Алла Вологжанина - На тропе Луны
Все-таки хорошо иногда казаться малявкой. В джинсовке и с растрепанной косой она и в самом деле чуть ли не третьеклашкой выглядит. А иначе ситуация была бы куда более стремной. Хотя Ермолаева или, например, Люсия – Митькина сестра – выглядели бы королевами даже с капустными листьями на ушах и в помидорных кляксах. Наверное.
Представив любую школьную красотку на своем месте, Карина не удержалась и хихикнула. Нет, им было бы даже хуже.
– Я просто вот это искала… это э-э-э… к хэллоуину. – Она потрясла свертком. К счастью, рука торчала совсем чуть-чуть. – Муляж, понимаешь? Крутой такой, что моя тетя с перепугу выкинула. Переделывать – убиться можно. Спасибо, в общем. Я в этой помойке чуть не околела.
– Ну, если все нормально, тогда пока, – отозвался спаситель. И неловко улыбнулся. – Мы вон там пока поживем. В гостинице как-то… как в мусорке этой.
«Вон там» было самым большим и роскошным на их улице (или даже во всем городе) коттеджем, впрочем давно пустующим.
– Типа в гости можно?
– Ну… помойся только.
Карина снова вспыхнула, но ответить не успела. Из ворот коттеджа выскочил тощий парень постарше, лет двадцати, с темными волосами до плеч. Он увидел их и замахал руками.
– Арно, ты куда пропал? – сердито крикнул он. – Я один всю эту свалку выкидывать не буду, не мечтай.
– Угу, иду, – отмахнулся синеглазый.
Арно, ну надо же.
– Это тебя так зовут? – удивилась она.
– Да, дедушка с фантазией. Назвал папу Арнольдом. А папа без фантазии, назвал меня как себя, – скороговоркой выпалил тот. – Ладно, я пошел, а то Дирке меня сожрет, если кину его одного наш новый дом расчищать. Пока.
– Пока.
Ее имени он, конечно, не спросил, ему, блин, наплевать. Хотя он вряд ли любитель потусоваться с мусорщиками. А местные «звезды» с ума сойдут – такой красивый мальчик, да еще живущий в классном доме…
Уходя, Карина, само собой, не видела, как парень по имени Дирке сверлил взглядом ее затылок. Он изо всех сил втягивал носом воздух с таким видом, словно у него вдруг обнаружили смертельную болезнь.
Арно хотел бочком проскочить мимо Дирке внутрь коттеджа, но тот резко вытянул руку поперек дверного проема. Арноха чуть не врезался в нее.
– Дирке, ты чего? – удивился он.
– Ты помнишь, зачем сюда приехал? – спросил отцовский ассистент, по-прежнему глядя туда, где скрылась девчонка.
– Найти пацана-оборотня. Что еще за проверочка ни с того ни с сего?
Арноха отступил на шаг. Дирке только хмыкнул и руку не убрал.
– Я тоже был влюблен когда-то, – ни с того ни с сего сообщил он. – И натворил паучертову уйму глупостей.
– Почему это «тоже»? Я-то вроде ни в кого не влюблен… Или ты про… с ума сошел? Мелочь какая-то рыжая.
Дирке снова резко втянул носом воздух. Холодный, пахнущий сыростью и гниющей листвой.
– Не мелочь… – буркнул он. – Та была не рыжая, а темная. Мне она тоже сначала казалась мелочью, а потом… Сказала «предавай», и я предал. Тех, кого обязан был защищать и охранять. Помнишь, про взрыв в лаборатории говорили? Она попросила, и я всех подставил. И если снова позовет – побегу к ней. Снова скажет «предавай», я предам. Не забывай, зачем ты здесь. Оборотня искать, тьфу. Ты вроде хотел у отца выспросить про маму свою. И про Киру. Понял?
