Золото Колхиды - Евгений Васильевич Шалашов
— Не убийство, и не кража, — с трудом выговорил Фрикс. — Все еще хуже. Я храм богини Дали разрушил.
— Вот так да… — раздумчиво проговорил Орфей и посмотрел при этом на меня.
И что? На мне что-нибудь нарисовано? Подумаешь, храм какой-то богини. У колхов, должно быть, всяких богов полно.
— Саймон, Аталанта с богиней Артемидой в подругах ходит? — не то спросил, не то констатировал факт Орфей. — Как думаешь, ей удастся свою подругу убедить, чтобы Фрикса в живых оставить?
Вот те на… А что, богиня Дали имеет какое-то отношение к Артемиде? Или… Возможно, Дали и есть имя моей богини, только на древнеколхском? Или не древне, а просто колхском, то есть, колхидском. В Таврии поклоняются богине Деве, а где-то Селене. Что-то я еще слышал, потом вспомню. Имен у моей супруги хватает.
— А чем тебе богиня Дали не угодила? — поинтересовался я.
— Дали мне всем угодила. Вот только, у нее рядом с храмом роща была, а там лани паслись. Мне за них — за живых, хорошую цену предложили, как отказаться? А как пошел ланей красть, то меня жрец богини пытался остановить. Вот, пришлось и жреца убить, а заодно и храм сжечь.
— А с ланями что случилось?
— Разбежались, — ответил Ясон с грустью. — Тот, кто меня нанимал, ни крупицы золота не дал, а потом и вовсе заявил, что знать ничего не знает ни о каких ланях.
Хм… Про ланей Артемида уже должна знать. Если зверюшки в порядке, так может и простит дурака. А может и нет. Он, как-никак, ее жреца убил, храм сжег. Но если с ланями что случилось, жди беды. Можно и на «Арго» не садится, Артемида отыщет где угодно. Но с другой стороны, на судне и искать проще. Зачем заставлять жену бегать и искать какого-нибудь засранца?
— Если лани живые, то жреца, может быть, Артемида и простит, — глубокомысленно ответил я.
— Ты что, за богиню можешь ответить? — насмешливо спросил Фрикс.
— У тебя уши воском заклеило? — огрызнулся я. — Ты слышал, что я сказал — может быть? Но если ланей волки сожрали, или тигры, то богиня охоты уж точно не простит.
— А у тебя кто заказчиком был? — поинтересовался Тесей.
— Апсирт, зять царя. Он собирался охоту устроить. А как про сожженный храм узнал — к царю кинулся, дескать, хотел богине жертву принести, отправил не того человека, а он, вместо того, чтобы жертву богине дать, преступление совершил. Аэт приказал меня поймать и казнить.
Ишь как. Апсирт, стало быть, не сын Аэта, а его зять? Впрочем, какая разница? А власть частенько передавалась через женщину. Вон, вспомнить бедолагу Перифоя, ставшего мужем древней богини, а заодно и царем непонятного «острова без корней». Интересно, где сейчас плавает этот остров?
А этот самый Апсирт, который зять, если собирался охотиться на священных ланей, принадлежавших богине — заметьте, моей жене!, значит, урод.
— А как зовут супругу Апсирта, дочь царя? — поинтересовался я. — У царя только одна дочь?
— Жену Апсурта зовут Медей и она у него одна, — отозвался бывший пират.
— Фрикс, ты пока в сторонке постой, нам пошептаться нужно, — сурово сказал Тесей, кивая на нос корабля.
Пират, и наш земляк покорно пошел на нос, а мы втроем принялись обсуждать создавшуюся ситуацию.
— Значит, сжег храм Артемиды, убил жреца, и распугал священных животных, — хмыкнул Тесей, а Орфей вздохнул:
— И вдобавок, его разыскивают по приказу царя Колхиды. Но он ел наш хлеб, а значит, мы должны оказать ему гостеприимство.
— Ага, — кивнул я. — А еще он бывший пират. Значит, грести умеет.
Главное — чтобы Ясон не возражал. Но куда капитан «Арго» теперь денется? Но хуже всего, что я напрасно запоминал такое сложное имя. Ишь, Халкиопа — старшая дочь Аэта, супруга Фрикса. Врут все мифы. Но если начну Орфею рассказывать про «Золотое руно» в пересказе Куна, так и Халкиопу вставлю. Зря, что ли, запоминал?
