Денис Лукашевич - Эратийские хроники. Темный гном (СИ)
Пламя, вырвавшееся из раструба, настороженно лизнуло стену, оставив легкие стеклянистые потеки, но, удостоверившись в своей силе, с удвоенной энергии набросилось на породу. Дохнуло обжигающим теплом.
Там, где огонь касался скалы, порода плавилась и бурлила, стекала на пол. Уже не ручейки, а настоящие лавовые реки бороздили каменный пол.
Вместо того, чтобы отпрянуть назад, Джалад подался вперед, протянул руки, а глаза его горели алыми отблесками внутреннего пламени. Пальцы складывались в замысловатые знаки, с губ слетали слова заклинания, и впервые под сводами этой шахты звучали гортанные звуки древнего языка огненных магов Джаффы.
- Зря стараешься, - буркнул Шмиттельварденгроу, останавливая огненный поток. – Близок локоток, да не укусишь.
Джалад с разочарованием опустил руки.
- Не смог удержаться. Такой океан силы, а я не чувствую его. – В глазах мага мелькнула предательская влага. – Цверг, а может нам попробовать сжечь ошейники?
- Не получится. Чтоб мне пропасть в Бездне, но ты скорее обратишься в горку пепла, чем ошейник просто нагреется. Да и мало это поможет. Ганалийская долина – не то место, где рекомендуется чародеить. Тебя просто размажет тонким слоем по всей долине!
- Как масло по куску хлеба, - вдруг добавил Фозз и улыбнулся.
Шмиттельварденгроу и Джалад переглянулись, но промолчали. Гном снова сложил в мешок огнемет и довольно потер руки.
- Ладно, не будем о грустном. Фозз, пускай воду.
Еще предыдущие поколения каторжан обнаружили подземный источник, который впоследствии был загнан в новое каменное русло и теперь журчал по всему ярусу, хоть ненамного облегчая участь работающих здесь осужденных. И снова ему предстояла возможность основательно поработать. Систему трубопроводов из кожи и железных обрезков помог собрать Джалад, немного знакомый с ирригационной системой Джаффских Эмиратов, чью территорию практически полностью состояла из пустынь и лавовых полей, и земледелие представлялась весьма трудоемким. Правда, юный маг до сегодняшнего момента не имел понятия о назначении трубопровода, но, как всегда, с цвергом не поспоришь.
Оскалится, проклянет, а может и съест на пару с огром-проглотом – как тут спорить!
И теперь смысл проекта стал потихоньку доходить до огненного мага, но, как человек, далекий от металлургии, он слабо представлял, как все это поможет им выполнить дневную норму, поэтому приходилось полностью полагаться на цверга.
Фозз кивнул и провернул задвижку на ближайшей трубе, зиявшей черным провалом в нескольких метрах от расплавленного ада, в который превратилась шахта. Загудела, забилась в стальных оковах вода и хлынула белым пенистым потоком на озерцо расплавленного камня.
Белесое облако быстро поднималось над остывающей скалой, и только сейчас Шмиттельварденгроу понял, что кое-что не учел:
- Чтоб меня сожрали все демоны Бездны! Совсем забыл! Ходу отсюда!!!
На последнем слове голос цверга сорвался на визг, и словно эти самые демоны Бездны подстегивали его – так шустро он сиганул наружу. Джалад тоже не стал дожидаться и разгадывать то, что так сильно испугало Шмиттельварденгроу. Огненный маг, благодаря своей юности и юркой подвижности джаффца, быстро обогнал цверга и первым покинул шахту. За ним выскочил гном, хрипло дыша и хватавшего ртом воздух, как выброшенная на берег рыба – сказывалась общая слабость испорченного вредными привычками организма. Только Фозз так и не успел выбежать; плотное облако раскаленного пара с шумом пыхнуло из пещеры и поднялось вверх по вертикальному шахтному спуску наверх.
Побег из Четвертого забоя.3-6
3.
Фозз появился только тогда, когда пар полностью рассеялся. Огра ощутимо шатало, и, чтобы не упасть, он одной рукой опирался об стену. Мокрая шерсть висела грязными космами, а с ярко-пунцовой физиономии в обрамлении густых бакенбардов ошалело глядели выпученные темные глазки. Но, несмотря на все это, на узких губах Фозза гуляла довольная клыкастая ухмылка.
- Фозз! А я думал, что сегодня мы ужинаем вареным огром! Жестковато, конечно, зато много, – с ложным сочувствием обрадовался цверг.
Но Фоззу грубоватый юморок гнома пришелся по душе: широкая пасть растянулась еще больше.
- То, что нас не убивает, делает сильнее, - почему-то сказал огр и шумно почесался. От распаренного тела поднялась волна невыносимой вони.
Джалад тут же одолели позывы к рвоте, но пустой желудок, вдруг сообразив, что и изрыгать-то нечего, быстро успокоился. В этот момент огненный маг также был готов закусить вареной огрятинкой.
В шахте расплавленная порода застыла причудливыми формами. В свете шахтерских фонариков сверкали еще горячие стеклянистые бугры и наросты, под ногами весенним тонким ледком хрустел легкий шлак. Не тратя время на разговоры, Шмиттельварденгроу ударил киркой по блестящему холмику. Камень, как ни странно, раскололся с легким звоном, обнажив вплавленные в него гладкие окатыши темно-серого цвета – настоящие железные самородки. У Джалада от удивления глаза полезли на лоб.
- Невероятно! Магия?
- Ты что, тысяча демонов Бездны тебе в глотку! – Цверг улыбнулся, гордый своим достижением. – Торжество технической мысли. Дварфы – жалкие подражатели по сравнению с цвергами. Еще в детстве я прожигал «огненным дыханием» в скалах проходы, где могли разъехаться две телеги, а в горне им же плавил мифрил и адамантиум. А железо, если его как дерьма в навозной яме, можно добывать и таким способом. Шлак, образующийся сверху, хрупкий как горный хрусталь. Ладно, не будем рассиживаться: из-за нашего друга огра мы опять вынуждены будем хлебать тюремную баланду, а не мясной супчик. Но и это не так уж плохо, чем остаться вовсе без пайка. Не так ли, Фозз?
- Угу, - буркнул огр, совершенно не обидевшись. Для этого он был слишком толстокожим существом.
За несколько часов троица сумела загрузить несколько вагонеток шлаком и железом. В центральном стволе шахты были проложены две узкоколейки: одна в сторону отвалов выработанной породы – «мусоросборника», как их называли сами каторжники, а одна – прямиком к огромным домнам железоделательной фабрики, сплетаясь и соединяясь с сотнями ее сестер-близнецов из других забоев. Не стоило бояться, что надсмотрщики заинтересуются несколькими вагонетками из тысяч, поступающих из забоя. Оставалось лишь доставить их к станции паротяга – пыхающего дымом и паром стального чудовища о десяти колесах, доставлявшего руду на поверхность. Но до него еще требовалось добраться.
Вагонетки снабжались своеобразной упряжью, вроде лошадиной, в которую впрягались сами каторжники. Тянуть тяжеленные вагонетки приходилось вручную, и был это поистине труд, достойный применения в качестве наказания грешных душ в Бездне. Раньше и на поверхности использовали заключенных и тарквиниев, пока громыхающий всеми своими деталями и тормозящий у каждого столба технический прогресс дварфов не дошел до изобретения паротяга – гордости подземной расы. Хотя Шмиттельварденгроу и о нем отзывался исключительно в презрительном тоне, считая его чем-то вроде костылей для малоспособных к волшбе гномов.
