Семь грехов - Айлин Берт
– Знаменитый Тельвейс-Ан-Тир. Красив и морально душен, как наш эльфийский маг! – выразительно воскликнул Деос, любуясь встречными эльфийками.
– Тут просто сказочно! – не смогла сдержать эмоций даже апатичная Хелин.
– Не назвал бы это сказкой; скорее мишурой, – сказал Америус. – Мишурой, прикрывающей убожество. Мы потеряли главное, что должны нести за собой материальные вещи, – эмоции. Все это для нас стало обыденностью.
– В полку философов прибыло, – недовольно проворчала Ферга.
Америус повел своих соратников через небольшой сквер. По разным сторонам участка, усеянного мелкими цветами, размещались жилые строения, похожие на миниатюрные кукольные домики, такие же очаровательные и компактные. Магические цветы, как звездное небо, придавали романтичности этому тихому скверу. Вдоль извилистой дорожки стояли будто свитые из ветвей скамейки. Между ними росли тонкие деревья, чьи ветки образовали над лавочками гирлянду из светящихся сиреневых ягод.
– Прелестно, – неприязненно отозвалась об увиденном паучиха.
– Ягоды очень сладкие, но, правда, вяжут. – Кимар высунул язык, вытирая его о густой мех на руке.
– Дай-ка мне! – по-ребячески толкнула его локтем Ферга, срывая плоды с дерева.
– Не… – начал было говорить некромант, но из-за своей медлительности не успел. – Уже поздно.
– Вот это магия! – пришел в восторг минотавр. – Гляньте! Шкура засияла.
– Теперь главное – успеть в нужное время добежать до уборной, – укоризненно посмотрел на своевольных спутников темный маг. – Если помните, я говорил, что алчные земли ничего не дают даром, и то, что с виду кажется привлекательным, может быть небезопасным.
– Да пустяки! Главное, чтобы из ягод не вырос новый голем, – загоготала Ферга, нарушив романтичную атмосферу.
Эльф почесал затылок, в очередной раз ощутив неловкость за свою компанию.
Арочный проход между домами вывел отряд на мост, по праву называющийся одной из самых важных и известных достопримечательностей Тельвейс-Ан-Тира. Доврэ Саэп пересекал самую широкую часть реки Тир. Мост стойко выдерживал большой поток прохожих уже множество греховных тысячелетий. Доврэ Саэп украшали фонари, внешне напоминающие колонны. Основание фонарей обвивали кованые лианы. Капители были выполнены в форме раскрытых кувшинок, в которых горел яркий магический свет.
Доврэ Саэп связывал остальные островки алчной столицы с главной площадью, на которой был возведен дворец трех правительниц. Семь грехов поднялись на середину изогнутого моста, где с возвышенности открывался вид на весь центр. В самом его сердце высилась фигура эльфийки с поднятыми руками и соединенными ладонями, из которых бил вверх мощнейший поток воды.
– Кто это? – спросил минотавр, подходя ближе.
– Индирис. Кто ж еще способен воздвигнуть себе памятник при жизни? – ответил ему эльф.
– Скромность – явно не ее достоинство, – осуждающе произнесла Ферга.
Кимар остановился у гранитного бортика фонтана. Бодрящие брызги обдали его с ног до головы. Он с блаженством умылся. Собираясь зачерпнуть немного воды, алый бык удивленно воскликнул:
– Америус, тут твой ворон купается!
Темный маг торопливо направился к Кимару. Вейл барахтался в воде, радостно расплескивая вокруг себя крыльями воду.
– Я только что прилетел из смердящей ямы, имею полное право на ванну! – закаркал ворон.
– Опять ты за свое. Вылезай оттуда! – сказал недовольный некромант, пряча лицо от влажности. Вейл в ответ взлетел на плечо мага и отряхнулся.
– Есть вести от наших друзей из Френзиса? – спросила у непослушной птицы демонесса.
