Элизабет Бойе - Меч и сума
— Да, никуры, — сказал Скандерберг. — Они бегут к воде, как сумасшедшие. Они могли бы утопить нас, и это все подстроил мерзкий Кетил.
— Это моя вина, — сказала Асни. — Я на этом настаивала. И теперь мы потеряли все.
— Не все, — сказал Скандерберг, поднимая с триумфом мешок. — Этот мешок я все-таки успел схватить. Моя сума здесь, значит, потеряно далеко не все. Ладно, Асни, не ругай себя. Я тоже не смог распознать предателя. — Подняв мешок, Скандерберг пошел по тропе, щупая путь посохом.
Каким-то чудом сохранился еще один мешок. Он упал со Слепнира и зацепился в трещине. Килгор с радостью схватил его, но тем не менее это приключение стоило им половины багажа.
— Значит, мы все могли оказаться на дне озера? — вздрогнув, сказала Асни.
— А что касается Кетила, — сказал Килгор, — то я могу поклясться, что он в последний момент превратился в рыбу. Вы можете считать меня сумасшедшим, но я видел это своими глазами.
— Ты видел? — спросил Скандерберг, не замедляя шаг. — Тогда я не буду спорить с тобой. Этот безвредный человечек стал рыбой.
Килгор не стал обсуждать этот вопрос, почувствовав недовольство и раздражение Скандерберга. Когда они проходили мимо красной шляпы Кетила, Килгор поднял ее и стал с любопытством разглядывать. Меч на боку предупреждающе загудел и не прекращал своего пения, пока шляпа была у юноши в руках. Он испытывал странное искушение сунуть ее в карман. Но колебался, и тут у него возникло видение владельца шляпы. И это было не широкое красное лицо Кетила, а лицо колдуна Варта. Килгор решил швырнуть шляпу в воду, но в последний момент передумал и сунул ее в карман.
Скандерберг заметил это и быстро выхватил ее, словно ядовитую змею.
Он отшвырнул ее в сторону и сжег движением посоха.
— Идиот! Ты хочешь, чтобы о нас узнал каждый ледяной колдун? Никогда не бери ничего, принадлежащего ледяным колдунам.
— Особенно этому колдуну, — сказал Килгор.
К полудню долина никуров была забыта. Сильный ветер обрушился на них с гор Трайдент. Тропа причудливо извивалась среди утесов, расщелин, сухих деревьев. Нужно было быть очень внимательным, чтобы не попасться в замаскированные трещины. Жесткая колючая трава цеплялась за их плащи.
Килгор дышал на свои замерзшие пальцы и ворчал:
— Как бы мое желание спасти Скарпсей не замерзло в этих проклятых горах. Тролли, варгульфы и прочее звучит гораздо лучше в сказках.
— Хм, — промычал Скандерберг. — Ты никогда не слышал о том, как Вультер и Вальсид голодали всю зиму в Гардаре, как они шли без пищи и воды…
— О, не обращайте на меня внимания, — сказал Килгор. — Может же человек один раз пожаловаться.
— Ты хнычешь, не переставая, — сказала Асни, закутываясь в плащ. — Героем может быть не всякий. Многие считают, что слишком много хлопот. Но ты должен помнить одно. Килгор. Ты и Килдурин должны попасть в Гардар, даже если для этого нам придется связать тебя и нести на руках. Для меня нет других путей. У меня нет теплого Брандсток-холла, куда я могла бы убежать и спрятаться. Вся беда в том, что у тебя нет того, за что ты готов умереть. Вот почему ты все время стонешь, а не потому, что вспоминаешь о легкой жизни.
— И Шильдброд не будет столь привлекателен, когда его фьорды замерзнут и вокруг будут скакать тролли, — сказал Скандерберг. — Я могу это предсказать с большой уверенностью. Если Сурта не остановить сейчас, то через год на Шильдброд обрушатся морозы.
