Пламя Этерны - Вера Викторовна Камша
Эпиарх призвал на помощь всю свою волю и принялся за рисунок. На чистом листе начала проступать безглазая голова, окруженная похожими на змей локонами, и тут юноша заметил ошибку. Диамни тысячу раз объяснял, как должен располагаться рисунок, но у Эрнани изображение отчего-то вечно сдвигалось в верхний левый угол. Эпиарх задумался, что делать дальше – попытаться исправить, оставить как есть или начать сначала, и решил довести до ума то, что вышло. Слепые глаза Владыки Заката раздражали, и Эрнани неожиданно для себя самого пририсовал сначала зрачки, а потом и ресницы. Лицо на рисунке стало не таким отталкивающим, и ученик мастера Диамни, закусив губу, принялся переделывать бога в человека.
– И с какой это радости ты взялся за мою особу?
От неожиданности Эрнани вздрогнул, выронив грифель. За его плечом стоял Ринальди.
– Я не заметил, как ты вошел.
– Еще бы, ты так увлечен искусством. Вот уж не думал, что это заразно. Ты не казался человеком, готовым отдать душу за удачную картинку.
– Это Астрап. – Странно, на рисунке и впрямь Рино. Наверное, скульптор взял за образец если не кого-то из Раканов, то Марикьяре – кому, как не Повелителям Молний, походить на своего бессмертного прародителя?
– Ну, задумался? – средний брат дернул младшего за ухо. – Скажи хоть, о чем.
– Об Ушедших, – не стал темнить юноша. – Понимаешь, мы рисовали гипсовую голову, потом я зачем-то переделал ее в живую, и получился ты.
– Ты хочешь сказать, что я похож на это чудовище? – Ринальди кивком указал на скульптуру. – Будь это так, со мной ни одна женщина не то чтоб спать, разговаривать бы не стала. И вообще, не верится мне что-то в наше божественное происхождение.
– Почему?
– Да потому, что тогда бы наши предки обходились без армий. Не спорю, Раканы были великими владыками, но людьми, а остальное – сказки, хоть и полезные.
– Кольца Гальтар, Цитадель, Лабиринт – не сказки!
– Тот, кто все это возвел, и впрямь управлял силами, которые нам и не снились. – Ринальди был непривычно серьезен. – Только мир куда больше Гальтар при всей их… величественности. Анаксы зря пыжатся и корчат из себя преемников Ушедших. Пока анаксия в силе, это нетрудно, да и самолюбию льстит, но стоит хотя бы раз по-крупному проиграть, и все полетит к демонам. Если простонародье поймет, что им тысячелетиями повелевали лжецы, которые могут сжечь город, но не горы, нас сметут, как крошки со стола. И правильно сделают. Ты не покидаешь Цитадель, а мне здесь скучновато. – Брат залихватски подмигнул, и Эрнани почувствовал, что краснеет. Ринальди менял женщин, как рубашки, и не брезговал выходить на поиски приключений в одежде простолюдина.
Эридани пробовал унять эпиарха-наследника, но тот лишь смеялся и махал рукой. В конце концов анакс удовлетворился клятвенным обещанием Ринальди не повторять выходки своего побратима Чезаре, по весне сбежавшего с невесткой Повелителя Скал, и по возможности не трогать жен и дочерей эориев[3]. Впрочем, Эридани отнюдь не был уверен, что брат держит даже это слово.
– Эрно, – Ринальди снова смеялся, – прекрати думать о женщинах, они по большей части того не стоят! Так вот, я, как ты знаешь, частенько таскаюсь по тавернам и площадям. В последнее время Гальтары заполонили эсператистские проповедники.
– Эсператистские? – юноша непонимающе уставился на брата. – Я слышал это слово, но и только.
– Спроси при случае своего мастера. Он, надо полагать, в состоянии тебя просветить.
– Рино, ну сколько можно дразниться. Раз уж начал, договаривай, кто они и чего хотят?
– Эсператисты – это… – эпиарх-наследник на мгновенье задумался, – такие люди. Они считают, что наш мир и еще кучу таких же слепил некто, кого они называют Создателем, уж не представляю, зачем это ему потребовалось. Создал и ушел куда-то, но вернется. Когда-нибудь. Может – завтра, а может, через тысячу лет. Хороших наградит, плохих накажет. Хорошие – это, разумеется, те, кто слушает проповедников.
– А как же Ушедшие?
– Они теперь не боги, а демоны, которые захватили власть, когда Создатель отвернулся, а потом прослышали, что хозяин возвращается, и удрали.
– Бред какой-то…
– Бред, – согласился Ринальди, – но кому-то нравится. Если Эридани не покажет, кто в доме хозяин, лет через десять эсператисты попробуют нашу божественность на зуб.
– Пусть пробуют. Они узнают, что такое Сила Раканов.
– Ты и впрямь так думаешь? Тогда ответь, зачем потребовалось стаскивать старика Борраску с молодой жены и посылать в Гайифу давить очередной мятеж, не проще ли показать смутьянам Зверя? Зачем кормить солдат, прознатчиков и стражников, если достаточно глянуть в зеркало или сжечь на подносе пучок травы?
– Раканы вправе использовать Силу, только если речь идет о жизни и смерти анаксии.
– Разрубленный Змей! – Ринальди ловко подхватил брата на руки, перенес через комнату и усадил на широкий подоконник, а сам пристроился рядом. – Да будь у анаксов пресловутая Сила, они бы пускали ее в ход где надо и где не надо, а жрецы с менторами объясняли, что без этого Кэртиана погибнет, вымрет, рассыплется в прах и сгорит лиловым пламенем!
– Рино, – младший брат смотрел на среднего сразу с ужасом и восторгом, – ты же не станешь отрицать существование Капканов Судьбы и анаксианских регалий?
– Нет, конечно, но если у тебя есть кот, не выдавай его за льва. Что-то магия, безусловно, может, а мы и впрямь способны к ней больше других эориев, не говоря уж о простонародье, только войны, братец, выигрываются мечом, а мир – золотом. Не надо считать себя сильней, чем ты есть.
– Ты это Эридани скажи, – засмеялся Эрнани.
– Бесполезно. Наш анакс слишком серьезно относится к доставшимся ему от Анэсти игрушкам. Он скормит нас обоих Изначальным Тварям, или кто там на самом деле сидит в катакомбах, но не призна́ет, что его распрекрасные реликвии всего лишь вещи, пусть и магические, и никакой божественности ему не дают.
– Ты все еще злишься?
– Злюсь, – кивнул Ринальди. – Противно болтаться в Гальтарах, когда на севере вариты, на востоке – саймуры, а на юге – мятежники. Борраске не разорваться, а Эридани втемяшилось в голову, что наследника надо держать в сундуке. Можно подумать, я – последний в роду, а Эридани – евнух.
– Ну, пока он не женится, тебе лучше не рисковать.
– Спасибо, брат. Ты – настоящий Ракан. Когда появятся наследнички, я, стало быть, могу позволить варварам себя убить, но не раньше. А если мне на голову черепаха свалится или меня чей-нибудь муж отравит, тогда что?
– Ты же не веришь в судьбу.
– Не верю, но анакс из меня получится
