Боги, пиво и дурак. Том 5 - Юлия Николаевна Горина
— Извини, что прерываю вашу беседу, но я что-то никак не пойму — в качестве бога-покровителя я уже должен вмешаться, или еще нет?
Некромант, над головой которого вдруг заговорил бог, на мгновенье отвлекся. Ну еще бы — такое явление Аида народу на каждый день случается!
И мне этого хватило.
Прогнувшись под цепью, я сделал выпад и вогнал в грудь убийце свой клинок.
Некромант вскрикнул — и медленно осел, все еще не сводя глаз с силуэта явившегося бога.
Тяжело дыша, я выдернул меч из тела и поднял голову вверх.
— Да нет, пока и так нормально, — сказал я.
Аид кивнул.
— Мне тоже так показалось, но я не был уверен. У меня в этих делах не так много опыта…
Тут я услышал приближающийся топот копыт — это возвращался горе-наездник, в самом начале промчавшийся мимо меня прямиком в прекрасное далеко.
Зыркнул на Стеф — она билась на земле с уцелевшим некромантом, над которым назойливо продолжал кружить крылатый жезл сладострастия.
Сбоку за ее противником следовал, как тень, недопризванный конструкт.
— Присмотри за ней! — крикнул я, рывком отстегивая Лёху.
Стукнувшись оземь, черепуха в металлической оправе откатилась от меня шагов на пять.
— Бу-бу-бууу! — возмутился Лёха.
— Чё тебе не так-то? Ой, тебя лицом в снег развернуло! — с опозданием догадался я. — Прости, щас поправлю…
Со стороны мчавшего на меня всадника на дорогу упало световое пятно.
Аккурат на меня с Лёхой.
Я метнулся в сторону, ударив по черепу ногой, как крутой защитник выбивает мяч из штрафной.
Фухх!
Лёха взмыл в воздух и шлепнулся в сугроб на обочине.
— А-аааа! — заорал он из снега. — Я тебе что, репа посевная?! Вытащи меня!
— Да твою ж мать! — ругнулся я, и, вытянув руку в сторону, попытался в считанные секунды представить себе то, что мне было нужно.
Твердая опора для Лёхи. Потому что без него Стефания может не дожить до конца боя. Мягкая забота, чтобы почти как мать. И покорность, как у крестьянки крепостной. Чтобы без неожиданностей и фортелей.
Внутренним зрением я увидел символ из трех линий, похожую на крышу дома, нарисованную детской рукой.
Тут от всадника отделилась здоровенная призрачная фигура и метнулась ко мне.
Я отпрыгнул в сторону — и быстрым движением начертил в воздухе «крышу».
— Стеф, держись! Лёха, щас все будет! — крикнул я, вставая в боевую позицию и готовясь к рывку.
Мой противник приближался, сбавляя темп.
А с правой стороны из мерцающего светового пятна выкарабкалась…
Кенгуру.
Самая настоящая, здоровенная кенгуру со старушечьим лицом и белым платочком на голове!
— Чо делать-то, милай? — спросила меня кенгуру, сложив лапки на пузе.
Вот это Арина Родионовна у меня получилась!
— Откопай Лёху и делай то, что он скажет! — крикнул я.
— Как прикажешь, барин! — ответствовала кенгуру и, переваливаясь с лапы на лапу, потащилась к сугробу, из которого благим и не очень благим матом продолжал орать Лёха.
А я бросился на скачущего всадника.
Конь некроманта, хоть и был неживым, при виде меня отпрянул и завернул в сторону, подставляя бочину.
Мой враг выхватил меч из ножен — необычного вида, короткий и шириной в ладонь, с пылающими символами на гарде. Клинок разрезал воздух со специфическим звенящим звуком, оставляя за собой лиловое марево.
Хорошо, что он был коротким — уклоняясь от удара, я припал поближе к земле, проскальзывая сапогами по снегу.
А потом рубанул всадника по голени, не жалея коня.
Клинок лязгнул о его ногу, будто об камень. Острая боль ударила мне в плечо.
Некромант расхохотался, разворачивая коня поудобней.
В отсветах атак его голень блеснула металлом — вместо ноги пониже колена стоял железный протез!
Кто-то до меня уже рубанул ее однажды, и весьма успешно.
Да твою ж мать!
— Тебе точно не нужно помочь? — заботливо переспросил профиль Аида, приблизившись к нам в своем красноватом свечении, как шаровая молния
Нашел, тоже, время спрашивать! Нет бы сам решил и уже или помог или не отвлекал!
А то устроил тут демократическое голосование.
Я отскочил от противника, готовясь встретить новую атаку — как вдруг костлявый жеребец под ним вспыхнул фиолетовым и рассыпался в пыль. Всадник с криком полетел с лошади.
Я бросился к свалившемуся некроманту. Стиснув челюсти, схватил рукоять сразу двумя руками, потому что плечо все еще адски болело, и со всей силы вонзил меч мужику в живот.
Тот закричал. Выпучил погасшие глаза, схватившись обеими руками за мой клинок, словно это могло что-то изменить.
Я с усилием протолкнул меч еще глубже ему в брюхо, а потом рванул на себя и вверх.
Смертельно раненый враг упал на дорогу.
А я оглянулся — и понял, что вспоротый живот — это не самая жуткая картинка сегодняшнего вечера.
Потому что моя Арина Родионовна, благостно смотрела на меня, выставив в старческой улыбке здоровые и кривые кенгурячьи зубы — ну точно персонаж из «Вия». Обеими лапками она нежно поглаживала Лёхин череп, наполовину выглядывающий из мохнатой щели сумки у нее на животе.
Позади этой чудной парочки Стефания добивала своего некроманта, который крутился волчком в крошечном синем пятнышке, не в силах выйти из него. При этом из его истлевших штанов выглядывали голые кости, и тление неумолимо поднималось все выше.
А над их головами романтично кружил крылатый фаллос размером с берцовую кость, время от времени пикируя за спину некроманту, так что тому приходилось отвлекаться и отмахиваться от него тоже.
Картина маслом, блин.
Восемнадцать плюс.
— Прости. Господи, — выдохнул я.
— Ты о нас? — промурлыкал Лёха, поблескивая красными глазами из сумки. — Да ладно, будет тебе. В этом есть даже что-то эротичное! Здесь так приятно горячо!..
— Не хочу об этом ничего знать! Так что избавь от подробностей, — взмолился я.
— А что такого-то? Подумаешь, приятелю хорошо!
— Да ничего. Просто ты на моих глазах балансируешь на грани зоофилии и некрофилии, и я даже не знаю, что из этого меня пугает больше. И кстати, ты же говорил, что некроманты — очень редкие чуваки, а тут их четверо набралось! Как так?
Лёха вздохнул.
— Разведи руками, — велел он своей кенгуру, и та послушно
