Джеральд Старк - Волчья башня
— Зато я не желаю, чтобы он на меня пялился, — раздраженно донеслось из-под кожаной личины. — Почему ты не состряпала какую-нибудь небылицу: мол, мне нельзя открывать лицо перед чужаками?
— Слушай, ты ведь не робкая красотка из гарема туранского императора! — не выдержала Айлэ. — Ты преспокойно держал эту треклятую маску за пазухой, пока мы были в Йаули и добирались сюда! Чего ради ты теперь вздумал упираться?
— Хорошо, хорошо! — рыкнул Хасти, начиная развязывать шнурки на личине. — Чего еще пожелают твои остроухие друзья? Между прочим, имей в виду — этот красавчик, тутошний король, таращится на тебя, ровно голодный на булочку с медом. Ну, довольны? — с этим вопросом, которого все равно никто не понял, магик предоставил всем находившимся в комнате возможность полюбоваться сперва на левую, относительно сохранившуюся, половину своего лица, а затем — на обожженную правую. Госпожа Медвари отвернулась, хотя зрелище не было для нее новым, Ирваст еле заметно скривился, Каури осталась равнодушной. Верховный правитель Заповедного Края на мгновение замер, и взгляд его сделался стеклянным, но Бастиан тут же пришел в себя, жестом разрешив Недолговечному вернуть маску на место:
— Неудивительно, что ему приходится скрывать такой ужас. Что с ним случилось, Айлэ?
— Медведь приласкал, — соврала баронетта. Альб недоверчиво покачал головой:
— Сочувствую медведю… Завтра я выслушаю твою историю, девица Айлэ. Полагаю, она будет весьма занимательной. Теперь ступайте.
Но, прежде чем гости вышли на площадку и начали спускаться по лестнице, Бастиан каким-то непостижимым образом очутился рядом с баронеттой диа Монброн и быстрым, легким движением провел указательным пальцем по ее щеке. Прикосновение было холодным и лишенным всякого чувства — словно пролетающая мимо птица случайно задела крылом.
* * *Едва за Недолговечными опустился занавес отведенного им помещения, державшегося тише воды, ниже травы Хасти словно подменили. Для начала магик ринулся к овальной арке, вычертив напротив нее в воздухе какой-то мудреный знак. Айлэ опознала «Паучью Сеть», мешающую подслушивать разговоры в комнате и заранее предупреждавшую о приближении живых существ. Затем рабириец сгреб пискнувшую девушку за руку, оттащил в дальний конец комнаты и толкнул на низкое ложе, покрытое толстым темно-зеленым пледом с белым узором, буркнув:
— Посиди пока…
Окаменев от изумления, баронетта смотрела, как ее спутник меряет комнату широкими шагами, бормоча что-то несвязное и временами стискивая кулаки. Постепенно бормотание сделалось громче, и под конец маг стал спорить сам с собой, подобно скорбному рассудком, разве что не на разные голоса:
— Мы заигрались, будь оно все проклято! Если даже он не узнал меня, завтра поймет, возможно, уже сейчас начинает понимать… Никто бы не узнал, только Сотворенные знают. Но их не осталось, не должно было остаться… Промедление подобно смерти! Бежать? Куда? Как? Может быть, теперь уже поздно… Если он пустит в ход ту штуку, даже мне не справиться… И не забыть про девчонку, она тут вовсе ни при чем… Да что там девчонка, если Бастиан одолеет меня, всему конец! С другой стороны, если жезл достанется мне…
— Объясни толком, что случилось?! — не выдержала баронетта Монброн. — Ты помешался от восторга? О чем ты бормочешь? Хасти, я устала, я жутко хочу спать! Перестань изображать безумного пророка и скажи прямо, какая еще напасть свалилась на наши бедные головы!
— Мне жаль, но засыпать тебе нельзя, — Хасти присел напротив, стремительно переплел пальцы обоих рук и словно бы толкнул в сторону девушки невидимый увесистый шар. Прежде чем Айлэ успела сообразить, что он делает, накопившиеся за день усталость и сонливость исчезли, как после долгого и спокойного отдыха.
— Так нечестно, — возмутилась баронетта. — Вы сговорились испытывать на мне всяческие заклятия?
— Мне нужна твоя сообразительность, — после такого лестного высказывания девушка притихла. — Твое здравомыслие и незамутненный взгляд человека со стороны. Боюсь, ко многому, увиденному здесь, я отношусь несколько… предвзято. Знаешь, пока мы шли обратно, я размышлял о том, как бы убедить тебя… э-э… нанести поздний визит Бастиану.
— Что?! — от неожиданности Айлэ просто не поверила своим ушам. — Зачем?
— Ну, к примеру, меня он вряд ли захочет видеть, а вот тебя… — у одноглазого все-таки достало совести изобразить смущение. — Ты ему явно приглянулась…
— Неужто я похожа на гулящую девицу с моста Тысячи Львов? — баронетта почувствовала, как ее ладони начинают сгибаться в подобие лап хищного зверя, вот только когтей на пальцах больше не осталось — выпали.
— Айлэ, успокойся, — Хасти примирительно вскинул руки. — Постарайся меня понять — сейчас я не в силах думать ни о чем, кроме двух вещей: моего… то есть нашего вероятного разоблачения и той вещицы, которую таскает с собой здешний правитель. Ты ее заметила — такая золотая ветвь, украшенная алмазом. Помнишь, ты спрашивала — что может быть средоточием могущества магии Альвара? Так вот, жезл и есть основа. Все остальное вращается вокруг него, как колесо вокруг оси. Кто знает, вдруг именно она притянула нас сюда?.. Будь жезл в наших руках, мы тут же исчезли бы из Заповедного Края, я смог бы продолжить свою погоню за Проклятием, и — как знать? — получил бы шанс одержать над ним верх… Мне нужно совсем немного. Мы отыщем Бастиана Ладрейна и ты войдешь в его покои. Жезл наверняка хранится там. Ты ведь всего-навсего девчонка из Недолговечных, для тебя так естественно потерять голову в присутствии живой легенды, настоящего альба, притом из Высших и весьма привлекательного собой… Для него это и вовсе будет… ну, по меньшей мере занятно, они тут все маются от скуки… Опасности он не почует, расслабится… я буду рядом… в нужный момент… А когда мы заполучим жезл, клянусь Темным Творением, мы…
Баронетта Монброн не знала, что ее пугает больше — сбивчивая речь всегда такого сдержанного рабирийца и его авантюрные замыслы или возможность навсегда остаться в затерянном альбийском краю. Предложение оскорбило ее. Она ощутила, как жаркая краска гнева проступает пятнами на щеках, рука дернулась сама собой… Магик осекся и замолчал. Айлэ отвернулась к стене.
— Еще немного, — ледяным тоном сообщила она, — и, клянусь, как его там… Темным Творением, влепила бы оплеуху. Как ты сказал? «Всего-навсего девчонка из Недолговечных», значит? Сам под него ложись, под свою живую легенду. Нашел шлюшку за три медяка.
— Прости, — подавленно пробормотал Хасти, растирая ладонью лоб.
