Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин
– Так дело не пойдёт, – не согласился я. – Если я так сделаю, то люди обвинят меня в воровстве. Неужели ты решил, что твою лошадь никто не узнает? Какое там по закону полагается наказание за конокрадство? Подвешивание за ребро? Нет, сударь, ты проводишь меня до выхода из деревни. Кстати, вот ещё вопрос – а почему в обители ты один? Если мне не изменяет память, то обычно приход состоит из десяти – пятнадцати жрецов. Где твои братья?
– Они все отправились в Шальх. В это время года мы всегда совершаем паломничество. По жребию мне выпало остаться смотрящим за храмом.
Под моим испытывающим взглядом старик затравленно икнул, что-то мне подсказывало, что он не договаривает всей правды. Нехотя, Джокс заставил себя оторваться от Изабель, встать и пойти со мной к началу катакомб. Зомби проводил нас негромким воем. Монах остановился в проходе и горячо прошептал:
– Я скоро вернусь, моя любовь! Ночью мы убежим в Лунные Врата – там нас никто и никогда не найдёт!
Снова стон. Джокс воспринял его по-своему.
– Я мигом! Мне надо отдать плату за твоё пробуждение. Ты проспала целую неделю, и я очень испугался! Но болезнь отступила, и ты вновь здорова!
Наблюдая такое нежное прощание, я думал – а правда ли он верит в то, что она что-то соображает? Ведь Изабель абсолютно все равно: вернётся к ней Джокс или нет. Чтобы мертвец хоть как-то обрёл утраченный разум необходимо совершить сложнейший ритуал, который, причём, не всегда срабатывает. При этом существует большая вероятность того, что в тело, находящееся под воздействием призывающих чар, вселиться какой-нибудь посторонний дух, а это приведёт к непоправимым последствиям. Как бы там ни было времени на этот обряд у меня нет. Пусть я сыграл не очень честно, однако я же воскресил Изабель? Она ходит, бродит и мычит, разве старик рассчитывал на большее? Нет, он явно доволен результатом!
Джокс спешил передать мне лошадь и воротиться к любимой, поэтому на обратном пути мы чуть ли не бежали. Поворот налево, направо, а затем снова налево, определённо монах мог и в полной темноте вывести нас из катакомб. Я едва поспевал за шустрым стариком. Мы миновали низкий коридор, и вышли к лестнице, по которой поднялись наверх. Яркий свет ударил мне в глаза. Я щурился и одновременно снимал налипшую на голову паутину. От моего внимания не ускользнуло разочарованное лицо Грешема. Похоже, вампир был совсем не против, если бы я задержался в погребе подольше. Ему нравилось в компании Эмилии, и он вовсю старался завоевать её благосклонность. Когда я показался из склепа, мой ученик как раз говорил колдунье о том, какие у неё удивительные глаза. Эмилия хихикала в кулачок, а Снурф плевался и шипел. По-видимому, таракан не переносил любовных серенад. Они раздражали его.
– Здравствуйте, это я! Всё прошло как нельзя лучше. Изабель вновь бодра и весела!
– Какая прелесть! Бывают же в мире чудеса! – хохотнул Грешем.
– Именно! Но все чудеса должны оплачиваться.
– Как я и сказал, лошадь отныне принадлежит вам, – кивнул Джокс.
– Очень благородно с твоей стороны сдержать данное обещание, – отметила моя подруга.
– Давайте поторопимся, – проворчал старик.
– Конструктивные предложения мне по душе, – хмыкнул я.
Когда мы вышли из храма день уже перевалил за середину. Джокс шёл впереди и указывал дорогу, а я разглядывал улицу. Маленькие домики Подлунных Пеньков сиротливо жались друг к другу. Огибая обитель, я заметил две лавки с повседневными товарами. Продавцы скучающе оглядывали проходивших мимо людей. Мы свернули к замшелой башне. К её рябому боку примыкало вытянутое деревянное здание без окон. Внутри конюшни пахло навозом. Все стойла в ней за исключением одного оказались пусты. Завидев нас, лошадь радостно заржала. Я погладил её по шелковистой гриве.
Джокс показывал и говорил на ходу:
– Лучшая кобыла во всей округе! Её зовут Перчик. Телега вон там.
– Спасибо.
– Я сейчас пойду в трактир и сообщу всем, что сдаю вам лошадь в аренду, так что никаких проблем с отъездом у вас не возникнет.
Монах направился к двери.
– Желаю счастливого пути.
Я ухватил Джокса за шиворот.
– Это все замечательно, но у меня осталась маленькая просьба.
– Какая ещё просьба?!
– Уж не такая, как была у тебя. Сейчас мы займёмся повозкой, а ты, раз всё равно идёшь в «Хмельной Лунарь», захвати для нас там немного еды.
– Но…
– Не переживай, – мягко перебил я разглаживая ладонью помятый воротничок, – едоки мы неприхотливые – корзинка с овощами, мясом и сыром нас вполне устроит.
Джокс смерил меня волчьим взглядом. Его рот протестующе раскрылся. Он перевёл глаза на Ночь Всех Усопших и понуро выдавил:
– Постараюсь, что-нибудь придумать.
– Умничка, – сказала Эмилия, одобрительно хлопнув монаха по округлому брюшку.
Пока Джокс отсутствовал, мы решили познакомиться с Перчиком. Её пегие бока изрядно исхудали. Вероятно, лошадь так отощала за последние дни. После смерти жены Джокс совсем не следил за ней. Хорошо хоть в корыте была вода, а то бы Перчик повторила судьбу Изабель. Грешем нашёл мешок овса и от души насыпал в кормушку. Лошадь радостно накинулась на угощение. Когда желудок Перчика набился, её стало клонить в сон. Мы дали ей немного подремать, а сами занимались осмотром телеги. Колёса были сколочены из качественного дерева, скорее всего сосны. Добротный каркас скрепляли тугие пласты железа. Имелась даже импровизированная крыша из какой-то материи. Проверяя устойчивость, вампир покачал повозку. В целом она нас устраивала.
Через полчаса явился Джокс. На плече у него висела увесистая сумка. Он швырнул мне её с порога и, не попрощавшись, исчез из проёма конюшни. Его манеры оставляли желать лучшего, но я не обиделся на запальчивую выходку. Наверняка Джокс торопился к Изабель, чтобы восполнить досадный пробел общения, и я был совсем не к месту со своими поручениями.
Я развязал узелок котомки. Внутри лежала буханка хлеба, холодный окорок, круг сыра и бутылка вишнёвого вина – для начала совсем неплохо!
Мы вывели Перчика из стойла и прицепили телегу. Вампир при этом искоса поглядывал на Эмилию. Я вздохнул – с недавних пор он думает только о ней. Как будто колдунья дала ему повод начать ухаживать за собой. Нет, и еще раз нет! Возможно, Грешем принял дружеское отношение Эмилии за симпатию? Тешить себя ложными надеждами – гиблая затея. При случае я собирался серьёзно поговорить с учеником.
Грешем уселся на козлы, и мы тронулись по мостовой. Перчик легко семенила вперёд. Люди кидали на нас любопытные взоры, но остановить телегу никто не пытался – это успокаивало. В надежде увидеть цирковых животных многие зеваки пытались заглянуть в кузов. Мы им такое удовольствие не доставили. Мурчик притаился у ног Эмилии, а Снурф залез под нашу немногочисленную поклажу. Ворота открылись, и мы