– Никак нет, огненная леди! – отчитался ворон. – Я проделал длинный путь. Нарвался на бандитов, заклевал их до смерти, спас барышню из высокой башни. – Вейл всматривался в лицо хозяина, выискивая в нем хотя бы тень восхищения или жалости. – Думаю, я заслужил поощрение.
– И что же ты хочешь на этот раз? – с подозрением уставился на него эльф.
– Хрустящие ароматные орешки из вон той лавки, – он повернул голову в сторону киоска с тряпичной лиловой крышей.
– Ладно, идем.
Небольшая палатка расположилась около фонтана, предлагая всем желающим быстрый и питательный перекус. Там продавались орехи, политые разными фруктовыми сиропами, а также в соленой обсыпке и обжаренные в ароматном масле. Хозяина птицы сразу бросило в пот от цен.
– Какие орехи вам приглянулись, сударь? – неожиданный вопрос вывел мага из оцепенения.
Америус пытался выискать орехи подешевле.
– Дайте немного берсгока, – определился некромант.
– Предупреждаю, он очень жгучий. Собран в вулканических землях Гнева, – предостерегла его торговка.
– Не пойдет! – вскрикнул ворон. – Я же сказал – хрустящие и ароматные!
Продавщица выслушала его пожелания:
– Тогда отдайте предпочтение агахтусу. Это редкий земляной орех из песчаных дюн Уныний с ярко выраженным вкусом и хрустящей корочкой.
Позади темного мага толпились нетерпеливые товарищи. Времени уговаривать бесстыжего ворона поменять свои предпочтения не было.
– Хорошо, положите в этот небольшой стаканчик, – эльф указал на самый маленький бумажный кулек на витрине.
Торговка сразу набрала лопаткой ровно то количество орехов, которое подходило под выбранный размер стаканчика.
– С вас двадцать три золотых, – веселым голосом объявила она.
Некромант сглотнул.
– Черт, ну и цены в ваших зажиточных городишках! – закричал в ухо алчному соратнику минотавр.
– Сбрось цену, женщина! Ваша алчность не знает предела! За эту сумму Чревоугодию можно питаться неделю, – поддержала Кимара Ферга. От этих криков эльф оглох на оба уха.
– Вы хотите сказать, что я спекулянтка? – пискнула продавщица.
– Цена очень даже адекватная, – прозвучал усыпительный голос Хелин. – Вы не представляете, с каким трудом добываются эти орехи.
– Представительница Уныния знает, о чем говорит, – оживилась торговка, получив поддержку. – Двадцать три золотых. Ни больше ни меньше!
Скрепя сердце темный маг отдал золотые монеты в руки эльфийки. Команда отошла к фонтану, где несчастный маг развернул кулек и высыпал на руку содержимое.
– Ты на чьей стороне, Хелин? – обозлилась на поведение призрачной барышни Ферга.
– О чем ты? – растерялась заклинательница. – Я не с Сагелиосом, если ты об этом.
– Не важно… – пробурчала Черная вдова.
– Дорого ты мне обходишься, друг! – угощая ворона, сказал эльф.
– А я не прогадал с выбором кормильца, – произнес в ответ на это Вейл.
Америус подождал, когда ворон доклюет с его ладони последние орешки, и взмахнул рукой. Вейл взлетел и скрылся за башнями эльфийского замка.
После незапланированной остановки бойцы продолжили свой путь. Дворец правительниц, как и все в Тельвейс-Ан-Тире, выглядел незаурядно, но превосходил в своей вычурности все остальное. Лепнина на фасаде здания была втиснута в каждый угол, над каждым окном и под крышами даже самых маленьких башен. Все это выглядело как многоуровневый торт с излишними слоями взбитых сливок.
Над главным входом во дворец находился фриз, где были изображены три представительницы народа Алчности. Сидящая на троне в центре эльфийка была увенчана короной. Две другие женщины расположились чуть позади. Одна из них держала посох,
