Девятка - Дарья Михайловна Андриянова
Я взял бутылку и выпил достаточно, чтобы, наконец, продолжить вести внятный разговор.
– Что в этой книге? – спросил я.
– Я тебе уже отвечал. В этой книге – правда. И читать ее тебе нельзя. Хочешь, открою небольшой секретик?
– Ну, давай.
Несмотря на страх я держался крепко. Возможно, тело было прозрачным, но руки не дрожали, голос – тоже. Хотя как он будет дрожать, если я не пользуюсь связками и вещаю напрямую в чужие головы?
– Секретик этот уходит корнями в далекое прошлое. Ну, если брать мир Алкеон за измеритель времени, то это было около четырех тысяч лет назад. Не правда ли, крупная дата? Тогда не было ни Рьяда, ни Ньяда, ни Алкеона. Я жил в те времена, я помню то прекрасное место, в котором действительно было счастье. Не вечное – вечного, прошу заметить, не существует. Люди жили в едином мире, ходили нагие, выращивали скот и деревья. К слову, в те времена люди были вегетарианцами. И Бог жил среди людей. Он вел записи, наблюдая за их поведением, выводил логические цепочки, устанавливал причинно-следственные связи. Когда он закончил эти записи, то сделал из них книгу. Это была первая книга, но люди не умели читать. И Бог знал, что люди никогда не притронутся к ней. Они просто жили и не задумывались, что можно кого-то оскорбить, кому-то навредить или устроить хаос. Но Бог знал, и все это он вписал в книгу. Все тайные возможности человека, все то, что называется злом. И все то, от чего Он смог уберечь род человеческий, не дав ему возможность читать. Люди не ведали ни добра, ни зла. Но был у Бога один любимец. И научил Он человека этого читать. Конечно, Он сделал это не из злых побуждений. Он хотел тем самым дать людям знание. Чтобы они, в конце концов, начали вести свою историю, записывали поведение скота так же, как Бог записывал и их поведение. Человек этот пошел в народ и начал учить остальных. Они и правда стали писать историю, дали названия животным и растениям, разным природным явлениям. И, конечно же, каждого интересовало, что пишет Бог о них. И прочли они эту книгу, которая лежала у всех на виду, ранее кроме Бога никем не тронутая. Тогда-то они и узнали, что есть добро и зло. Узнали, что других людей можно оскорблять, и что другие после этого будут страдать. Узнали они и то, что людьми можно управлять, давить на их чувство вины и совесть, как я пытался это сделать с тобой. И тогда Бог разделил мир на три, оставив один материальным, а два других – духовными. А книгу эту он забрал себе, чтобы люди лишний раз в нее не влезали. И написал Он другую книгу. Книга эта называется «Правда». В ней, к слову, и написана вот эта история, что я тебе рассказываю. В ней написаны и правила жизни и смерти. Системы Ньяда и Рьяда. Алкеон – единственное место, которое живет само по себе. Бог специально сделал там плоть. С тех пор у каждого человека с рождения появлялся свой срок. Срок, отмеренный на свободу. Поскольку в Алкеоне человеку дана полная свобода воли, Бог никогда не встревает в ход жизни человека там. Он и не смотрит на этих людей, а подставляет к ним по ангелу и черту. А те, в свою очередь, привязываются к подопечным, многие даже после их смерти упрямятся продолжать путь по книге, что у тебя в руках.
Я слушал, замерев посреди комнаты с наполовину пустой бутылкой вина. Неужели эта история настолько поразила черта? Да нет, не думаю. Вероятно, он увидел правила, по которым мы живем. И вот эти правила его как раз и смутили.
– Верно мыслишь. Но этой историей я хотел донести немножко другое. Однажды люди уже искусились прочесть запретную книгу. И ты видишь, во что это превратилось? Единый мир разделился на три, люди утеряли свободу. А в том месте, где она еще осталась, царит преступность, войны и взаимное уничтожение. Понимаешь?
– Понимаю, – понимать-то я понимаю, но крепче прижимаю книгу к груди. Теперь мне стало еще интереснее.
– Ради сохранения спокойствия в трех мирах верни мне книгу, – Аод встал, повернулся ко мне всем телом и протянул руку.
– Ты не представился, – напомнил я.
В ответ Аод усмехнулся и пошел ближе. Мне ничего не оставалось, как прыгнуть на кровать, выбить окно и побежать через город ангелов.
– Я же тебя поймаю! – раздался голос Аода в моей голове.
Но я бежал, не останавливался. Челка разлеталась в разные стороны, открывая клеймо. Прохожие ангелы глядели мне вслед, но не бежали. Аод тоже не бежал, и мне вроде как можно было остановиться, но я не мог. Я старался уйти как можно дальше от города ангелов, спрятаться. Но куда здесь спрячешься? Пока я нахожусь в Рьяде или даже в Ньяде, я как на ладошке у Бога. А может быть даже и у Гортея.
Я прибежал в город душ и там уже остановился. Люди неспешно прохаживались, кто парами, кто в одиночку. Для них увидеть здесь клейменного – это нормально. Но клейменного девятью клеймами еще и в белом балахоне – уже странность. Вокруг собиралась толпа. Меня окружили плотной стеной и смотрели, подобно детям, рассматривающим зверюшек в зоопарке.
– Это же девятка, – говорил кто-то.
– Не подходи, вдруг укусит.
– Они все сумасшедшие.
– Почему он в белом?
– Почему девятка в Рьяде? Это опасно.
– Он просто ничего не понимает. Свихнулся в своем Ньяде.
– Расступитесь! – этот голос я узнал и развернулся бежать.
Через толпу ко мне пробирался Аод. Я побежал, и люди, видно, боясь коснуться девятки, расступались, будто перед прокаженным.
– Стой, Ниортан! – крикнул Аод.
И что-то в его голосе заставило меня остановиться. Это был не тот Аод, с которым я говорил в доме хранителя. Этот – настоящий. Вроде бы и голос тот же, и интонация. Может, я знаю это оттого, что могу сильно думать? Впрочем, неважно.
Аод потянул меня за рукав белого балахона, уводя от этой толпы.
– Он с тройкой? – говорили люди.
– Да они там все в Ньяде психи.
– Они воруют с наших столов.
– Представление окончено! – громом прозвучал голос еще одного Аода.
Настоящий Аод, который все это время не подозревал о самозванце, встал как вкопанный. Мы обернулись.
Самозванец шел на нас
