Испытание светом и тьмой - Глеб Леонидович Кащеев
– Девочка на побегушках на крепком коротком поводке, – задумчиво произнесла Алиса.
– Но с хорошим окладом. Да и… собственно, есть ли у вас выход? – Олег Сергеевич широко улыбнулся.
– Как я вас всех ненавижу, – тихо сказала Алиса, с яростью глядя в ухмыляющиеся гадкие глаза. – Да, я согласна. А теперь выметайтесь из моего дома.
Гость поднялся и вежливо поклонился:
– Добавлю только, что на все про все у вас три недели. Если через это время вы не объявитесь с Екатериной или хотя бы со сведениями, которые помогут ее найти, то я буду считать, что вы отказались от предложенной работы. Тогда в ход пойдет кнут. Ну а если все получится, вот мои контакты.
Олег Сергеевич небрежно бросил на журнальный столик визитку и вышел.
Глава 10
КАТЯ ПРОСЛЕДИЛА ГЛАЗАМИ за слетевшим с ветки кленовым листом. Она видела, что никакой ауры у него нет, он ничего не чувствует, но в его полете ей все равно виделось пронзительное отчаяние. Его последняя попытка взлететь к небесам непременно закончится тем, что он ляжет на сотни других таких же, но уже мертвых листьев.
Они с Денисом часто приходили сюда, в центральный парк.
Ему казалось, что это романтично. Ходить по аллеям, держась за руки, сидеть на лавочке и болтать ни о чем.
На самом деле в Щекино больше нечего было делать. Городок был, мягко говоря, небольшой. Из всех достопримечательностей здесь имелась только станция, где бросилась под поезд никогда не существовавшая в реальности героиня старого романа, да парк с памятником погибшему певцу. В общем, крайне позитивные места, подходящие для романтических прогулок не меньше, чем паровозное депо или краеведческий музей.
Когда они только ехали сюда, Катя воображала себе, какой будет эта тихая счастливая жизнь с любимым человеком. Она с замиранием сердца ждала того момента, когда их бегство окончится и они наконец останутся вдвоем.
И вроде бы все случилось именно так, как она хотела.
– О чем ты думаешь? Ты совсем не слушаешь меня, – спросил Денис, и она вздрогнула, выныривая в реальность.
– Да, прости. Засмотрелась, как листья падают. Это гипнотизирует.
– Да… осень. Скоро станет совсем холодно. Может, нам перебраться куда-нибудь на юг? – неожиданно предложил он.
Катя задумалась. Дорога… опять дорога. С одной стороны, она совсем не хотела опять сниматься с места, упаковывать в один чемодан всю жизнь, все приятные мелочи, которыми уже успела обрасти их съемная квартира, выбрасывая добрую половину, а затем ехать не пойми куда. С другой… это, возможно, будет интереснее лавочки в опостылевшем парке.
– Не знаю. А ты как думаешь?
Денис пожал плечами:
– Опасно, конечно. Придется попутками ехать. Есть риск нарваться на проверку на каком-нибудь посте полиции. Не знаю…
Первое правило, которое ей внушил Денис, состояло в том, что нельзя попадаться на глаза полиции. У Кати не было документов. Вообще. Макеев держал ее в золотой клетке и, естественно, не водил ни в какие муниципальные учреждения, поэтому для большой государственной машины Катя была призраком: ни паспорта, ни СНИЛС, ни ИНН, ни полиса у нее никогда не водилось. Попадись она на проверку полиции, проблем не оберешься.
Слово «опасно» звучало привлекательно. Когда им с Денисом было «опасно», чувства сверкали, как бриллиант. А сейчас создавалось ощущение, что они покрылись пылью, словно старая посуда, которая давно стоит без дела в серванте.
Катя прищурилась и взглянула туда, где солнце едва просвечивало сквозь желто-красные кроны деревьев.
– Пойдем, хочу сделать тебе сюрприз, – сказала она и взяла Дениса за руку.
Она привела его в подъезд дома, где они поселились. Денис выглядел крайне озадаченным. Но еще больше он удивился, когда они поднялись на пятый, последний этаж, но прошли мимо двери их квартиры. Катя свернула к металлической лесенке, ведущей на крышу. Она была отгорожена от лестничной площадки массивной решетчатой дверью. Парень от удивления округлил глаза: Катя вытащила из кармана связку ключей и открыла сначала решетку, а потом и люк над лесенкой.
Они выбрались на плоскую, залитую битумом крышу. Солнце почти легло на горизонт. Катя подошла к краю и села, но так, чтобы ее не было видно снизу, и похлопала рукой рядом с собой. Денис ухмыльнулся и присел рядом. Высоток в городке почти не было, а их дом стоял на небольшом холме, поэтому с крыши пятиэтажки всю округу было видно почти до горизонта.
– Это самое романтичное место в городе, – улыбнулась Катя.
– Да уж. А откуда у тебя ключи? – спросил он.
– Украла. – Катя пожала плечами.
Даже не поворачиваясь, она почувствовала, как он удивленным взглядом сверлит ей спину.
– Не, я серьезно, – сказал он после некоторой паузы.
– Я тоже, – улыбнулась Катя. – Как-то услышала шум на лестнице. Выглянула: там рабочие забрались на крышу – монтировать какую-то антенну, а ключи в замке решетки торчат. Ну я их по-тихому и стащила. Потому что обожаю крыши. Помнишь, мы в Борске так же смотрели на закат? Ты еще пытался меня убедить, что любовь, как лазер, выжигает душу.
Но Денису было не до ностальгических воспоминаний.
– Погоди, но они могут сегодня вернуться, посмотреть, кто воспользуется ключами…
– Я же не дурочка. Уже неделю их ношу. Они наверняка давно решили, что потеряли их.
– Ты вообще подумала, что будет, если нас за этим поймают? Документов нет, не дай бог начнут по фото пробивать…
– Денис, надоело. Мне нравится, когда ты за меня боишься, но не так. Когда-то это было оправданно, мне по-настоящему грозила опасность, но сейчас у тебя просто какая-то паранойя.
Он замолчал и, скорее всего, обиделся.
Некоторое время они сидели в тишине.
– Скажи, ты так это все представлял? – спросила она.
– Что именно?
– Ну… вообще… жизнь вместе.
– Нет, конечно. Я надеюсь, что скоро про нас забудут и мы сможем вернуться в большой город. В Москву или Питер.
– Нет, я не об этом. Я про чувства. Про нас с тобой, а не про внешний мир.
– А что не так? Я люблю тебя. Ты любишь меня. Так ведь? – нахмурился Денис.
– Да, все верно. Но иногда мне кажется, что я ждала другого.
– В смысле? Кого другого?
– Не кого, а чего. Чего-то более яркого, что ли. Не знаю, как сказать. Когда мы встретились, это было как взрыв. Дыщ! Все засверкало, закружилось. Все ощущения были выкручены на максимум. Ненависть, любовь, радость, горе. Так, что
