Грозовой фронт - Евгения Александрова
– Дела у меня и другие есть – не то что ваши треклятые камни по склонам таскать точно муравьи! – сплюнул в сторону кучерявый.
– У меня ещё поле не пахано и пара виноградников загнулась, покуда мы тута спины гнём, – ругнулся второй. – А ищ-що корми эти рты ненасытные, которые ток знай командуют.
– Чего сказал? – Сагиш угрожающе выпрямился. – Ты чё там бубнишь, мужик? Рты тебе лишние? А как ивварцы в дом постучат и жёнушке твоей юбку задерут – так заверещишь, как твой осёл, а? Или, мож, сам в руки меч возьмёшь – да только руки-то у тебя корявые под такое не заточены!
Пока Алекс дошёл до крестьян, они уже успели разораться так, что все работающие рядом потянулись к сваре. Кучерявый уже разошёлся и пихнул Сагиша в грудь так, что тот чуть не полетел со склона.
– А ну хватит! – рявкнул Алекс, пытаясь образумить хотя бы своих, но там уже нашла коса на камень. Матросы, взревев от несправедливости, сцепились с деревенскими, а те, в свою очередь, закатали рукава. Пока Алекс пытался разнять ближайших, потасовка захватила всех остальных.
– Вы здесь чужие и вас звать никто сюда не звал, слышь! И без того бы справились, не так уж нас мало.
– Демоны морские, – гнусаво кричал ещё один, уворачиваясь, – вам тут жрать и спать даём да ещё указы ваши демоновы исполняем, а только и слышим непотребство! Духов ваших морских от Тёмного.
– Этот вон вчерась Марику затронуть хотел, да я ему живо морду-то начистил, – хмыкнул один большеротый, ткнув на Дени, под глазом которого темнел хороший такой синяк.
Сагиш тем временем придушил кучерявого, швырнув на камни и даже не слыша крика Алекса. Но тут же и Мейк подтянулся снизу, на ходу закатывая рукава. Алекс наконец с силой отпихнул Сагиша в сторону.
– А ну прекратить! Разошлись все, – рявкнул наконец Имейр, что не дождался и поднялся навстречу – быстро, ловко, привычно. И не скажешь, что мужику под пятьдесят. Одетый в рабочую рубаху с закатанными рукавами и заляпанные грязью шаровары, он грозно осмотрел свару.
Алекс отряхнулся и встретил его взгляд.
– Капитан, сколько вам ещё осталось? Нам нужен перерыв, – с напором начал Имейр. – Наши запасы не бесконечны, к тому ж и кормить приходится поболе.
– Нам надо закончить, если вы не хотите новых жертв.
Имейр поставил ногу выше, опёрся на колено и проговорил:
– Не думаю я, что они ещё сунутся сюда вскоре. Получили – и будя. А нам работать надо, урожай пропадает, время не ждёт. И без того до дождей не успели.
Довольные его поддержкой крестьяне, потирая сбитые кулаки и поправляя одежду, начали расходиться, да и без того было время прерваться. Ладно, что в этот раз обошлось без кровопролития. Но с этими сварами надо что-то делать, Алекс не думал, что всё может скатиться до мордобоя.
Алекс вскинул голову и осмотрел склоны. Подходы удалось укрепить почти по всем направлениям: с дороги, в ущельях по горам, где возможно пролезть, даже в лесу в низине выставили несколько караульных. Разве что ивварцы ломанутся тем же путём, что пришли они: по каменистому склону из самой бухты. Но там «Ясный» с остатками команды, – которых, кстати, пора проведать, – и Алекс надеялся, что они прикроют тыл.
А может, он и правда перегибает. Слишком спокойно и тихо стало, будто и не было никаких ивварцев.
– Ладно. Мы ещё не закончили, но справимся. – Он сжал и разжал пальцы, разминая ноющие суставы. – А вот от еды я бы сейчас не отказался.
Имейр сбросил деловой тон.
– Хильда как раз готовит, – кивнул он приглашающе. И покачал головой. – Надеюсь, это не повторится – не хватало нам ещё междоусобиц среди своих же…
Спускаясь на дорогу, Алекс несколько раз проехался сапогами по мелким камням и ступил в рыхлую землю у виноградника. Джейна была права, и сезон дождей не заставил себя ждать. Поливало временами мощно, с короткими грозами, и молниями сверкало прямо у горных вершин – руку протяни, и уже окажешься в тяжёлых тучах, что пеленой окутывали всё вокруг. Но дожди шли недолго, вода быстро уходила горными левадами вниз, и снова прояснялось.
– Согласен. Прослежу и за своими, расслабились парни – слишком тихо стало. Не с кем подраться.
– Как долго вы ещё останетесь с нами? – помолчав, спросил Имейр, ступая рядом и порой прикрикивая на снующих по дороге мальчишек.
Самые бойкие, уже отошедшие от первого шока войны и смертей, гоняли рядом с матросами, то помогая, то мешая и задавая кучу вопросов про флот и корабли, а ещё просили показать блестящую сталь сабель.
Алекс вспомнил о подсказке, что они с Джейной нашли у Вария в доме. Что, если вправду послание было оставлено для них нарочно? Причём казалось, Варий знал наперёд, что именно они вдвоём с Джейной окажутся в его доме. Одному из них ни за что не найти ответ, а вдвоём они дополнили знания друг друга…
Только идти на охваченный войной архипелаг сейчас – безумная затея.
– Не могу сказать точно, – наконец отозвался Алекс. – Пока не получу новый приказ от командования.
– Но как вы получите его здесь, если мы окружены ивварцами?
– Значит, мы останемся в деревне, пока опасность не минует, – спокойно ответил Алекс.
Он и в самом деле не мог уйти на Итен, бросив этих людей без защиты. И до сих пор не понимал, как и почему король так легко отдал Шинтар? Ведь это как оставить врага у себя за спиной, дать ему укрепиться и набраться сил для удара под дых.
Алекс остановился у дома старосты, наблюдая, как кипит в деревне жизнь.
Уже давно отзвучали траурные песни по погибшим, жизнь с трудом, но входила в привычную колею. Иногда, правда, вечерами снова слышался женский плач и тревожные напевы тех, кто потерял мужей, жгли свечи, тихо обсуждали, как быть дальше, но время шло, и непосильная ноша забот и работы смиряла боль.
Алекс потёр тыльной стороной ладони отросшую щетину. Недоверие к команде и к самому Алексу всё-таки вылилось в эту нелепую драку. И тут не только из-за веры и духов, войны и урожая, но некоторые из парней умудрились за это затишье приударить за свободными девицами. А те отнюдь не легкодоступные портовые девки, к которым привыкли моряки за время рейсов, и оборону держали крепко. Хотя чего уж, и поглядывали на рослых матросов с интересом – больно уж выделялись те среди местных, невысоких и коренастых. Даже Эрик, благо что сам едва очухался, уже затягивал по вечерам песни под чудную маленькую