Глава 14
Несостоявшаяся ссора
Из царского дворца первыми явились Артемида, Аглавра и Гилас. Все трое с кислыми физиономиями — царь Аэд пригласил на пир, но только мужчин. Безусловно, женщинам и подросткам место бы нашлось, но увы, только в задних комнатах, среди слуг. Естественно, что ни богиня, ни сатиресса на такие условия не согласились, равно как и Гилас. Парень-то был обижен еще больше, нежели наши женщины, но я его понимаю. Как идти в бой, так и за мужчину сойдет, а как за стол сажать — так еще мал. Вот, на нашей свадьбе с Артемидой ни по гендерному, ни по возрастному признакам никого не дискриминировали, всех позвали за стол.
Правда, обиды не помешали троице притащить с собой дары царя Колхиды — жареное мясо, лепешки, разные фрукты и овощи. Конечно же, не сами тащили, а сопровождали не то слуг, не то рабов, груженых провизией и кожаными бурдюками с вином.
Артемида еще присовокупила к общему столу солидный мешок, набитый сушеной рыбкой. Не такой, что мы грызли на острове океаниды, а совсем мелкой, вроде нашей тюльки. Я даже не стал интересоваться — где супруга ее раздобыла, помнил, что она ее очень любит. Вот и сейчас, Артемида стала трескать рыбешку так старательно, что за ушами пищало. А может…? Нет, не должно быть такого, да и не время. Нам еще неизвестно сколько в Колхиде торчать, а потом в Элладу возвращаться.
На нового члена команды моя супруга посмотрела косо, но ничего не сказала. Возможно, богиня уже все знала, но и для нее сработал священный закон гостеприимства. Впрочем, ежели Фрикс заслужил наказание, оно его все равно не минует. Это здесь богиня охоты считается Аталантой, но ведь рано или поздно мы вернемся в Элладу, а уж что там будет? А еще, мне этот Фрикс не понравился с самого начала. И глазенки шкодливые, и не желает смотреть в глаза собеседника. Хм… Ладно, потом разберемся, что за фрукт, а пока отведаем тех фруктов, что растут на здешних камнях.
В общем, и мы на «Арго» не скучали, а после пары бурдюков, уже и думать забыли о том, что кто-то там отъедается у царей, а мы тут, сирые и голодные, слушаем чаек.
Гилас, которому неразбавленное вино стукнуло в голову, уже в пятый раз рассказывал об аудиенции, которую дал царь.
— А зала у царя медными листами обшита, а потолок — золотыми шкурами обит, — вещал отрок не то с восхищением, не то с завистью к богатству тутошнего царя. — Вот, сидит он, понимаете ли на троне, а трон у него из каменных рысей сделан, а спинка словно янтарное солнце с лучами.
Если эту речь перевести на нормальный язык, то подлокотники царского трона изображают кого-то из семейства кошачьих, а спинка отделана янтарем. Раз правитель сын Гелиоса, то разумно изобразить своего отца. Непонятно только — зачем обшивать стены медью? Нерационально же. А что за золотая шкура на потолке? Может, все-таки это и есть пресловутое Золотое руно? Или простая овечья, только покрашена? Я бы, на его месте, шкуру под задницу подстелил, сидеть теплее, нежели на камне.
Раздумывая о природе овчины, я прислушивался к словам мальчишки. Если с первого раза что и упустил, то с пятого-то запомню.
— А тут царь как рявкнет — мол, почему вы не падаете ниц, а Геракл так захохотал, что стены затряслись и страж царский, что возле трона стоял, упал вместе с копьем. По ступеням покатился — смехота! А Ясон такой вышел, весь из себя важный, да и говорит — мы, мол, самой богиней Герой сюда присланы, мы ни перед кем ниц не падаем. Подавай, дескать, ему Золотое руно! А коли подарить не захочешь, то мы отработаем. Здесь при мне сорок с лишним самых великих героев, с кем угодно сразимся! А царь ему в ответ: «А зачем мне каких-то сорок героев, если я могу тысячу воинов в любой момент выставить? Хочешь золотого руна? Приглашаю тебя на пир, вместе со спутниками, а какую службу ты мне сослужишь, я тебе на пиру скажу!»
— Все так и было? — поинтересовался я.
— Ага, — кивнула супруга.
Ишь, Гилас не приврал, и не преувеличил. Жаль, неизвестно, что за службу собирается задать царь Аэт, но потом узнаем, как аргонавты придут. А пир — понятие относительное. Он может длиться и до вечера, а то и до завтрашнего утра. Мог бы и несколько дней, но повод не тот.
А коли службу
