Джон Норман - Исследователи Гора
– Суши весла! – приказал Гуди, исполняющий обязанности старшего весельной группы.
Матрос бросил на причал швартовочный канат, его тут же укрепили на тяжелых швартовочных тумбах. Кольца каната смягчали удары корабля о причал и предотвращали трение его о камень. Мы встали у восьмого причала и спустили сходни.
Два работорговца остановились на пирсе, чтобы получше разглядеть висящих на кольцах рабынь.
– Если вы хотите их продать, привозите на рынок Кову, – крикнул один из них, неприятного вида парень с длинным шрамом, обезображивающим правую щеку.
Шока поднял руку, показывая, что он услышал совет.
Работорговцы продолжили свой путь.
Рабыни, как одетые, так и обнаженные, на Горе не редкость. То, что наши девушки привлекли внимание проходящих мимо работорговцев, лишний раз доказывало их прелесть.
На корабль поднялись два человека: писарь и доктор. Писарь держал в руках папку. Он должен был просмотреть бумаги Улафи, судовой регистр, швартовочные документы и состав груза. Доктор проверял состояние здоровья команды и рабынь. Несколько лет назад из-за эпидемии чумы купцы на два года закрыли порт Бази. За какие-то восемнадцать месяцев болезнь уничтожила весь город, распространилась к югу и востоку. Бази до сих пор не восстановился после потрясения. Торговый совет Шенди предпринимал все меры, чтобы город не поразило подобное бедствие.
Писарь вместе с Улафи приступил к работе, а я с членами экипажа подвергся обследованию доктора. Он осмотрел наши глаза и предплечья. Ни у кого не обнаружили ни язв, ни волдырей. Ни у кого не было пожелтевших глаз.
Две босые белые рабыни в истрепанных коричневых туниках, с позолоченными серьгами в ушах подошли и встали на причале около носа нашего корабля. Одна из них жевала ларму.
– Какие вы безобразные! – крикнула одна из них девушкам на кольцах.
– А вас когда-нибудь вешали на нос корабля? – решительно ответила им Саси.
Рабыни промолчали.
Белокурая дикарка все поняла и вздрогнула. Она тоже гордо вскинула голову, потом посмотрела на свои связанные запястья, большое кольцо над головой и слегка пошевелила связанными ногами. Ее лодыжки были туго стянуты веревкой. Надо сказать, смотрелась она действительно неплохо.
Блондинка взглянула на Саси, и та улыбнулась ей. Под действием собственного веса у них должны были болеть запястья, но, к моему удивлению, дикарка ответила Саси улыбкой и с презрением посмотрела на потрепанных девчонок на пристани.
– Бездомные, несчастные рабыни! – крикнула им одна из девушек.
– На себя посмотри, сучка! – огрызнулась Саси. – Нас поместили на носу корабля! А тебя хоть раз удостаивали такой чести?
Рабыни снова ничего не ответили.
– У вашего господина даже не нашлось для вас приличной туники! – не унималась Саси.
Последнее замечание показалось мне смешным. На Саси вообще не было никакой одежды. Я хотел, чтобы она вывернулась наизнанку, прежде чем получит хоть какую-нибудь тряпку.
– Держу пари, ваш хозяин заставляет вас танцевать перед рабами! – крикнула Саси.
Рабыни зашипели от злости, одна из них швырнула в Саси сердцевиной лармы и угодила в нижнюю часть живота.
– Девки с проколотыми ушами! – выкрикнула Саси.
Рабыни посмотрели друг на друга, неожиданно разрыдались и бросились бежать с причала.
Саси победно огляделась. Должен заметить, она здорово отбрила этих девчонок. Я вспомнил, как Саси попросила меня проколоть ей уши, чтобы она могла до конца почувствовать себя беспомощной рабыней. Я посмотрел на девушку. Серьги бы ей, кстати, пошли. Пожалуй, я разрешу ей проколоть уши, а еще лучше сделаю это сам. Я посмотрел на блондинку и решил, что ей тоже пойдут серьги. Когда она станет моей собственностью, обязательно проколю ей ушки.
Блондинка отвела взгляд. Я был доволен. Я видел, как она гордится тем, что ее нашли достаточно красивой и поместили на борту корабля.
Как все-таки глупы женщины. Неужели они не могут оценить своего очарования? Неужели не догадываются, насколько привлекательны они для мужчин? Неужели они не знают, как сильно их хотят, как страстно желают?
Если бы они хоть раз посмотрели на себя глазами мужчины, они бы побоялись выходить из дома. Может быть, для женщин и хорошо не понимать, насколько они желанны. Иначе бы они нас боялись. Конечно, речь идет о мужчинах Гора.
Попав в ошейник, женщина быстро понимает, что такое красота и обаяние. Глубже всех осознает значение собственной привлекательности стоящая на коленях рабыня. К слову сказать, не побывавшая в рабстве женщина не может по-настоящему разбираться в мужчинах.
– Приведите рабынь, – сказал доктор.
Один матрос подтянул веревку, на которой висела Саси, другой развязал узел. Шока подхватил рабыню и положил ее на палубу. Лодыжки и кисти девушки до сих пор были связаны.
Доктор приступил к обследованию. Шока с матросами занялись блондинкой.
Она была прекрасна. Когда Шока поднимал ее над перилами, наши глаза на секунду встретились. Он положил девушку на спину рядом с Саси.
Доктор несколько раз надавил ей на живот. Она задергалась и застонала.
– Горячая штучка, – заметил доктор.
– Горячая, – подтвердил Улафи.
Девушка с ужасом смотрела на врача, в глазах ее стояли слезы. Доктор еще раз проверил глаза, живот, внутренние стороны бедер, потом поднялся и произнес:
– Все в порядке. Все могут высаживаться на берег.
– Замечательно, – сказал Улафи.
Писарь занес отчет доктора в свои бумаги, а тот, в свою очередь, расписался.
– Желаю тебе удачного бизнеса в Шенди, – сказал Улафи.
– Спасибо, капитан, – ответил я, – благодарю за прекрасное путешествие. Он кивнул:
– И тебе спасибо за прелестную рабыню. Она украсила нос нашего корабля.
– Не за что.
– Желаю удачи.
Я нагнулся и развязал Саси. Потом достал из сумки наручники и застегнул ее руки за спиной. Теперь нужно было искать пристанище.
– На эту, – сказал Улафи матросу, указывая на блондинку, – надеть кандалы и приковать к кольцу на причале. Хватит с нас Порт-Кара.
– Слушаюсь, капитан, – ответил моряк.
Я поднял дорожную сумку и зашагал к трапу. Саси семенила сзади.
Я слышал, как на белокурую дикарку набили кандалы. Улафи не хотел рисковать. Думаю, их не снимут до тех пор, пока ее не продадут на рынке Учафу. В принципе, Улафи правильно обошелся с беглянкой, хотя вряд ли она захочет повторить побег. Кое-чему ее научили. Ей вообще надо было отрезать ноги. Проявив милосердие, ее просто выпороли и заклеймили. Не думаю, что она рискнет еще раз. Без ног на этом свете придется несладко.
Шока провел закованную в кандалы девушку вниз по трапу и при помощи цепи и висячего замка пристегнул к кольцу.
