Грешные души - Мишина Влада Владимировна
– Чего встала?! Снимай одежду!
В полутьме Ифе не сразу заметила женщин, находившихся в купальне. Кто-то из них сидел в воде, не стесняясь наготы, другие обмахивались опахалами на кушетках. Все они были удивительно прекрасны и малоодеты.
Засмотревшись, девушка не сразу отреагировала на приказ Шемеи. Звонкая пощёчина в тот же миг оглушила её.
– За что?! – прижав руку к горящей щеке, она непонимающе воззрилась на женщину.
– Не за что. А зачем. Привыкай выполнять мои приказы быстро и чётко. Как ты уже слышала, я – жена фараона. И наложницы, как и кандидатки, находятся в моём подчинении.
Ифе покорно опустила глаза, боясь, что любое неверное слово приведёт к новой боли. Шемеи довольно усмехнулась.
– Звать тебя как?
– Ифе.
– Ифе… А дальше?
Девушка не знала, что ответить.
– Ясно. Ни имени рода, ни-че-го. Где только писец таких берет?
Одна из наложниц передала Шемеи небольшой свёрток, который жена фараона тут же швырнула Ифе.
– Вымойся как следует. И надень это. На осмотр у лекаря времени нет, но это сейчас и не нужно. Если понравишься фараону, тебя всё равно осмотрят сто раз.
Аментет сжала свёрток, так и не поняв, зачем ей лекарь. «И как будет происходить встреча с фараоном? Что мне вообще нужно делать?» Однако вторичная жена больше не была расположена к разговору. Шемеи отошла, шипя какие-то грубости одной из наложниц. Девушка, что принесла свёрток, аккуратно потянула Ифе к воде, на ходу стягивая с неё платье. «Цветок!» Аментет резко отстранилась.
– Я сама.
Осторожно, стараясь держать лотос скрытым под тканью, она сняла платье и положила на кушетку. Ифе надеялась, что сможет забрать его, но не могла понять, почему ей так важно было сохранить дар незнакомца. «На берегу подземной Хапи он обещал, что однажды я получу помощь. Возможно, этот цветок – просто символ… Символ того, что я не одна». Пожалуй, единственным, что принесло Ифе удовольствие в купальне наложниц, была вода. Тёплая, но не горячая, пахнувшая маслами, она оказалась на удивление приятной. «Ах, вот почему маа-херу всегда отводили под купальни самую большую комнату…» – подумала девушка, чувствуя, что натёртым ногам и перетруженному телу стало легче.
После купания служанки гарема уложили ей волосы. Ифе не хотела позволять им касаться себя, но девушки шепнули, что в противном случае их ждало наказание Шемеи.
После этих слов аментет покорно позволила себя причесать, а после и переодеть.
Платье… Точнее, отрезки ткани, в которые её облачили, едва прикрывали грудь и бёдра, выставляя напоказ всё остальное.
– А где остальная одежда?
В ответ на вопрос встревоженной Ифе служанки лишь захихикали. Подошедшая Шемеи тоже криво усмехнулась.
– Что-то не устраивает?
– Просто мне показалось, что здесь не хватает ткани…
– Фараон любит видеть наши тела. Подобный крой – его приказ для швей гарема.
«Так не ему же такое носить!» – с недовольством подумала девушка, не без оснований чувствуя себя почти голой.
– К слову о фараоне… Новенькие змейки, ну-ка подползли все ко мне! – Шемеи хлопнула в ладоши, и к ней подошли ещё четыре девушки, одетые в точно такие же излишне откровенные платья, как и аментет. – Совсем скоро вы будете представлены фараону, чтобы он мог одарить одну из вас великой милостью – стать наложницей его основного гарема.
Женщина обвела девушек высокомерным, полным пренебрежения взглядом.
– Представление будет кратким. Я введу вас в зал, и вы должны будете поклониться статуе Гора как истинному правителю. А лишь затем фараону, как его наместнику. Потом вы встанете как-нибудь красиво – тут уж кто на что горазд. Фараон кивнёт одной из вас, а остальных мы отправим на северную виллу.
– Но зачем тех, кто не понравился, куда-то отправлять? Можно ведь просто отпустить, – нахмурившись, произнесла Ифе.
– О, фараоны других сепатов так и делают! Но наш великий правитель Хафур – настоящий мужчина. Все его женщины, даже отвергнутые, принадлежат ему. До смерти.
