Анима. Весь цикл в одном томе - Екатерина Соболь

– Кого? – оскорбился Ларри. – Если ты про выходцев из других народов, которые обучались на солдат, вроде Райлана, то эти школы не на острове, а на берегу большой земли, и мы попозже выясним, что там тво… Ой. – Он сбился, и Гвен не смогла отказать себе в удовольствии глянуть на его потрясенное лицо. – Дети! Дети Ястребов были в школах, и детей из Селений тоже отправили на остров, а остров… – Он хрипло взвыл и торопливо встал. – Я должен…

– Да успокойся, все живы, – сказала Гвен, и на душе у нее сразу стало легче: хоть что-то хорошее она сделала. – Они вон там, дальше по берегу. Существа построили им дома и исчезли. Их тоже больше нет, мне жаль.

Ларри рухнул обратно и уставился на нее.

– Ты спасла детей, да? Вот куда ты исчезла.

– Вроде того, – ответила Гвен и виновато глянула на него. – Должна признаться, сломалось кое-что еще, не только остров.

– Боюсь даже спрашивать.

– Магия. Моя мать и Тень слились вместе и исчезли. И теперь, кажется, всей магии в целом пришел конец.

– А что тогда это? – Ларри кивнул на серебристую звездочку, которая сияла на ее запястье.

– Это прощальный подарок, – улыбнулась Гвен, которая едва про него не забыла. – А в остальном… Вот попробуй создать хоть немного Тени.

Ларри закрыл глаза и сосредоточился. Он сидел так минут пять, а Гвен разглядывала его лицо и отвела взгляд, когда он распахнул глаза.

– Не получается, – потрясенно выдохнул Ларри. – Как будто… Как будто магии вообще больше нет.

– Вот, – веско сказала Гвен и снова уставилась на воду.

– Тени больше нет? Вообще нет?

– И анимы тоже. И твоего острова. И существ, – подтвердила Гвен, до которой только сейчас начали доходить масштабы произошедшего.

– А как же… как теперь жить? – пролепетал Ларри.

– Просто жить.

Ларри собирался как-то выразить несогласие, но тут к ним подошли Нил и Райлан и уселись рядом.

– Да, я знаю, – сказал Нил, взглянув на Гвен, и ей сразу стало теплее от его взгляда: он оставался все таким же добрым, даже без магии. – Я почувствовал. Можешь не пересказывать.

– Извини, – тихо сказала Гвен.

Нил расплылся в улыбке:

– Не за что извиняться. Все живы, а жизнь гораздо ценнее магии, я всегда говорил.

– И поэтому съешь-ка еще и вот это, – буркнул Райлан и протянул Нилу яблоко.

Тот с благодарностью принял и начал неспешно, с наслаждением жевать.

– Мать Райлана выделила мне комнату у них в доме, – с набитым ртом сказал Нил. – Его семья такая милая! Мы наконец-то подружились.

– И я заведу собаку, – серьезно сказал Райлан. – Такую же, как та, что у меня была.

– Кстати, – спохватилась Гвен и глянула на Райлана. – Я выяснила, что серебряная магия была еще до золотой и теневой, это как бы… изначальная форма волшебства. Но теперь его тоже нет, и мне… Мне жаль. У тебя здорово получалось. Все эти собаки и птицы – прямо как живые.

Райлан скупо, самодовольно улыбнулся.

– Я чувствую: если очень понадобится, я смогу достать немного серебра, – скромно сказал он. – Оно как бы вплетено в устройство мира. Но это будет трудно, поэтому только в крайнем случае.

Гвен улыбнулась ему.

– Ух ты. Ты единственный, кто приручил серебряную магию, а значит, если очень понадобится помощь, ты в данный момент – последний оставшийся волшебник.

Райлан моргнул. Он под таким углом на это явно не смотрел.

– Я же говорил, что ты сможешь исполнить свою мечту, – безмятежно сказал Нил, обгладывая огрызок. – Он в детстве хотел стать великим волшебником, а я сказал, что все возможно, стоит только захотеть.

Райлан притих, обдумывая эту мысль. Они вчетвером сидели и смотрели на воду, ярко сияющую под вышедшим из-за облаков солнцем.

– А где Ивар? – спросила Гвен.

– Сбежал. – Ларри вдруг улыбнулся. – Но перед этим успел проникнуть в терем и вынести оттуда половину кладовой. Один из Ястребов доложил мне, что видел, как Ивар улепетывает с огромным заплечным мешком, но не решился ловить его без приказа. Спросил меня, верно ли поступил, а я ответил, что да. Это просто еда, наплевать. Найдем другую. И еще я больше не хочу им приказывать, пусть решают сами, а я…

Закончить ему не дал Маг, который с разбегу шлепнулся рядом. Глаза у него горели.

– Язык! – выпалил Маг. – У нас же теперь есть настоящие Ястребы, варяги, как говорилось в бумаге, и я подумал: что, если мне подучить их язык и использовать самые лучшие формы оттуда, чтобы отшлифовать наш? А еще я понял… – Он сунул им под нос какой-то кусок бересты, исписанный непонятными значками. – Я понял, почему та чудесная система языка так быстро стерлась у меня из памяти: она слишком сложная, там были формы и слова, которых мы еще даже не употребляем. Поэтому я возвращаюсь к тому алфавиту, над которым работал учитель. – Он затряс берестой. – Он не такой совершенный, зато проще, и, ух, я доведу его до совершенства! Учитель называл его «глаголица». – Он недоуменно покосился на воду. – А куда вы смотрите? Что там интересного?

– Да ничего особо, – сказал Ларри. – Мы просто устали, день был длинный.

– У меня еще одна идея есть, – тут же снова зачастил Маг. – Когда закончу работать над алфавитом, хочу написать о нашей земле для потомков. Записанные слова – это такой потрясающий способ передавать знания, о, вы это еще поймете! Но про Ястребов – ха! – ни слова не скажу. – Он весело хихикнул. – Просто скажу, как в той бумаге: дескать, так и так, пригласили мы Рюрика из варягов, а кто такие эти варяги, леший знает. Та противная женщина прямо от ярости бы сгорела, если б узнала. И пусть все мои потомки это так и переписывают, пока об Империи Ястребов вообще не забудут.

– Тем более что их остров утонул, – поддакнула Гвен.

– А вот это очень кстати! – бодро ответил Маг. – Того места, откуда они пришли, уже просто нет, это удобно!

– А ты не слишком мстительный для золотого волшебника? – спросил Райлан.

– Не, – гордо вскинул голову Маг. – Я чувствую: магии больше нет. И я, если честно, не переживаю, я себя нашел в другом деле! А еще я знаете что придумал? Герб для нашей земли! Мне учитель рассказывал, что у каждой земли есть такая как бы картинка, которая показывает ее суть. Давайте у нас будет птица с двумя головами? Как бы стриж и Ястреб вместе, понимаете?

Он обвел всех сияющим взглядом. Ларри уже собирался сказать, что двухголовая птица – это довольно глупо, но Гвен его опередила:

– Слушай,