Шидонай-Сирота. Часть 2. Вечный Фантом - Влада Ольховская
При таком раскладе нейтралитет – это тоже поражение. Цепляясь за него, Аделина не могла подняться так уж высоко. А вот если занять сторону раз и навсегда, можно действовать решительней. Она прекрасно знала, что ее таланты подходят для такой должности, выбрали ее не зря. Так в чем минус? В риске? Риск есть всегда – для тех, кто хочет летать, а не ползать. Ну а про потери, которые принесет такое агрессивное противостояние двух титанов, Аделина и вовсе не задумывалась, они ее не касались.
– Хорошо, – очаровательно улыбнулась она. – Если вы так верите в меня, я буду вдохновляться этим и тоже в себя поверю.
– Правильный выбор, – оценил Джоэль. – Я рад был бы предоставить вам время на адаптацию, но обстоятельства требуют иного. Очень скоро мы запустим сразу несколько крупных… проектов. И вам, Аделина, предстоит возглавить один из них.
* * *
День основания специального корпуса космического флота стал настоящим праздником для обладателей способностей. Не то чтобы именно флот открыл их существование – нет, о телепатах, телекинетиках и прочих «непростых» людях знали и раньше. Их потенциал оценивали очень высоко, одни готовы были за него платить, другие – использовать так, как нужно, даже если обладатель способностей против.
Появление спецкорпуса наконец-то принесло порядок и защиту. Способности выявляли у детей в раннем возрасте. После этого можно было развивать дар или отказаться, но даже при отказе флот продолжал наблюдать за ребенком, чтобы его талантом не попытался воспользоваться кто-то другой. Военные не отрицали, что создали монополию на специальные способности. Но монополия эта стала вынужденной – как и в случае с оружием массового поражения.
Это не значит, что все остальные вмиг потеряли интерес к обладателям специальных способностей, просто теперь использовать таких людей стало сложнее. Кто-то похищал детей и сам их обучал. Кто-то проводил генетические эксперименты, чтобы создать лучшую версию того, что уже было в распоряжении флота.
Чуть позже военные согласились-таки на послабление и разрешили некоторым частным корпорациям работать с обладателями специальных способностей, если те захотят. Не все в Общем Правительстве одобрили такое решение, но что было, то было. При законном подходе все равно существовали серьезные ограничения. Сторонники этих послаблений предполагали, что это положит конец жестоким подпольным экспериментам.
Не сложилось, конечно. Потому что организаторы подпольных экспериментов никаких ограничений не признавали.
По-настоящему серьезные научные исследования могли позволить себе немногие. Те, кому не хватало денег на инновационное оборудование, компенсировали это количеством попыток. Особенно тяжелой в этом плане была ситуация с киборгами: если в иных случаях нужно было сначала получить человека с хотя бы минимальными врожденными способностями, то на роль киборга сгодился бы кто угодно. Людей массово похищали, а потом так же массово сжигали, когда эксперименты не приносили пользы.
Занимались таким не только крупные корпорации, в киборгах нуждались многие, включая пиратов. Одна из их гильдий обустроила вполне сносную лабораторию на небольшом конгломерате вдали от часто используемых путей. Там пытались создать киборга с повышенной способностью контроля над машинами.
Для этого требовалось изменение человеческого мозга как такового. Ученые, согласившиеся на сотрудничество с пиратами, высокими моральными принципами не отличались… да вообще никакими не отличались, принципы мешали и работе, и обогащению. Эксперименты в той лаборатории проводились не на детях даже, а на эмбрионах, еще не покинувших тела матерей.
В итоге массово рождались дети с инвалидностью: искаженные, парализованные, страдающие… Но порой действительно способные контролировать машины так, как ни один обычный человек бы не смог. Что им еще оставалось, если машины становились всем доступным им миром? А за счет того, что несчастные дети рождались в плену, они не знали иной жизни и добровольно сотрудничали со своими мучителями. Любили своих мучителей! Им ведь нужно было кого-то любить…
Одним из таких неожиданно удачных экспериментов стали рожденные в лаборатории сиамские близнецы. Они по нынешним временам были даже не редкостью, а уникальным случаем. Обычно женщины во время беременности проходили специальный скрининг, который выявлял такую аномалию, и дети безопасно разделялись до рождения.
Однако в этом случае сиамским близнецам позволили остаться единым организмом, потому что слились они как раз головами, и это привело к необычному развитию мозга – сдвоенного и одновременно неразделимого. Когда девочки родились и чуть подросли, стало ясно, что это все-таки две отдельные личности, причем личности умные, почти гениальные. Уже в четыре года они впервые были подключены к машинам – и смогли ими управлять.
Но если их мозг развивался аномально хорошо, то тела будто пытались компенсировать это. Дети оставались крошечными, искаженными и беспомощными. Одна из девочек еще хоть как-то научилась двигаться и взаимодействовать с окружающим миром. Вторая же оставалась чуть ли не наростом на голове сестры – с крошечным тельцем и едва различимыми ручками и ножками.
Тела были не просто слабыми, они оказались плохо приспособленными к жизни. Близнецы постоянно мучались от судорог и приступов острой боли. Пираты же не только не планировали это лечить, они работали с детьми так, как иные дрессируют животных. За хорошую работу девочки получали в награду обезболивающее. Если же у близнецов что-то не получалось, их убирали в темный ящик, как вещь, оставляли в одиночестве на сутки, а то и дольше. В темноте. Наедине с собственным криком, захлебнувшимся в четырех стенах. Пытка была настолько жестокой, что девочки готовы были работать без сна и отдыха, лишь бы добиться лучших результатов и избежать наказания. В итоге они научились управлять военными дронами в возрасте, когда иные дети учатся читать и писать.
Так продолжалось двенадцать долгих лет, пока лабораторию наконец не обнаружили представители спецкорпуса. Пираты были уничтожены или арестованы, а несчастные дети – отправлены на реабилитацию.
В лаборатории обнаружили немало детей, при взгляде на которых вздрагивали даже опытные военные, но самым сложным случаем, безусловно, стали близнецы. Обычные врачи сразу сказали, что разделить их невозможно. Военные не теряли надежду, они обратились к спецкорпусу, вызвали на консультацию самых сильных хилеров из всех, кто тогда работал, всю первую десятку.
Но и хилеры лишь печально качали головами.
– Вы ведь восстанавливаете человеческий мозг даже после сложнейших травм! – возмущался тогда представитель флота. – Почему нельзя так же восстановить этих детей?
– Потому что они не травмированы, – отвечал Первый хилер того времени. – Они такими родились.
– Ну а тела? Тела вы почему не
