Кодекс Охотника #29 - Юрий Винокуров
В результате мощного взрыва, вызванного одним из последних изобретений Кренделя — улучшенной гранаты термической объемного взрыва или УГ, были уничтожены Лич и его охранники, а еще — случился провал в пещеру, в которую хотели добраться мертвяки до того, как их нашел Бурбулис.
А в пещере был натуральный йети. Фиг знает, пришел он из Разлома или жил здесь всегда, но большую белую обезьяну слегка завалило. И Бурбулис зачем-то откопал его, вылечил артефактом и напоил розовенькой для бодрости.
Ну и попал. Теперь этот йети, которого Бурбулис для себя назвал Дурнем, не отставал от него, куда бы он не шел. А во время одного из отдыхов, Бурбулис, задремав, проснулся, когда эта белая сволочь хотела спереть бутылку из его рюкзака. Тогда он надавал тумаков воющему йети, пытаясь донести, что алкоголизм — тяжелая и неизлечимая болезнь, и чтобы её стойко переносить — нужен сильный характер, которого у волосатой обезьяны очевидно нет, но Дурня это не проняло. И на следующий день он снова поплелся за Бурбулисом.
Бурб хотел его прогнать, но потом передумал. В ледяном мире это хоть какое-то развлечение. Днем он всегда слышал за спиной хруст снега под большими лапами йети, а по вечерам он кидался в Дурня пустыми бутылкам, и тот ловко уворачивался. Веселуха!
Бурбулис зевнул, раздумывая, ложиться ли уже спать или раздавить еще один пузырек, когда, внезапно Дурень заорал и ломанулся прямо на него, в последний момент перемахнув через костер и, кажется, подпалив задницу. Бурбулис не боялся, йети при всем желании не мог ему навредить, но сильно удивился, особенно, когда этот мохнатый обезьян спрятался за камнем, на который опирался спиной Бурб, после чего заугукал, тыча толстым пальцем в темноту.
А из темноты уже поперли мертвые призраки. Бурб не успел удивиться, как он мог их прошляпить, ведь сейчас важнее было — что с ними делать. Однако, старина Крендель и тут подсуетился. Призрачных тварей можно убить только энергетическими техниками?
Два раза «ха»!
Зачем пыжиться и извлекать из себя магию, которую он не очень любит, если можно просто сделать так, чтобы они слегка воплотились в этом мире и попробовали на вкус старого доброго холодного железа!
Быстрый хлопок по одному из многочисленных амулетов, которыми он был обвешан, как новогодняя ёлка, и первый же выпад клинка разрубает спешащего, уже не совсем призрака, пополам. Да, конечно же, клинок был сделан не из обычной стали, но частично воплощенным призракам это было неинтересно.
Они бросились на Бурбулиса, и тот, с улыбкой, закрутил свой привычный Танец Смерти, в котором ему не было равных.
— Дурень, назад! Фу!!! — заорал Бурб, когда увидел, что йети, кажется, решил что он не вывозит и бросился на подмогу.
Пришлось менять план сражений и перемещаться так, чтобы прикрыть смелого, но слабого обезьяна от визжащих призраков. Бурбулис заработал клинком с удвоенной скоростью и через несколько секунд всё было кончено.
— Ты совсем дебил, что ли? — в сердцах воскликнул великий мечник. — А ну вали отсюда! Чтобы глаза мои тебя больше не видели!
Йети пристально смотрел на Бурбулиса, часто-часто моргая, как будто готовясь заплакать, а затем очень по-человечески вздохнул и, развернувшись, уныло потопал в темноту.
— Стой! — крикнул ему Бурб.
Йети его услышал и понял, остановился и неуверенно развернулся.
— Подь сюда! — махнул рукой Бурб. — Тебя вон поцарапали!
И правда, правое плечо йети было покрыто красной кровью, задетое острым когтем призрака.
— Вот ты дурень, Дурень! — вздохнул Бурбулис и обработал рану.
Йети перенес болезненную процедуру достаточно спокойно, лишь периодически тихо вздыхая.
— На! — ечник протянул ему бутылочку, которую тот осторожно взял и, понюхав, поморщился. — И не надо тут кривиться! Это от Скверны! Чтобы ты не сдох от заражения!
Йети еще раз вздохнул и опустошил пузырек, скривившись. Сердце старого воина дрогнуло, теперь вздохнул и он, достал из пространственного рюкзака еще бутылочку розовенькой, откупорил ее и протянул йети.
— На, запей эту гадость!
Йети два раза просить не стоило. С широкой улыбкой он угукнул и в три глотка выдул поллитра.
— А ты силен, — признал Бурбулис и добавил. — Но, бухать всё равно вредно!
— Угу! — подтвердил йети и вскочил на ноги, махая в темноту.
— Что там? — снова напрягся Бурб.
— Угу!!! — йети сделал приглашающее движения, видя, что Бурб не реагирует, он вздохнул и, осторожно взяв мечника за рукав, потянул его за собой.
Удивительно, но Бурбулис послушался и, подхватив сумку, пошел за йети. Через три часа похода по горам, наконец, они достигли небольшого плато.
— Да ну нахер! — сказал Бурб, опускаясь на колено и проводя рукой по черному камню. Затем он быстро полез в рюкзак и достал еще один артефакт, специально созданный для этого случая.
Амулет с камнем начал излучать рассеянный голубоватый свет, и в воздухе появилось голографическое изображение его друга Бухича и призрачного портала, в который он шагнул, отбросив что-то в сторону. Бурб взглянул на экран еще одного прибора.
— Да ну нахер! — повторил он и задумчиво почесал затылок. — Похоже, сам не затащу.
Он обернулся к йети.
— А с тобой что делать, лохматый?
* * *
— Бегите, жалкие ящерицы! Вам не скрыться от гнева великого Сыклавиния!!!
Что может быть лучше медового месяца? Солнышко, желтый песок, любимые жены рядом и… долбанный Африканский Эпицентр!
А еще Сыкля, который почувствовал вкус крови, и теперь отрывается вовсю… Правда, исключительно на безобидных монстрах, типа, этих песчаных варанов.
Планы после свадьбы пришлось подкорректировать. Причем, подкорректировать быстро и кардинально. Слишком много информации я получил за короткое время, и теперь с этим всем нужно что-то делать.
Аня осталась дома, разбирать подарки и следить за делами Рода. А еще на неё я спихнул архивы Марка Аврелия — она любит читать, вот пусть и читает.
То, что я понял из рассказа Темной — это то, что твари из Колыбели выбрали место вторжения — Иркутский Эпицентр. И прямо сейчас там кипит титаническая работа. Место известно, но точность — плюс минус пять километров, итого, мы имеем круг с радиусом в пять километров, и площадью чуть меньше восьмидесяти квадратных километров.
Много это или мало? В масштабах всего Эпицентра — ничтожно,
