Павел Корнев - Кровные узы

Тогда сделке конец. Вы будете виновны в этом, вы и никто другой. И уверяю, новый регент с вами даже разговаривать не станет. Наверняка кто-то из его людей о ведьме и донёс…

Настоятель поджал губы, но сразу решительно тряхнул головой и объявил:

– Чему быть, того не миновать! Я не поступлюсь своей верой…

– И не надо! – перебил я его. – Просто отложите казнь. А взамен мы отдадим заброшенную церковь у южных ворот.

– Мне не нужны подачки!

– Так будет лучше для всех, – подключился Арчибальд.

– И ведьму будут судить, – выдвинул дополнительное условие Кевин Свори. – Никого не сожгут без княжеского суда!

Настоятель оглядел нас и позволил себе улыбку, отстранённую и холодную.

– Никого не сожгут без суда, – подтвердил он. Слово «княжеский» при этом не прозвучало.

Монастырь мы покинули четверть часа спустя. Арчибальд задержался переговорить с настоятелем с глазу на глаза, а Кевин Свори повернулся ко мне и сказал со всей возможной прямотой:

– Мы ещё хлебнём с ним лиха.

Я кивнул, но прежде чем успел хоть что-то добавить, на взмыленной лошади прискакал посыльный из замка.

– Ваша милость! Срочное послание!

Регент сломал сургучную печать, развернул свиток и тут же скомкал его.

– Что случилось? – забеспокоился я.

– Совет баронов. Собирается завтра, – парой рубленых фраз ответил седоусый рыцарь.

– Барон Мальтори решил воспользоваться ситуацией?

Кевин Свори посмотрел на меня и покачал головой.

– Нет. Это Далькири.

– Что?! – охнул я.

– Совет созывает Карл Далькири.

– Вот сволочь! – выругался я. – Шкуру с него спущу!

– Это ничего не изменит, – вздохнул регент. – Всё подстроено заранее. Вчера мне доложили, что Карл уехал в охотничий домик сразу после открытия монастырской часовни. О ведьме тогда ещё никто не знал.

– Я видел его с бароном Мальтори, – припомнил я.

– Одно к одному, – невесело усмехнулся Кевин Свори. – Я в замок, ты со мной?

– Нет, не думаю…

Охотничий домик барона Далькири находился в часе езды от города, в заболоченном краю, где топи переходили в густые непролазные леса. Выстроен двухэтажный каменный особняк был на небольшом островке, к нему вела насыпная гать. С противоположной стороны к лесу уходил шаткий мосток.

Пока ехал, изрядно продрог. Разгулявшийся на болотах ветер пригибал к земле сухой камыш и срывал с ветвей деревьев редкие листья, обжигал холодом лицо и морозил пальцы, а его резкие порывы заставляли слезиться и без того воспалённые глаза.

И простор. Кругом одна лишь пустошь, залитая светом тусклого осеннего солнца.

Не люблю.

И я посильнее натянул на голову капюшон.

На гати было хуже всего. С обеих её сторон меж сухого камыша и полянок пожухлой травы серебрилась вода, и не было никакой возможности свернуть ни вправо, ни влево. Только вперёд. И кто знает – не ждёт ли там меня арбалетный болт?..

Но назад я не повернул.

Вскоре потянуло дымом костерка, и дорога привела меня к двум шалашам, у которых зяб на холодном ветру десяток бойцов. Подъезжая к ним, я придержал коня и скинул с головы капюшон плаща.

– К барону! – коротко объявил после этого, но никто из охранников и не подумал выспрашивать подробностей.

– Его милость в доме! – простуженным голосом объявил мечник в подбитом мехом плаще, не отрываясь от помешивания кипевшего в котелке над костром варева.

Недоумённо хмыкнув, я направил коня дальше, и очень скоро поведение охраны перестало казаться вопиющей небрежностью: караульные на острове попадались буквально на каждом шагу.

К тому же встретивший меня у охотничьего домика рыцарь в наброшенном поверх доспехов плаще прекрасно знал, кто пожаловал к ним в гости.

– Позвольте, милорд, – с явственным южным акцентом произнёс он, протягивая руку к поводьям.

Я кинул их ему, спрыгнул из седла и поднялся на крыльцо. В небольшую прихожую набилось сразу три бойца, и один из них, с извиняющимися нотками, но без малейшего заискивания, попросил оставить оружие.

– Всем известен ваш крутой нрав, милорд, – пояснил он своё требование.

С кривой усмешкой я расстегнул оружейный ремень, кинул его на стол и распахнул внутреннюю дверь. Охотничий дом был невелик, и большую часть первого этажа занимал общий зал с развешенными по стенам рогатинами и порубленными щитами, головами зверей и связками эльфийских скальпов. Камин нещадно дымил, и в воздухе витали клубы дыма, но зато было тепло.

Я прошёл к огромному дубовому столу, во главе которого сидел Карл Далькири, скинул на пол плащ и уселся на свободное место. Между мной и бароном располагались четыре рыцаря, по два напротив друг друга.

– Я всё гадал, кого они пришлют! – пьяно проглатывая окончания слов, произнёс Карл, хоть пьяным нисколько не казался. Да, наверное, и не был подвыпившим. Скорее просто отходил от вчерашней попойки. – А они прислали малыша Кейна! Чудны дела творятся!

Я пропустил мимо ушей фамильярное обращение «малыш» и принялся стаскивать с занемевших от холода пальцев перчатки.

Не дождавшись от меня никакого ответа, барон хлебнул из высокого кубка вина и предложил:

– Выпьешь?

– Не стоит, – отказался я, выкладывая перед собой курительную трубку и склянку с молотым чёртовым корнем.

– И верно, – кивнул Карл.

Я спокойно забил трубку, сходил к чадящему камину и прикурил её от горящей ветки. Потом затянулся, выдохнул длинную струю дыма и только после этого вернулся за стол. Это действо неким непонятным образом успокоило свиту барона; рыцари взялись за бокалы и стали посматривать на меня уже не столь пристально, как прежде.

– Что привело тебя сюда, Кейн? – спросил Карл, отставив кубок. – Путь неблизкий.

Очередная затяжка уняла грызшую суставы боль, но сознание осталось до омерзения ясным; я выдохнул к потолку дым, досадливо поморщился и напомнил:

– У нас была сделка.

– Обстоятельства изменились, – развёл руками барон без малейшей тени смущения.

Я откинулся на высокую спинку стула и раздражённо постучал трубкой о край стола.

– Вами были приняты определённые обязательства.

– Повторяю: обстоятельства изменились! Мне, право, жаль, что был проделан такой путь, но ничего другого я не скажу. Обстоятельства изменились! На этом всё.

– Едва ли барон Мальтори мог предложить цену выше, – произнёс я, отметив, как вспыхнуло при этих словах лицо собеседника. – А если и мог, то это не стоило нарушенного слова…

Карл невольно кивнул.

– Чем он угрожал? – резко подался я вперёд.

Рыцари напряжённо переглянулись, но барон только рассмеялся и вновь отпил вина.

– К чему эти расспросы, Кейн? Ничего уже не изменить. Ничего.