Неукротимая - Лилиан Т. Джеймс

– Джерос?

Он обернулся, приподняв брови.

– Да?

– Знал ли мой отец… король Весстан… что я была жива? Это он попросил тебя отослать меня прочь? Он заставил тебя солгать?

Вэра почувствовала, как рука Джарена сжала ее руку, а Джерос пристально посмотрел на нее. Было нечестно задавать ему этот вопрос в присутствии Джарена, но они оба заслуживали знать это, прежде чем наступит утро. Ей нужно было знать, отдавал ли этот приказ ее отец или они сами решили солгать всем. Она сжала руку Джарена в ответ, надеясь ради него, что верным был первый вариант.

Губы Джероса сжались, и на секунду Вэра подумала, что он откажется отвечать, но затем он закрыл глаза и покачал головой:

– Нет, Вэрали, он не знал.

Боль, пронзившая Джарена, чуть не заставила ее упасть на колени. Девушка судорожно втянула воздух, удивляясь, как он держится настолько стойко, когда внутри него все было совсем не так.

Все это не имело смысла. Зачем им было так поступать с ним? Она ясно как божий день видела в глазах Джероса любовь к сыну. Должна была быть какая-то причина. Но Джерос больше ничего не сказал. Он просто посмотрел на Джарена с почти парализующей печалью, прежде чем выйти и закрыть за собой дверь.

Они не говорили ему.

Все эти годы, все это время он верил, что король Весстан лично поручил ему вести разведку на Алероне в качестве наказания за его вину в смерти Вэрали. Джерос и Дэдрин, возможно, никогда не говорили об этом, но они должны были знать, что он так думал. Просто еще один обман в кучу к другим.

Ненависть, которую он чувствовал, была тяжелой и горькой, и если бы не теплота присутствия Вэрали, он бы сорвался. Их предательство пронзило душу, подорвав его способность доверять и уничтожив ее с явным гребаным ликованием.

Он думал, что у него есть ключ, думал, что сможет запереть все это, как делал всегда, чтобы у Вэрали была возможность узнать, что ей нужно. Но впервые в жизни Джарен не знал, сколько еще сможет вынести. Завтра должен был быть самый важный день в жизни Вэрали, но он боялся, что он может окончательно его сломить.

– Не хочешь пойти в другую комнату? Я буду в порядке.

Молодой человек застыл, его затуманенный мозг медленно осознавал, что только что сказала Вэрали. Неторопливо повернувшись к ней лицом, он сузил глаза и направился к ней, давая ей шанс взять свои слова назад. Но она этого не сделала.

Глубоко вдохнув, Джарен замер, заставляя свои руки прижаться к телу, чтобы не коснуться девушки. Как бы он ни жаждал ее и ни нуждался в ее касаниях, он не доверял себе. Не доверял тонкому слою контроля, который едва сдерживал его гнев.

Он не боялся злонамеренно причинить ей боль – он никогда не смог бы этого сделать, но его внутренняя потребность в ней, напоминание о том, что она здесь, независимо от того, что сделала его семья много лет назад, была почти неконтролируема. Их связь хлестала и тянула его, кровь приливала к члену и требовала, чтобы он завладел ею не только зубами.

И он мог. После нескольких недель ожидания они наконец оказались во дворце, и он сдержал данное ей обещание. Ничто не мешало ему взять ее и завершить становление их связи. Что-то внутри кричало и умоляло об этом.

Но Джарен без тени сомнения знал, что не сможет быть нежным. Не сегодня и не в ближайшее время. Он возьмет ее жестко и быстро, вдалбливая в нее все, что чувствует, с каждым толчком, ему будет нужно, чтобы она кричала, чтобы заглушить те старые крики, которые все еще были живы в его воспоминаниях.

Он хотел запечатлеться на ее теле и доказать своему сумасбродному разуму, что она здесь и принадлежит ему.

– Джарен? Ты меня слышал?

Он моргнул, возвращаясь из потока мыслей, чтобы сосредоточиться на ее обеспокоенных серебристых глазах.

– Я давал тебе возможность самой понять, насколько глупым было твое предложение, – сказал он, склонив голову набок. – Потому что я знаю, что ты не просто предложила мне остаться в другой комнате, звездочка.

Ее беспокойство рассеялось, его место занял жаркий огонь, и в груди Джарена все загрохотало, когда он представил этот яростный взгляд на нем, пока он входит в нее. Когда же она поймет, что ее гнев только соблазняет его?

– Я не говорила тебе оставаться там, ты, обидчивая задница. Я просто имела в виду, что там тоже есть целая ванная комната.

Он не стал отвечать, и Вэра закатила глаза, указывая на него пальцем.

– Я пыталась быть милой, хотя теперь даже не знаю зачем. Я просто подумала, может быть, тебе захочется принять ванну. Тебе точно это нужно. Только один из нас купался в Окридале, и это был не ты, – сказала она, сморщив нос.

Джарен дернулся при мысли о ее купании, сжал руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы не схватить ее за горло и не вонзиться в нее поцелуем. Шея девушки так чертовски красиво изгибалась в эти моменты.

Черт возьми. Он закрыл глаза, глубоко вдыхая, чтобы успокоиться, но непреднамеренно еще сильнее втянул ее запах. Он зарычал, отшатнулся и побежал к двери, не обращая внимания на ее шокированное выражение лица, когда чуть не сорвал дверь с петель.

Он не животное. Джарен повторял это снова и снова, пока мчался по коридору в другую комнату, захлопывая за собой дверь.

Но через час, даже вылив на себя целый таз холодной воды, он все еще повторял это. Не обращая внимания на мучительно твердую эрекцию, он в третий раз стал тереть кожу мочалкой, отчаянно пытаясь отогнать от себя мысль о том, что его спутница была голой и мокрой прямо через стенку.

– Черт возьми, – простонал он, растирая кожу сильнее.

Он не животное.

Глава 11

Ее кожа была розовой и разгоряченной, а волосы прилипли к спине из-за принятого в последнюю минуту решения окунуть кудри в воду. Вэра наконец почувствовала себя достаточно чистой, чтобы лечь в постель.

Она предпочла бы час пролежать в горячей ванне, но смирилась с тем, что бродить по коридорам в поисках слуги было не самой лучшей идеей. Особенно учитывая то, как мог отреагировать Джарен, если бы узнал.

Вэра поморщилась при этой мысли. Он всегда был властным придурком, даже до того, как выяснил, кто она такая, но последние несколько дней были просто ужасны. Но Вэра понятия не имела, как ему помочь.

Девушка перекинула волосы через плечо, выжимая лишнюю воду