Судьба Феникса - Дмитрий Нелин
— Это как?
— У повозки двигатель — лошадь, а движитель — колёса.
Фарон кивнул.
— Очевидно, они нашли способ получать эту силу в большом количестве без магов. Так-то она рассеяна повсюду, даже «пудреница», как обозвал её Халлек, постоянно подпитывается от неё, но через особое плетение. Носферы добились того же алхимическим путём. Образно говоря, запрягли молнию. И там, где мы, скорее всего, заставим бы ветер дуть с нужной нам силой, они добавят цилиндров.
— Или увеличат их размер.
— Или так. Я не совсем поняла суть взаимодействия, которое в них происходило. В целом ясно, но алхимия такого уровня не моя сильная сторона.
— То есть, даже из того немногого, чем мы располагаем, можно сказать — очень опасные ребята.
— Ещё какие опасные. Удивительно, что мы только сейчас с ними столкнулись. Ведь очевидно, это хорошо отработанная конструкция, не лабораторного качества. Сырую просто не поставят на спасательную лодку, я согласна с Халлеком насчёт её назначения. Там просто нет ничего лишнего. А ещё Кёна на словах описала, что нашла под надстройкой. Каютка на четырёх человек, нечто, понятое ею как кухонная плита, но очень маленькая, и шкафичк с посудой и плотно запечатанной провизией. Но у нас никто не тратит на обёртку таких запасов дорогую и плотную яркую бумагу. Для них она, видимо, никакой ценности или трудности не составляет.
Фарон провёл по лицу руками.
— Очевидно, это чужаки во всех смыслах слова. Опасные чужаки. Предположить, что у них в головах, я бы не взялся. Но неужели они за всё время нигде ни разу не засветились? Быть такого не может. Кто-то, где-то, в разное время не мог с ними не столкнуться. Надо искать в архивах.
— А что искать-то?
— Вот такие непонятки, — Фарон показал на тщательно зарисованный «двигатель». — Личные вещи, которые не подходят ни к месту, ни ко времени, и так далее. Их самих, наконец, в самом разном виде.
Низа задумалась.
— Возможно. Но надо задействовать личную канцелярию Флавинии. Иначе своими силами мы будем до скончания дней копаться. И, — она хихикнула, — для воздействия на сторожей в провинцальных управах. Порой упрётся какой-нибудь, «не положено», и жетон ему не указ. А ты ему ничего не сделаешь, ибо он при исполнении.
— Ага, бывает такое. Нагрузим побольше народу, нам и так есть чем заняться.
Кэтлин внимательно смотрела, как Халлек, сидя чуть в стороне от костра, в прямом смысле слова обнюхивает обгоревшую трубу длиной примерно в два с половиной локтя. Та оказалась неожиданно лёгкой, сделанной из множества слоёв намотанной наискось бумаги. Туда-сюда, туда-сюда, и получился довольно прочный цилиндр. Только верхушка его была разворочена взрывом. Очевидно, здесь и находилось то, что создавало особый рисунок в ночном небе.
После гулянки гости отдыхали недолго — через день в основном все разъехались, ибо праздник праздником, а по домам дел полно. Уехали и они. Родители Халлека прямиком домой, оставив собственные подарки. Мать преподнесла им пару супружеских браслетов из серебра с врезным золотым звериным узором в орочьем стиле. Кэтлин получила узкий, соразмерный её изящным запястьям, а сыну Мэйв вручила массивный, воинский, в два пальца шириной. Отец удивил. От него можно было ожидать искусно выделанных повседневных ножей такой же парой, но он привёз целый набор добротных кузнечных инструментов ему и вязаную безрукавку из шерсти индрика для невестки. Скорее всего, готовая пряжа уже хранилась в амбарах клана, и ему понадобилось только спросить у сестры нужные оттенки. Получился отнюдь не грубый поддоспешник — такую безрукавку, лёгкую и тёплую, с плавными переходами между оттенками от песочного до цвета сосновой коры и обратно, было бы не стыдно носить зажиточной горожанке. По дороге домой Кэтлин удивилась:
— У вас вяжут мужины?
— Вяжут все, — рассмеялся Халлек. — Но из шерсти индрика чаще всего мужчины. Просто обычно из неё делают толстые поддёвки под кольчугу, кофты для гребцов и всякое такое. Если взять обычную пряжу, ну как на «копытца» или шоссы, с ней и женщина справится. У индрика такая шерсть, что чем толще из неё пряжа, тем тяжелее её вязать. Половина мизинца, и со спицами справится только взрослый мужчина. Зато и кольчуга поверх неё держит удар вдвое лучше, чем на стёганке той же толщины.
— Интересно. Надеюсь, мы как-нибудь съездим туда, к тебе? — она кивнула на север.
— Я тоже, — вздохнул Халлек.
— Тоже надеешься? — она удивлённо глянула на него.
— Чую, навалят мне скоро задач, не продохнуть.
— Ты же вождь целого клана. Как тебе кто-то может приказать?
— Приказать никто, даже Свальбард, а вот попросить кое-кто может. Помнишь, на гулянку к нам заглянула Низа со своим приятелем. Вот они могут.
Немного помолчав, Кэтлин сказала:
— Сейчас, по-моему, самое время всё рассказать.
Халлек не стал отпираться. Путь предстоял ещё в несколько дней, братья жены деликатно приотстали вместе с обозом.
— Ну тогда слушай…
Кэтлин почти не перебивала его, только искренне ахала, когда рассказ доходил до очередного особо опасного или впечатляющего события. Халлек не затрагивал мелкие подробности, но и не скрывал ничего по-настоящему важного, включая способность обращаться в дракона и смерть Сейды. Только добычу реликвий описал как поиск древних, особо драгоценных, но всё же просто сокровищ, было ощущение, что раскрывать их суть пока рано даже собственной жене.
— …вот так всё и было, — закончил он, очередной раз отпивая из седельной фляги с разведённым вином.
— Да у тебя приключений столько, что… я даже не знаю, как сказать. На целую книгу легенд? — наконец выдохнула Кэтлин и тоже сделала несколько долгих глотков. — Но не поверить этому не получится, особенно после того, как на нашу свадьбу явились такие гости.
Он развёл руками.
— Никогда об этом не задумывался. Хотя забавно, собственный замок всё-таки догнал меня, вместе с титулом.
— А зачем ты так старательно искал остатки от ракеты?
— От чего?
— Так гномы называют эти летающие штуковины, «ракета». Только они их умеют делать. Что-то там оно на их языке означает.
— У тебя бывает чувство, когда понимаешь, что нащупала нечто интересное, но не совсем понятное?
— Да, случается.
— Это то самое ощущение. Только надо разобраться.
