует, что дело Дайхарда живет, цветет и пахнет, а значит — переоценившие свои энергетические резервы дебилы будут страдать дальше. Особенно те из них, кто рискуют применить сразу два заклинания одно за другим.
Хочу ему ответить, но не успеваю. Позади нас раздается громкий, отчетливый и крайне ехидный голос:
— Хотите сказать, господин Дайхард, что без зазрения совести заставили бы так кричать от боли кого угодно? Даже… девушку?
— Так? Девушку? — переспросил я, оборачиваясь для того, чтобы увидеть яркие оранжевые глаза баронессы Арии фон Аркендорф, стоящей в окружении остальных девушек класса, наблюдавших за дуэлью, — Разумеется, нет! Посмотрите на проигравшего. Его одежда очень пострадала. Я бы постарался обойтись заклинаниями, которые оставляют противника в более… пристойном состоянии.
— И… это всё? — такого ответа, судя по всему, она от меня точно не ждала.
— Ну да, — пожал я плечами, представляя себе, что нас будет ждать дальше, — А еще буду соизмерять свои силы, как подсказывает мне мой юный, но очень мудрый друг.
— Против девушки? — зачем-то уточнила эта огненноволосая.
— Нет, чтобы не покалечиться, — честно ответил я, — Мне одного раза хватило.
Чем-то мои ответы ну очень сильно не понравились всему женскому разноволосому стаду, начавшему на меня смотреть, как на врага народа. Парни, стоящие неподалеку и всё прекрасно слышавшие, также не воспылали ко мне симпатией, а скорее чем-то сугубо противоположным. Я непонимающе пожал плечами.
— Сеньор Дайхард, — подошедший к нам Фурио Медичи довольно зло улыбался, оглядывая свой класс, — Вы, наверное, прибыли из настолько далеких мест, в которых не слышали о славной традиции цивилизованных стран выставлять ревнителей прекрасного пола лишь в центральные области, не так ли?
—…и о правилах поведения в приличном обществе тоже, похоже… — это уже пробурчал Азов, причем, обращаясь к начавшему скалиться еще пакостнее итальянцу.
— Да что не так-то? — нахмурился я.
— А сейчас узнаем! — бодро заявил итальянец, — Господин Дайхард, госпожа фон Аркендорф, прошу в круг! Учебная дуэль на чернокнигах! Давайте увидим, чего стоят наши пользователи разумных гримуаров!
Здрасти.
Огненноволосая, поняв, что задний ход давать будет плохо для лица, нацепила решительное выражение на оное, а затем, выйдя в дуэльный круг, встала с важным видом. Мне ничего не оставалось, как занять место напротив нее на том же расстоянии, что предыдущие дуэлянты. Книги мы, сняв с поясов, взяли в левую руку.
— «Фелиция, тебе что-то может повредить?», — спросил я, готовый удирать в любой момент.
— «За всю свою жизнь не встречалась ни с чем подобным», — самодовольно ответила книга, — «Постарайся проиграть не совсем уж позорно».
Молодой человек, констатировавший проигрыш подожжённого, время тянуть не хотел, поэтому быстренько скомандовал «бой!». Ну и…
— Убита, — констатировав я, слабенько хлопнув гримуаром баронессу по макушке.
Магия? Огонь? Превозмогание? Да она даже слова не успела сказать, как я рванул к ней на всех парах. От удивления (и подставляясь под какую-нибудь мерзость) я даже затормозил юзом, засыпав девушке брюки песком и… не прогадал! Она действительно стояла в шоке, совершенно беззащитная!
— Эээ… — протянул судья.
— Что? — не понял я.
Фурио Медичи изволил обидно ржать в голосину. Ария фон Аркендорф стояла с глупым выражением лица, приложив руку к макушке. Хуже того, еще и даймон ругалась самыми черными словами, понося мои повадки! Ну и класс выглядел так, как будто их пыльными мешками огрели. Кроме Азова — блондин стоял, приложив руку к лицу и покачивал головой.
— Дайхард, вы заклинания использовать не пробовали? — отсмеявшись, спросил Медичи.
— Я не знаю ни одного, — хмыкнул я.
— То есть… будь перед вами настоящий противник, вы бы что — забили бы его насмерть книгой? — итальянец впервые выглядел таким удивленным.
— Нет, зарезал бы. У меня есть нож. Но если бы его не было…
—…то книгой?
— Нет, я бы использовал Проявление.
— Хм… — улыбка пропала с лица итальянца, — Господин Дайхард, у вас есть боевой опыт?
— Немножко, — показал я пальцами, — Чуть-чуть.
— Я поговорю с директором, — барон задумчиво пощипал себя за подбородок, — Если студентки до 7-ой цепи могут позволить себе роскошь беззащитности, то вот выше… В общем, неважно. Победа господина Дайхарда пусть будет уроком всем присутствующим. Нельзя ожидать от противника следования неписанным правилам.
— Требую реванша! — неожиданно взорвалась юная баронесса, — С Лимитами! Сейчас же!!!
— Требование не удовлетворяю! — отмахнулся от неё итальянец, — Дайхард не знает заклинаний, а значит, мне нужно будет разрешить ему что-то другое. У него есть нож. Баронесса, вы хотите узнать, в какую часть тела он вам им попадет, метнув его? Перед тем, как избить? Или после? Он может, поверьте мне! У меня есть конюх — бывший швейцарский ландскнехт-автоматчик, так вот они с господином Дайхардом как братья похожи!
— Вот не надо делать из меня зверя, — сварливо произнес я, обращаясь к барону, — Попал бы в лоб. Не острием. Баронесса уже продемонстрировала, что легко теряется. Я не вижу смысла наносить ей повреждения.
Девушка издала сложный для понимания писк, начав багроветь. Чудесная общая гамма лица. Слегка нездоровая, но очень в тон её роскошным огненным волосам. Ну прямо очень.
— Но не ее гордости, как посмотрю, — оскалился барон, — Всё! Конец! Все свободны! Вы опаздываете на лекцию!
Кажется, я что-то упускаю… Знания, полученные от Эмберхарта криком кричат о том, что я нарушаю какой-то важный неписанный протокол. То, с чем местные рождаются, живут и умирают. Вон как все без исключения на меня пялятся. А не, есть исключение.
— Из какой же адской дыры ты выполз, Дайхард Кейн… — стонал Константин, которому явно полюбилось держать руку на лице.
Надо будет разобраться. Спрашивать в лоб о том, что все находят настолько естественным — я не рискну.
Впрочем, мне это объяснили буквально сразу же, на начавшейся лекции, которую вел никто иной как самый настоящий, натуральный, выращенный без всяких пестицидов и ГМО, волшебник.
— Перед тем, как мы начнем готовиться к настройке на чернокниги, — ровным безэмоциональным тоном говорил низкий, не выше 160 сантиметров мужчина с длинными платиновыми волосами, забранными в конский хвост, — я проведу короткую лекцию по различиям между человеческими подрасами. Первое, что необходимо ревнителю — предельно четко понимать, в чем его долг и обязанности. Меня зовут Аркител и я буду преподавать вашему классу науку о обращении с артефактами. Извольте слушать внимательно.
Аристократы. Их можно считать естественными нормальными людьми со здоровой энергосистемой. Когда-то все люди были такими. От них Аркител широким жестом отделил волшебников, причем, на мой взгляд, абсолютно обосновано. Маг — это отданный на обучение младенец кого-то из аристократических семей. Его буквально выращивают, используя для коррекции развития