Угу, понял, что Дирке конченый псих. Хотя… От него тянуло такой вселенской тоской, тощие плечи сутулились под невидимым, но таким тяжелым грузом, что Арнохе стало жаль этого странного «ассистента».
– Ладно тебе, – пробурчал он, – жизнь-то на этом не закончилась. Давай лучше пиццу закажем, что ли, – и добавил не раз слышанное от Киры: – Пока живой, все поправимо.
Глава 8
Школа
После волнующей встречи у мусорного бака Карина с удовольствием прогуляла бы школу, но сегодня у нее там было важное дело. Вторым и третьим уроками была алгебра, на которой планировалась большая, на оба часа, контрольная по пройденной теме. Это был Каринин заработок.
Между двумя уроками алгебры Карина, Митька и его младшая сестра Люся (Люсия, как она сама называла себя с детства) сидели на спортивной площадке за школой. Каринка держала клетчатый листок с ксерокопией второго варианта контрольной. Митька обеспечивал безопасность, а Люсия просто составляла компанию. Она была на год моложе Митьки, но училась с ними в одном классе. Беленькая, хорошенькая, как мультяшный ангелочек, Люсия казалась менее яркой и «звездной», чем Светка Ермолаева, но уж точно была первой красавицей.
Вот и подошедший к ним хулиган Серега Дергунков как-то сразу смутился, покраснел и даже вел себя вполне прилично. Вынул из кармана две мятые сторублевые бумажки. Наверное, недельные деньги на карманные расходы. А еще вероятнее, «отжатые» у малышни. Протянул Карине купюры.
– Оборзела, Кормильцева, – сквозь зубы протянул он, – в прошлый раз стописят было.
– Прошлый раз еще до каникул был, с тех пор мозги подорожали, – нимало не смутилась Карина. – Не хочешь платить, сам выкручивайся, делов-то.
Сам выкручиваться Серега не желал. Он покосился на Люсию, приосанился, даже «круто» сплюнул себе под ноги. Как первоклашка, в самом деле.
– Але, гараж? У тебя второй вариант? – Карина помахала листком перед его носом.
– А? Че? Второй…
Она отдала Сереге листок. Тот потоптался еще, хотел поговорить с Люсией, но то ли не решился при Митьке, то ли просто не решился и отвалил, унося с собой свою возможную четверку. Если списать получится.
Технология заработка собственным умом была отработана давно. На большие контрольные обычно давалось два урока. Правда, второй только наполовину, типа, чтобы переписать решение с черновика. За первый урок Карина решала оба варианта, потом на перемене неслась в ближайший магазин, благо он был совсем рядом, и делала штук двадцать ксерокопий. Сложно было только уговорить продавца использовать клетчатую бумагу вместо правильной копировальной, но и это удавалось. За остаток перемены желающие раскупали «черновики» и в результате получали приличные оценки. Конкуренции можно было не опасаться – за один урок никто не успевал решить оба варианта да еще и записать их более-менее читабельно.
– Тебе не стыдно так зарабатывать? – жмурясь на скупом осеннем солнце, поинтересовалась Люсия, которая в Карининой помощи не нуждалась.
– Не-а, ни разу, – ответила та. – У нас в классе мало того что тупари одни, так еще и недружные. На таких не стыдно и заработать.
– Почему это недружные? – удивилась Люсия.
– Хм, то есть почему тупари, ты и сама понимаешь? Вот смотри, в классе тридцать два человека, из них двадцать постоянно покупают контрольные. Платят, заметь, по двести рублей. Когда у меня Витасик Панаев самый первый контрошу купил, то он даже с лучшим другом не поделился, типа «я ж деньги заплатил». И никто ни с кем не делится, иначе не покупали бы столько. Значит, не друзья они, а фигня какая-то. А тупые, потому что могли бы договориться, скинуться и купить одну копию на всех. Потратили бы каждый по двадцатке плюс два рубля на ксерокс. Нет, Люськ, мне ни капельки не стыдно.
