Гений Медицины. Том 4 - Игорь Алмазов
— Константин, по-моему, всё прошло хорошо, — как только за ними закрылись двери лифта, произнёс Зубов. — И прошу прощения, что так резко высказался… Сами понимаете, весь на нервах.
— Всё в порядке, — кивнул я. — Мне надо идти к Фетисовой. Это моя пациентка, поэтому я хочу вести её и дальше.
— А я найду этого птенца, который попытался устроить диверсию, — ответил Михаил Анатольевич. — И самому ему кордиамин вколю.
На том мы и разошлись. И я поспешил в ВИП-палату.
Маргарита Александровна лежала под капельницей с физраствором. Она уже успела прийти в себя, но выглядела не очень — бледная, с тёмными кругами под глазами. Даже на балу, который был всего пару дней назад, выглядела она гораздо лучше!
Никита сидел рядом с ней, держа её за руку.
— Что произошло? — спросил я.
* * *
Несколько часов назад.
Маргарита спала очень плохо. После нескольких «процедур» с артефактом ей как будто бы резко стало хуже.
Появилась слабость, головокружения, головные боли. Резко стали выпадать волосы, под глазами появились тёмные круги.
Вот и этим утром она проснулась ни свет ни заря, и поспешила позвонить Никите.
— Маргаритка, чего не спишь? — раздался его голос. — Ладно я, меня Зубов заставил к комиссии пораньше приехать. А ты бы спала и спала!
— Мне нехорошо от этого лечения, — ответила женщина. — Кажется, экспериментальное лечение связано с каким-то артефактом. Который должен впитать в себя мою болезнь. Но мне только хуже!
На том конце телефона ненадолго повисло молчание.
— Маргаритка, ты говорила об этом с врачом, который проводит тебе это лечение? — спросил Никита.
— Говорила. Он сказал, что так и должно быть, — ответила она. — Но я сомневаюсь, что должно быть так!
— Цветочек мой, если так сказали — значит так и должно быть, — невозмутимо сказал он. — Ну всё-таки с серьёзной болезнью боремся, тут организм по-всякому может реагировать. Я читал много отзывов про этот центр, никаких жалоб нет!
— Но отзывы могут быть подставными, — слабо возразила Фетисова.
— Кому это надо, — не поверил ей Никита. — В общем, ты зря себя накручиваешь. Отдыхай, насколько я помню, у тебя только один сеанс остался. А вечером увидимся, отпразднуем твоё выздоровление!
Хотелось бы верить.
— Хорошо, — ответила Маргарита и положила трубку.
А через час головокружение стало просто невыносимым, и она вызвала скорую.
* * *
Я выслушал сбивчивый рассказ Никиты про экспериментальное лечение, не веря своим ушам.
— Никита, зачем ты вообще всё это устроил? — спросил я. — Я же обсудил с Маргаритой план её лечения. Объяснил, что вылечу её с помощью магии. Зачем ты вмешался?
— Я не знал, сколько придётся ждать, — упрямо ответил он. — А Маргаритке могло стать хуже! А тут я прочитал отзывы…
Отзывы он прочитал. Да Фетисова была права — в интернете могли написать всё, что угодно! Это могли быть заказные отзывы.
— Это было очень глупо с твоей стороны, — только и сказал я.
И поспешил активировать аспекты и осмотреть Маргариту Александровну. Увиденное меня не обрадовало, от слова совсем.
Из-за «прогрессивного» лечения ВИЧ-инфекция не только усилилась, но и приобрела магические осложнения. И теперь полностью вылечить её магией не представлялось возможным, часть вирусов научились такого лечения избегать.
Сейчас я смогу облегчить ей состояние, с помощью новых сил и своей схемы я уберу большую часть вирусов. Но не все.
И те, что останутся — снова будут размножаться. Бесконечный процесс.
Никита, Никита, что же ты наделал…
— Ну что там? — обеспокоенно спросила Фетисова. — Я чувствую, словно стало хуже!
— Так и есть, — отрицать это не было смысла. Я объяснил, что конкретно произошло.
— Так что, вылечить меня теперь не получится? — испуганно спросила Маргарита.
— Я найду способ, — твёрдо ответил я. — Пока что лишь попрошу — больше никаких экспериментальных лечений. Сейчас я вкачаю магию, и станет легче. Но как вылечить вас полностью — теперь мне надо хорошо подумать.
И придумать новый способ надо как можно быстрее. Есть риск, что та часть вирусов, которая невосприимчива к магии, «научит» другую. И тогда даже симптоматическое лечение перестанет помогать.
— Может, всё-таки стоит закончить лечение? — голос Никиты стал куда менее уверенным, чем был до этого. Он понимал, что не прав.
Но признать неправоту для него означало признать и тот факт, что он поставил жизнь Фетисовой под угрозу. И сделать это он никак не решался.
— Если тебе совсем жизнь Маргариты Александровны не важна — тогда заканчивай, — грубо ответил я.
Грубо, но по делу. Никита поджал губы и отвернулся. Уверен, Фетисову на третий курс лечения он не отправит. И сам уже понимает, что натворил. Хотя ему и тяжело в этом признаться.
Я влил в Фетисову магию, отчего её щёки порозовели, и она приняла более здоровый вид.
— И правда лучше, — улыбнулась она. — Спасибо, Константин.
— Пока не выписывайтесь, лежите в палате, — распорядился я. — Я придумаю, как вам помочь.
Один раз уже придумал, а значит, и второй раз придумаю.
* * *
Барон Филимонов договорился о встрече с корреспондентом в кафе на Невском проспекте. Из-за нервов приехал туда на сорок минут раньше, и пришлось долго и мучительно ждать.
На эту встречу можно было послать и доверенное лицо. Любого помощника. Но Филимонов захотел поговорить сам. Так было спокойнее. Он решил взять ответственность на себя, чтобы быть уверенным в результате.
Наконец, Александр Летов появился.
— Добрый день, господин Филимонов, — поздоровался он, присаживаясь напротив. — Чем могу быть полезен?
— Можете, — Филимонову уже надоело ждать, поэтому он сразу перешёл к делу. — Кто это на фотографии?
Он достал приготовленную газету со статьёй, и положил перед Александром.
— Молодой врач из «Империи здоровья», я же написал, — ответил Летов. — Что-то не так?
— Не валяйте дурака! — воскликнул Филимонов. — Как его зовут? Фамилия, имя этого врача.
— Я понятия не имею, — пожал плечами Александр. — Иначе бы написал в статье! Я просто имел честь пообщаться с этим молодым человеком, поэтому и упомянул его.
Врёт ведь, явно врёт! Но как его расколоть — непонятно. Журналисты — они очень изворотливые!
И вдруг Филимонову ударила в голову одна идея. Жуков просил пригласить на бал-маскарад род Боткиных. А особенно его интересовал Константин Боткин.
И он упоминал, что тот врач. А что, если…
— Это Константин Боткин? — прямо спросил Филимонов.
И заметил, как вздрогнул Летов от этих слов. А он же писал статью про Боткина, поэтому должен его знать.
— Вполне может быть, похож, — Александр уже не мог соврать, но всё равно постарался выкрутиться. Правда, получалось
