Роберт Говард - Час дракона
— Что ты имеешь в виду? — спросил сбитый с толку Конан. Хадрат упал в кресло, и, опершись локтями о колени, уставился в пол.
— Против тебя объединились не только предавшее тебя дворянство Аквилонии и немедийская военщина, — поведал он, — но и колдовство, холодная черная магия страшного потустороннего мира. Жуткая фигура поднялась вновь из темноты прошлого, и нет сейчас сил, способных ей противостоять…
— Да что ж ты имеешь в виду, черт возьми!? — повторил Конан.
— Я говорю о Ксальтотуне из Ахерона, умершего три тысячи лет назад и которого теперь вновь носит земля.
Король Аквилонии молчал, но перед глазами его мгновенно появился образ — спокойное, нечеловечески красивое лицо. И вновь его посетило непонятное предчувствие, что лицо это он уже где-то видел, точно так же, как и звук слова «Ахерон», затрагивающий струны неясных воспоминаний.
— Ахерон… — повторил он. — Ксальтотун из Ахерона… Но ты шутишь? Ахерон — это легенда, которой уже много сотен лет, и ничего более. Я вообще часто думал, что это простая фантазия…
— Нет. Он был черной правдой. Империей чародеев, практикующих такие вещи, о которых даже сгинула память. Он был сметен с лица земли дикими западными племенами, давшими после этого начало нашему и соседним государствам. Чернокнижники Ахерона подчинялись отвратительному некроманту, хранителю наиболее чудовищных и зловещих магических знаний, полученных прямо от самих демонов. И из всех чернокнижников того проклятого королевства ни один не мог сравниться по силам с Ксальтотуном из города Пифон.
— Но каким же способом его тогда удалось уничтожить? — скептически поинтересовался Конан.
— С помощью источника космической энергии, который у него украли и обратили против него самого. С той же помощью он теперь вернулся к жизни, и никто его сейчас не в силах победить.
Альбиона, закутанная в черный плащ палача, с беспокойством поглядывала то на короля, то на его собеседника, совершенно не понимая, о чем идет речь. Конан гневно потряс головой.
— Ты смеешься надо мной, — буркнул он. — Если Ксальтотун умер три тысячи лет назад, как он может быть тем помогающим Немедии человеком? Скорее, это какой-то шарлатан, присвоивший его имя.
Хадрат наклонился над небольшим столиком из слоновой кости и открыл стоявший на нем золотой ларец. Теперь в руке его что-то поблескивало в мягком свете свечей — это была большая золотая монета старинного вида.
— Ты видел Ксальтотуна без маски? Тогда посмотри на это. Это монета, отчеканенная в древнем Ахероне за пятьсот лет до его упадка. Проклятая империя так была насыщена магическими чарами, что даже эта монета имеет магическую силу.
Конан взял монету в руки и мрачно посмотрел на нее. Не было никаких сомнений в том, что она очень старая. За свою беспокойную жизнь Конан держал в ладонях много разных монет и неплохо разбирался в их происхождении. Буквы и изображение здесь, однако, не были истерты, а образ на одной из сторон монеты до сих пор сохранил четкость и выразительность. Король Аквилонии шумно выдохнул воздух сквозь сжатые зубы — в комнате только что было тепло, а сейчас по коже его побежали мурашки. Образ представлял собой точно переданный в металле портрет бородатого мужчины со спокойным, нечеловечески красивым лицом.
— Черт побери! Это он!
Теперь стало ясно, откуда было это чувство, что он уже видел это лицо, — много лет назад, в далеком краю, он уже держал в руках точно такую же монету. Но он пожал плечами и пробурчал:
— Удивительное сходство… но, может быть, чтобы воспользоваться именем великого чародея, кто-нибудь сделал свое лицо похожим на него?
Однако он произнес это без особой уверенности. Один лишь вид древней монеты потряс основы его миропонимания. Конан понял, что это правда, проступающая сквозь туман иллюзий — чернокнижник был жив, торжествуя победу сил дьявола над здравым смыслом.
— Я согласен, мы не можем точно утверждать, что это и есть именно Ксальтотун из Пифона, — сказал Хадрат. — Но доподлинно известно, что это он вызвал демонов, заставивших содрогнуться недра Земли и обрушиться скалы над Валкой… и он послал в твой шатер сына тьмы.
Конан взглянул на него исподлобья.
— А ты откуда знаешь?
— Служители Асуры знают тайные способы добывания вестей. Это наша тайна… Ну что, понимаешь ли ты теперь безнадежность попытки объединения своих подданных для возвращения трона и короны?
Конан оперся подбородком о кулаки и опустил глаза. Альбиона внимательно смотрела на него, ошеломленно пытаясь разобраться в лабиринте мучающих его проблем.
— Так что — на всем свете нет чернокнижника, способного одержать верх над магией Ксальтотуна?
Хадрат отрицательно покачал головой.
— Нет. В противном случае мы, служители Асуры, знали бы об этом. Люди считают, что вера наша происходит от древнего стигийского культа Змеи. Это ложь. Наши предки прибыли из Вендии, из-за моря Вилайет и далеких гор Химелии. Мы — сыновья Востока, а не юга, и только нам ведомо о мудрецах нашей прародины, знающих и умеющих больше любого мудреца запада. Но даже самый сильный из них — всего лишь паутина на ветру против черной силы Ксальтотуна.
— Но его уже один раз одолели, — уперся Конан.
— Да, но против него были обращены силы Вселенной. А сейчас их источник вновь вернулся в его руки, и он будет беречь его пуще прежнего, чтобы его вновь не украли.
— Так что ж это за проклятый источник силы? — произнес заинтригованный Конан.
— Зовется он Сердцем Аримана. Когда пал Ахерон, дикий шаман, укравший эту вещь у Ксальтотуна и обративший ее против могучего чернокнижника, спрятал Сердце в тайнике, в пещере, и впоследствии возвел над этим местом небольшое святилище. Проходило время, святилище перестраивалось, становилось все более высоким, просторным и красивым, но всегда оставалось на своем первоначальном месте, хотя все уже забыли, почему. Память о магическом символе, укрытом под святилищем, исчезла из памяти обычных людей и сохранилась лишь в записках жрецов и эзотерических книгах. Откуда появилось Сердце — не знает никто. Одни считают, что это и в самом деле сердце бога, другие — что звезда, давным-давно упавшая на Землю.
Когда магия жрецов бога Митры подвела против магии немедийского культа Альтаро, которому в свое время служил Ксальтотун, они припомнили древнюю легенду о Сердце, и верховный жрец Митры вместе со своим учеником спустился в мрачный и страшный склеп под святилищем, никем не посещаемый уже три тысячелетия. В старинных, оправленных в железо фолиантах, таинственными символами рассказывающих о Сердце, было написано о демоне мрака, оставленном здесь на страже давно умершим шаманом. И глубоко под землей, в маленькой квадратной комнате, откуда узкие сводчатые двери вели дальше, в темноту неизведанных бездн, жрецы нашли черный каменный алтарь, освещенный мутным, слабо различимым сиянием.
