Призрачный всадник - Аннабель Ф. Стедман
Скандар почувствовал нарастающее раздражение:
– Большинство из них думают обо мне только потому, что считают, будто это я убиваю диких единорогов!
– Это не важно, как ты не понимаешь? Не важно, любят тебя или ненавидят, спасаешь ты всех или уничтожаешь Остров. Ты единственный духовный маг в Гнезде, ты сын Ткача, победивший её…
– Мы вместе победили Ткача!
Но Бобби уже мотала головой:
– Мы тебе помогли. Но я не хочу быть твоей помощницей, Скандар. Я хочу быть героиней своей собственной истории, своей собственной жизни, а не прозябать на окраине твоей в ожидании, когда мне снова придётся помочь тебе всех спасти. Это не по мне. Я этого не хочу. Я не могу быть самой собой – и в то же время дружить с тобой.
Лучше бы она его ударила, ему бы точно было бы не так больно. Бобби собиралась оставить Скандара. Точно так же, как мама оставила его в Британии. И как она снова это сделала, ускакав на своём диком единороге в Пустошь.
– Думаешь, мне всё это по нутру? – от едва сдерживаемых эмоций Скандар даже охрип. – Ладно, моя тётя привезла меня сюда, чтобы я стал единственным магом моего элемента. Этого бы в принципе не потребовалось, если бы все остальные духовные маги Острова в прошлом году не сидели за решёткой!
– Но ты им стал. И затем тебя выбрали «Сёдла Шекони». А теперь ещё пригласили в это птичье общество.
– Общество Сапсана, – поправил Митчелл.
– Заткнись, Митчелл! – закричала Бобби чуть не плача.
– Это всё из-за этого дурацкого общества?! Если взамен ты останешься моим другом, я не буду больше туда ходить, – от отчаяния предложил Скандар. Он был зол, но не хотел терять Бобби. Никакое общество этого не стоит.
– Ты меня вообще слышал? – практически перешла на крик Бобби. – Дело не в каком-то обществе, а во всём, что так или иначе произойдёт, потому что ты единственный духовный маг! Потому что твоя мама – Ткач! Потому что ты поставил себе доблестную цель вернуть свой элемент в Гнездо! Всё дело в том, что я не хочу жить в твоей тени!
– Я тут ни при чём!
– В отличие от Митчелла, я хочу когда-нибудь стать Командующей. Но я британка. Чтобы этого добиться, мне нужно седло от Шекони, и членство в элитной эскадрилье, и прочее в том же духе. А вместо этого я только и буду распутывать твои проблемы и вечно отвлекаться, пока тебя будут приглашать во всякие особые общества. Это не может так продолжаться! Я должна строить своё будущее, а не помогать тебе быть героем.
Митчелл попытался вмешаться:
– Роберта, ты в нашем квартете. Как ты собираешься избегать Скандара следующие четыре года?
– Я не собираюсь уходить из квартета или что ты там подумал, – пробормотала Бобби, и Скандар почувствовал облегчение. – Но я думаю, мне нужно… – Она заколебалась. – Мне нужно расширить свои горизонты.
– А мы их тебе сужаем? – не сдержался Митчелл.
Бобби снова помолчала.
– Мне нужны новые друзья, с которыми не придётся переживать из-за музыкальных пророчеств и которые не станут втягивать меня во всякие опасные приключения каждые пять минут!
– Так нечестно! – возмутился Скандар.
– Жизнь вообще несправедлива. – Бобби указала на приколотое к его футболке металлическое перо. – Разве не очевидно?
Глава седьмая
Штопщик
Из-за встречи Общества Сапсана, разногласий с Бобби и папиного письма о Кенне Скандар едва не забыл о начале тренировок с Агатой. Едва. Негодяй тоже удивился, когда на следующий день Скандар вышел за стихийную стену Гнезда, чтобы пойти с ним на занятие.
Время было после полудня, когда юные единороги обычно предоставлены сами себе – понарошку сражались и охотились на склоне холма, пока их наездники корпели над учебниками в библиотеках. У старших наездников было другое расписание. Некоторые из них посещали теоретические уроки, проводимые бывшими Командующими и членами совета, целью которых было подготовить их к тому, чтобы когда-нибудь возглавить Остров. Другие отправлялись со своими единорогами на тренировочные поля, где участники Кубка Хаоса время от времени давали мастер-классы.
– Пошли, Негодяй! – позвал Скандар.
Негодяй поднял голову, блеснув чёрным рогом на солнце, после чего… продолжил отрывать куски плоти от какой-то загрызенной зверушки. Белки?
– Не вынуждай меня прийти за тобой, – пригрозил Скандар.
Негодяй демонстративно повернулся задом к своему наезднику, и от его спины повалил дым, как бы намекая: не сейчас, я занят.
Скандар пошёл вниз по склону, уклоняясь от стихийных выбросов сражающихся над его головой единорогов.
– Эй, Негодяй! У нас тренировка – забыл?
Если издалека он мог разобрать лишь масть резвящихся на холме единорогов, то, приблизившись, ощутил, как в сердце вспыхнула надежда: Негодяй ел в компании Ночи и Ярости, Клинок стоял чуть в стороне и пристально за ними наблюдал. Если Ярость продолжала общаться с другими единорогами их квартета, возможно, ещё остаётся шанс, что Бобби передумает.
Увы, Негодяй совершенно не горел желанием покидать друзей и так из-за этого разозлился, что, когда они проходили мимо земной стены, выжег целую грядку пастернака и картофеля, и в воздухе запахло ужином.
Полтора часа спустя Агата ожидала их у входа на плато пискунов. Это было их первое занятие по элементу духа, и Скандар не имел ни малейшего представления, чего ожидать. Он должен был радоваться: в конце концов, не зря же он выторговал у Командующей Макграт право этому обучаться. Но он не доверял Агате и всё ещё злился, что она отправила его к Ткачу и даже не намекнула, кто скрывался под этим прозвищем. Не говоря уж о том, что его тётя и без того не отличалась дружелюбием, а прибавьте к этому жуткий факт, что она, будучи Палачом, убила всех духовных единорогов на Острове, и не было ничего удивительного, что Скандар не особо торопился к ней на тренировку.
Как и все инструкторы Гнезда, Агата отныне носила мантию в цвет своей стихии – белоснежно-белую, хотя Скандар заметил, что её полы уже успели испачкаться в земле. Она не произнесла ни слова, пока они с Негодяем не остановились в центре тренировочного поля.
Агата впилась в Скандара тяжёлым взглядом карих глаз:
– Прежде чем мы начнём, я хочу кое-что прояснить. Я не буду говорить об Эрике. Я не буду оправдываться в действиях