— А кто сказал о том, что нужно повернуть назад? — угрюмо спросил Килгор, до ушей завернувшись в плащ. — Идти назад такое же безумие, как и идти вперед. Так что пойдем вперед. Но я надеюсь, что барды сложат песни об этих горах и о наших страданиях здесь. Слушая их песни, понимаешь, что героем быть очень приятно, хотя на самом деле это далеко не так.
Пока они беседовали, Скандерберг осматривал дорогу, где они прошли, через подзорную трубу.
— Крысы! — внезапно воскликнул он.
— Кто-то идет за нами, — объявила Асни. — Приготовься, Килгор! Что это, Скандерберг? Мы отучим его следить за нами.
— Нет-нет! У меня такое чувство, что я пропустил что-то важное.
Что-то забыл.
— Может, вернемся? — спросил Килгор. Он одновременно и жаждал вернуться, и не хотел этого. Он вспоминал о теплом очаге Хэльфскнолля, но трудный путь назад по холоду ему не хотелось делать второй раз.
Скандерберг ответил:
— Нет, ничего такого, из-за чего нужно было бы возвращаться. Ведь времени совсем мало. Если мы задержимся еще, зима настигнет нас. Не говоря уж о миньонах Сурта. Но мне бы очень хотелось вспомнить… — И он двинулся дальше, что-то бормоча про себя.
Килгор не обратил внимания на рассеянность колдуна. После горячего чая они вновь двинулись в путь. Килгор осторожно шел по следам Скандерберга, а на особо крутых местах он опускался на четвереньки. Иногда тропа заводила их в тупик, откуда не было выхода, и тогда приходилось возвращаться до развилки и идти дальше по другой тропе. И весь день Килгор твердил себе: «Пройдем еще немного, и тогда я потребую отдыха».
Но солнце уже клонилось к западу, когда он наконец окликнул Скандерберга.
— По-моему, уже пора думать о лагере на ночь.
Скандерберг промолчал…
— Да, нам нужно остановиться сейчас, пока мы не выбились из сил. Но пожалуй лучше идти, пока солнце не сядет. Плато в полудне пути отсюда, а там будет легко идти. Конечно, пока не начнем подниматься в горы Бурнт.
— Плато? — спросил Килгор. — Я думал, что мы уже перевалили горы Бурнт. — Он чуть не заплакал, но удержался в последний момент.
— Нет, конечно, — сказал Скандерберг. — Ты не хочешь взглянуть на карту? Сейчас я покажу тебе.
— Не беспокойся, — ответил Килгор. — Я помню. А кроме того, чтобы достать ее, нужно распаковывать вещи.
— Мы почти прибыли к началу подъема. Плато — это как бы разбег для начала пути. Предыдущие горы всего лишь мелкие холмики по сравнению с горами Бурнт.
— О, да, — пробормотал Килгор. — Мелкие холмики, — он задрал голову и посмотрел на угрюмые утесы, окружавшие их. Они были так высоки, что даже птица с трудом перелетела бы через них. А оказывается, это всего лишь мелкие холмики.
Они продолжали подниматься.
Ветер стал резким, сильным. Он завывал и старался скинуть их в пропасть. Ветер был таким, что забивал рот и не давал сказать ни слова. Каждый шаг вверх давался им с трудом. Несколько раз им уже приходилось искать обход, когда попадалась неприступная стена утеса или широкая расщелина. Камни, тронутые инеем, были скользкие. Они выскакивали из-под ног и катились вниз, вызывая целую лавину. Килгор больше не жаловался, но зажмурил глаза, когда Скандерберг бесстрашно прошел по самому краю глубокой пропасти. Тут же он понял, что колдун ждет от него того же. Сердце его ушло в пятки, когда солнце спряталось за тучу и по всем признакам не собиралось показываться вновь. Однако, сжав зубы, Килгор перебрался за Скандербергом.