Одна из девушек, стоявших рядом с Ифе, зарыдала. Другие сохраняли подобие достоинства, но аментет видела, что и им не улыбалась перспектива провести всю жизнь в заточении.
– Что ж, змейки, время пришло! – вторичная жена жестом указала кандидаткам следовать за ней.
* * *С каждым шагом по мрачным коридорам дворца волнение Ифе нарастало. «Что, если я не смогу понравиться фараону и меня под конвоем увезут на какую-то далёкую виллу? – думала она. – Тогда о встрече с Кейфлом и переносе обратно в Дуат можно забыть. За мной наверняка сразу пошлют Амт – прямо сюда, в мир смертных». Ифе тревожилась не только за себя. «А Мересанх? И сам Кейфл? Они уже сейчас в опасности, но, если я по своей воле не вернусь в Дуат, что их ждёт? Они ведь помогли мне совершить грех». Но девушка не до конца была честна с собой. Праведные мысли души, что раскаивалась в своём грехе, то и дело прерывались уже привычным желанием жить. «Ведь на самом деле меньше всего на свете я хочу перенестись обратно…»
* * *Всё великолепие дворца, что Ифе видела до этого, померкло в сравнении с тронным залом фараона Хафура, в который её с другими кандидатками привела Шемеи.
Девушка помнила историю Кейфла. Он лишь мельком описывал убранство дворца, но она представляла себе это место иначе. Проще и меньше. «Хотя, если с детства видишь только роскошь, она, наверное, становится обыденностью», – объясняла себе такую странность аментет. Тронный зал был огромен. Золото трона слепило глаза, а изрезанные письменами о Горе стены и потолок давили массивностью.
Фараон Хафур скучающе смотрел на вошедших девушек. «Так вот он какой… Как и сказал Кейфл. Жестокое лицо и расчётливый взгляд». Мужчина выглядел старше, чем Ифе себе представляла. На его гладко выбритой голове красовался венец наместника бога, а множество слоёв богато расшитого одеяния увеличивали фигуру. «От такого человека хочется держаться как можно дальше…» – с дрожью поняла аментет, стараясь не смотреть на смуглое, покрытое морщинами лицо.
Вторичная жена согнулась в низком поклоне фараону, вопреки собственному совету кандидаткам игнорируя статую истинного правителя сепата – Гора.
– Шемеи, – фараон едва заметно ухмыльнулся. – Ты, как всегда, прелестна. Но не томи – дай рассмотреть, кого ты мне привела.
Поведение вторичной жены в присутствии фараона разительно поменялось. Она поспешно и даже немного нервно указала девушкам пройти вперёд. Ифе вместе с остальными приблизилась к трону на несколько шагов. Девушки одна за другой начали кланяться статуе Гора, а следом – Хафуру. Фараон не задерживал свой взгляд дольше мгновения ни на одной из них.
Когда пришла очередь Ифе, она тоже обернулась к статуе божества с соколиной головой. Аментет низко поклонилась, мысленно прося у сына Осириса прощение за свои грехи.
Следующий поклон был отдан наместнику. Хафур скользнул по Ифе таким же безразличным взглядом, как и по остальным девушкам.
После поклонов все кандидатки выстроились в линию перед троном. Они приняли позы, призванные показать их достоинства и скрыть недостатки.
Аментет же ничего не пыталась строить из себя специально – она повиновалась своим чувствам, которые по-прежнему были так новы и остры. «Мне не дано понять, почему они так гнутся и напрягаются… От этого они не становятся другими», – думала девушка, просто подняв руки вверх в молитвенном жесте. На мгновение Ифе показалось, что среди теней за колоннами тронного зала мелькнула фигура Кейфла. Но она не была уверена, что не приняла желаемое за действительное.
Хафур разглядывал девушек недолго. Его лицо выражало лишь скуку. Наконец, он неспешно поднялся со своего трона. «Он должен выбрать меня… Должен! Мне нельзя покидать дворец до встречи с Кейфлом!» – думала Ифе, одновременно желая получить кивок от фараона и страшась этого.
– Ты меня разочаровала, Шемеи. И писцам гарема передай.
Вторичная жена сжалась, словно ей по спине ударили плетью. Разочарованно выдохнув, фараон небрежно кивнул на девушку, стоявшую рядом с аментет.
