Клятва Короля Теней - Сильвия Мерседес
– Канцлер Хог получила известия из Улама и Джолагхара, – мой голос резок, лишен эмоций. – А из Хокната – нет. – Сул моргает, на миг сбитый с толку сменой темы. Я безжалостно продолжаю, не давая ему времени опомниться. – И Улам, и Джолагхар сообщают только о незначительных последствиях последних толчков. Лорд Корх из Хокната никаких известий не присылал.
– С землетрясения прошло лишь два мерцания, Фор. – Сул пожимает одним плечом. – Может, Корх просто занят собственными восстановительными работами.
Это, конечно же, верно. Я уж точно был так занят нуждами Мифанара в эти последние два мерцания, что едва успевал поесть, прикрыть глаза, вздохнуть. Хокнат – самый ближний к Мифанару город, и если он перенес такую же встряску, то лорд Корх, вероятно, работает на пределе. Но он нашел бы время послать сообщение своему королю.
– Канцлер Хог волнуется, – говорю я. Затем подчеркнуто: – Я волнуюсь.
– Тогда сам пошли гонцов, раз уж ты такой нетерпеливый.
– Хорошая идея. – Я опускаю подбородок, глядя на Сула из-под бровей. – Возьми с собой Хурка и Джот. Отправляйтесь по реке и возвращайтесь с вестями так быстро, как только возможно.
Мой брат моргает. Затем склоняет голову набок.
– Значит, вот как. Ты меня отсылаешь. В Хокнат.
– Мне требуются новости о ситуации в городе-побратиме. Чтобы получить эту информацию, мне нужен кто-то, кому я могу доверять. Ты – логичный выбор.
Сул фыркает.
– Давай честно, Фор. Это такой предвестник моего полного изгнания? Ты решил снять пробу, чтобы понять, как оно?
– Меня заботит лишь мое королевство.
– Морар-джука с два!
– И что это должно означать? Говори прямо, брат.
– Думаю, я и так прямо говорю. – Сул делает шаг вперед. Теперь его лицо от моего отделяют считаные дюймы. Его лоб нахмурен, а глаза мечут копья обвинений. – Давно уже Мифанар и Подземное Королевство не стоят для тебя на первом месте. С того момента, как ты подхватил ту смертную девчонку и усадил ее перед собой в седло. Покуда она здесь, ты – не тот монарх, что нужен твоему народу. И ты это знаешь.
Его слова впиваются мне в голову, докрасна раскаленные и жгучие. Быть может, они бьют больнее оттого, что правдивы.
Я не повышаю голоса, говорю жестко:
– Если отправишься немедленно, можешь вернуться к завтрашнему сумрачью. С интересом буду ожидать известий, что ты привезешь.
Сул делает долгий рваный вдох, его ноздри раздуваются. Затем он отступает, проводит рукой по волосам, убирая их со лба.
– Мой король, – говорит он и отдает честь. Лишь легкий изгиб губ выдает его истинное настроение.
В следующий миг он разворачивается на пятках, шагает по проходу, сворачивает за угол и исчезает из вида. Я остаюсь один. Стоя под сводчатым потолком в холодном обличительном свете лорстового фонаря. Ощущая, как вес целой расы грозит заставить меня прогнуться под ним. Никогда в жизни не чувствовал я себя таким одиноким.
Сколько же я смогу выстоять, прежде чем неизбежно сломаюсь?
Глава 11. Фэрейн
Если мои подсчеты верны, то прошло уже пять дней с тех пор, как меня чуть не казнили. Или пять мерцаний, как это называется здесь, в мире трольдов. Насколько их мерцания соответствуют моему представлению о дне – сопоставимы ли цикличные часы тьмы и света, – я сказать не могу.
А вот что я могу сказать: такое ощущение, что прошла вечность.
Я стою на балконе моих новых покоев. Когда нас откопали из бывших комнат королевы, Хэйл разместила меня в однокомнатных апартаментах того же крыла, но этажом повыше. Мебель здесь явно трольдская – странные угловатые предметы, вырезанные из цельных каменных блоков. Для моего чувствительного тела она неудобна, так что я провожу много времени на этом балконе, выходящем на двор далеко внизу. Иногда я вижу движение – посланников в дворцовых ливреях, стражников в усыпанной шипами броне; как тащится по земле длинная мантия, развевается вычурный головной убор. Все жители этого дворца занимаются своими делами. Время от времени волна эмоций поднимается достаточно высоко, чтобы ударить в краешек моего дара. Эмоция всегда одна и та же: страх.
Вздыхая, я наклоняюсь и облокачиваюсь на перила балкона. Ветерок что-то шепчет мне в лицо, прибивает пряди волос к щекам. Уже не в первый раз я задумываюсь, откуда берется этот ветер. Мои глаза поднимаются к высокому потолку пещеры, где мерцают кристаллы лорста. Там, наверху, есть вентиляционные шахты, спускающиеся с мира на поверхности?
Очередное движение во дворе внизу привлекает мое внимание. Сердце из-за мгновенно возникшей надежды бьется чаще, но тут же разочаровывается. Вот опять. Это лишь еще один дворцовый стражник, чеканным шагом идущий на свой пост или с поста. Не Фор. Это никогда не Фор. Сколько бы часов я ни стояла здесь, возле этого ограждения, я так и не увидела Короля Теней хотя бы краем глаза.
Во всяком случае, он пока не выполнил свое обещание отослать меня домой. Пока нет.
Из комнаты позади меня раздается гул голосов. Я оборачиваюсь, вглядываясь сквозь раздувающиеся занавески, скрывающие дверь за моей спиной. Кто-то вошел в мою комнатку. Не Хэйл, конечно же. Моя телохранительница по-прежнему полна решимости держаться от меня подальше. Я думаю, она чувствует себя виноватой. Пусть она и не расспрашивала меня в деталях о том, что произошло между Фором и мной, но она следит за мной краем глаза всякий раз, как оказывается в комнате, и отводит взгляд, как только я посмотрю прямо на нее. Мне всегда становится легче, когда она уходит, пусть это и означает, что мне вновь придется вернуться к своей изоляции и скуке.
Сейчас же, однако, входит не Хэйл, а приземистая знакомая фигурка моей горничной. Своими руками, похожими на булыжники, она несет серебряный поднос, а в мою сторону даже не глядит. В эти последние два дня она была так же холодна и неприветлива со мной, как и при первой нашей встрече. Но она хотя бы живая. В данный момент я от потенциального собеседника большего и не прошу.
Поспешно шагая через порог, я отодвигаю занавеску и смотрю на горничную-трольда с решительной улыбкой.
– Привет, – говорю я, мой голос фальшиво весел.
Она поднимает глаза. Они – узкие щелочки под суровым утесом ее лба. Совсем не дружелюбное выражение лица.
Я шагаю в комнату, двигаясь медленно, чтобы не казаться угрозой.
– Это чай? – спрашиваю я, показывая на поднос. Я
