Воспитанник - Николай Дронт
— Крепитесь! Нам немного осталось. Скоро выйдем из Мокрого Леса и отдохнём. Здесь влажно, зато безопасно, серьёзных хищников нет.
Точно? Лоза-убийца — так, лёгкая неприятность? Хотя, возможно, он и прав. О ней предупредила страшная вонь, а когда напала, быстро обрубили щупальце. Наверное, лоза лесной животиной удобряется, даже крупному зверю тяжело порвать или отгрызть волокнистый отросток в крепкой коре.
Мы уже еле плелись, когда неожиданно лес кончился и открылась пустошь, заросшая высокой травой с островками кустарников. Шагах в пятистах от опушки видны развалины каменной беседки или павильона.
Крыша обрушена, несколько колонн упало, остатки какой-то статуи торчат прямо из-под земли.
— Нам туда, — показал Дреп. — Сможем спокойно отдохнуть и поесть. Это место называют Приютом Охотника.
Грубоватая статуя когда-то изображала минотавра, но время и проходящие мимо путники её не пощадили. Голову кто-то хорошенько, до трещины, приложил чем-то тяжёлым. Обе руки отбили и куда-то дели. На туловище какой-то интеллектуал написал корявыми орочьими рунами: «Здесь был Я!»
Павильончик оказался мощён шестиугольными каменными плитами с красивым орнаментом. С одной стороны съехавшая крыша образовала тенистый навес. Нашлись кострище посередине и маленький родничок, пробивающийся сквозь траву, почти у самых ступеней. Что ещё желать для отдыха? Разве что дров.
Девочки послали мальчиков собирать дрова налево, сами пошли направо, запретив к ним приближаться. В их стороне послышался подозрительный шум, но никто из нас не решился бежать туда на помощь. Вскоре девушки вернулись всего с несколькими прутиками. В самый неудобный момент этот мелкий кустик напал на занятых своими делами девиц. Его, конечно, сразу прикончили, но честь собирать дрова для костра решили оставить мужчинам.
Пока собирали сухостой, пока разводили огонь и варили кашу, наш партийный вор занимался любимым делом — искал в развалинах что-нибудь полезное. И ведь нашёл! Чуть в стороне от павильона, под рухнувшей колонной он углядел небольшой свёрток. У костра Роско показал всем находку и ножом разрезал задубевшую кожу. В ней оказалась завёрнута странная вещица из камня — грубая человекоподобная фигура. Деталей нет, только намечены голова, руки, ноги. Похоже на тех человечков, что из глины лепят дети. Но она каменная, и от неё после снятия обёртки стало прилично фонить жреческой магией.
— Вот она где! — воскликнула Марлен. — Из-за неё моего наставника прокляли!
Отмычка бросил на меня безразличный взгляд. Просит отработать обещанное.
— Что это? Ты бывала здесь раньше?
— Бывала. Я в третий раз посещаю храм. Во второй, из-за того что потерялась фигурка, наставник получил проклятье и умер. Наверняка сволочь Ловчила её спёр!
— Зачем нужна фигурка?
— Обет был донести вещь до алтаря. Теперь, наверное, оно уже не так важно, но я её отнесу. Хотя бы в память о своём наставнике.
Мартин уточнил вместо меня:
— Ловчила тоже был в вашей партии?
— Был такой кендер среди нас. Кроме него вроде никто бы не смог её вытащить.
Роско веско заметил:
— Кендер не стал бы так заворачивать.
— Не стал бы, — подтвердила бардесса. — Кожа слишком толстая и грубая. Скорее всего, вор вообще такую штучку заворачивать бы не стал — статуэтка каменная, что ей сделается?
— Статуэтка волшебная. Может, завернул в кожу с наложенным заклинанием блокирования чар, чтобы по ауре не нашли.
— Вор наложил заклинание? — вмешался Дреп. — Ты как вообще это себе представляешь? Или он чародействовал потихоньку?
— Нет. Майло колдовать совсем не умел. Разве что Хендерик? Он у нас волшебником был и вечно на статуэтку ругался. Но когда бы он успел? Не знаю…
— Майло Ловчила? Я с ним раз на дело ходил, — заявил капитан. — Заклинания не умел творить. Хотя болтун был страшный.
— Хендерик Правдивый? — поинтересовалась бардесса. — Был такой у нас в гильдии. Погиб, говорят, в прошлом году. Почему ругался?
— Не нравилась ему статуэтка. Про что-то из прошлого ему напоминала. Мы-то тогда подумали, что она осталась в лагере. Грешили, что кто-то из слуг её куда-то засунул, а вон оно как вышло.
— Почему же тогда сразу не вернулись? — мой приятель продолжил выспрашивать. — Или у этих Ловчилы с Правдивым почему не спросили?
— Только в храме обнаружили пропажу. Она же была упакована в тючок. А там на нас напали псоглавцы, Хендерик погиб. Зарубили его.
— А Майло?
— Майло ушёл сразу после раздела добычи.
Мартин продолжил расспросы:
— Я чего-то не пойму — зачем третий раз туда нужно идти?
— Первый раз ходила за заданием. Второй — его сдала и получила жреческий статус. Сейчас иду в последний раз. Наставник обещал, что узнаю имя Патрона и получу ранг в церковной иерархии.
— И ты даже не знаешь, кто тебе дарует силы? — усомнилась Квиланси.
— Всё! Привал окончен! — вдруг прервал разговор Лесовик. — Хватит болтать! Сворачивайтесь. Нам до темноты надо успеть добраться к месту ночлега.
Все засуетились, жрица прибрала к себе в дорожный мешок статуэтку. Меня заставили очистить котелок от копоти. Заклинанием, конечно. Уже через четверть часа мы двинулись дальше по дороге.
Пока шли, рядом со мной держалась Квиланси. Отряд растянулся, только Лесовик был полон сил. Вдруг бардесса задумчиво сказала:
— Лейла Сладкоголосая, подруга моя, могла и вещь взять, и заклинание наложить. Её бы спросить, да не вернулась она из того похода. Ловчилу тоже с той поры никто не видел. Эберк Каменная Башка, дварф, хоть изгой, но воин отменный. Он тоже пропал. Как Лейла исчезла, я в гильдии поинтересовалась, у людей поспрашивала, никого из команды первого похода тоже никто не встречал. Из второго вообще она одна вернулась. Очень мне любопытно стало. Думаю, может, есть о чём балладу сложить? Ашер, что думаешь про это?
— Даже не знаю, что сказать! Почаще буду оглядываться за спину. Надо и Мартину эту историю рассказать. А что гильдия про это думает?
— Мартину расскажу. Гильдия? В ней считают «всякое бывает». Наши генералы накидывают плату за посредничество и предупреждают о риске кандидатов. В этот поход еле набрали опытных людей. Только я, Отмычка и Лесовик согласились. Из остальных лишь жадные новички в партию просились.
Не стал я рассказывать Квиланси о союзе с Роско. Зачем? Её слова интересны, но сказать-то можно всякое. Барды своих обещаний не держат, они как перекати-поле, сегодня торжественно клянутся, завтра противоположное делают. И тайны не способны хранить.
Кендеру разговор передать стоит. Он только строит простодушные глазки, однако значительно хитрее и умнее, чем хочет казаться.
На ночёвку остановились около небольшого водопадика.
