Благословенны ночи Нергала - Влада Ольховская
Но главное, на поломку доспеха отреагировала система – так, как и было положено. Теперь, когда один из офицеров выбыл из боя, полный контроль над всеми роботами перешел к Алессио. Ну а этот проклятый трус тут же рванулся к дороге, сопровождаемый пехотой и всеми прото, как свитой.
Лорена попыталась сдвинуть доспех, перейти на аварийное управление, но все оказалось бесполезно. Даже Глашатай Теней не смог бы уничтожить оружие колонии так же быстро и легко, как один из офицеров.
– Алессио! – крикнула она в еще работавший микрофон. – Ты не можешь так поступить!
– Прости, Лора, но ты не оставила мне выбора.
– Ты понимаешь, что тебя за это ждет трибунал?!
– За что? За то, что тебя убил Глашатай Теней? Я здесь при чем?
И снова он был прав. Его не накажут за преступление, о котором никто не узнает. Ну а как узнать, если свидетелей нет? После такого Алессио не позволил бы ей выжить, даже если бы она согласилась на отступление. Лорене только и оставалось, что наблюдать, как он и роботы скрываются в рыжей дымке.
А вот Глашатай отступать не собирался. На это указывали сейкау, уже мелькавшие совсем близко, быстрокрылые тени, предвещавшие приход своего господина. Те, кому достанется тело Лорены, когда все закончится…
Она сжала кулаки, зажмурилась, чтобы хоть на пару секунд отстраниться от мира за пределами парализованного доспеха. Сделала глубокий вдох, медленно выдохнула. Ее сейчас переполняли ярость, ненависть и страх, опасные страсти для офицера. Хотелось плакать, сжаться здесь, послать сигнал бедствия, надеяться на чудо… Лорена отогнала это желание.
Нет, Алессио не решился бы на такую наглость, если бы не был уверен в исходе. Глашатай Теней, конечно же, заметил их обоих. Ему не важно, кто там кого предал, он не пройдет мимо возможности убить человека… Перед глазами мелькнуло тело, разрываемое на части, и кровь в воздухе… Так много крови. Алые ручьи, багряные реки. Это были не фантазии, это была память Лорены, дававшая ей право на отмщение.
А может, и на чудо? Почему нет? Да, умом Лорена понимала, что победа над Глашатаем Теней одного-единственного человека невозможна ни при каком раскладе. Но – вдруг? Когда она была маленькой девочкой, ей больше всего нравились истории о внезапных победителях. О тихонях, над которыми смеялись до последнего, об обретающих силу избранных…
Вдруг она тоже такая? Лорена никогда не решилась бы рассуждать об этом открыто, но сейчас от подобных мыслей становилось чуть легче. В конце концов, в своих фантазиях она дралась с Глашатаем Теней не в доспехе, а открыто, один на один. Именно так она выигрывала: чувствуя, как ломаются его кости под ее руками. Может, у нее все-таки получится?
Попытаться стоило хотя бы потому, что Лорена не готова была умирать в слезах и страхе. В битве, говорят, легче… Можно надеяться до последнего и даже не узнать свой последний удар.
Поэтому Лорена достала из металлического ящика респиратор и закрепила на лице. Фильтра должно хватить часа на два, а ей и столько не понадобится. Вооружившись двумя телескопическими дубинками, она покинула бесполезный теперь доспех.
Сейкау уже были совсем близко, наматывали круги в воздухе, шипели и выли. От этих звуков мурашки шли по коже, и просыпались древние инстинкты, велевшие позабыть обо всем и бежать, потому что иначе нельзя… Инстинкты, привезенные еще первыми поселенцами с Земли. Бесполезные для офицера на Нергале.
Лорена заставила себя думать только о том, что сейкау не нападают, хотя могут. Объяснение оставалось лишь одно: хозяин велел им не трогать добычу, иначе они бы не удержались. Но он и сам любил убивать, нельзя уйти от звериной природы. Что же до сейкау… труп все равно достанется им. Их хозяин, кажется, не ест человеческую плоть, хотя Лорена не была уверена даже в этом.
Долго ждать ей не пришлось: Глашатай Теней вырвался из тумана прямо перед ней и сразу же напал. Быстро, уверенно, беззвучно. Лорена подозревала, что говорить он вообще не умеет, она никогда не слышала его голос.
Он оказался меньше, чем она ожидала. В ее памяти, позже питавшей фантазии, он сохранился трехметровым монстром, грудой мышц, звериной мордой. В реальности же он был всего на голову выше Лорены, тело и правда плотное от мышц, но не бугрящееся этими мышцами, а быстрое и гибкое. Морда жуткая, серая кожа, крупные складки, полная пасть клыков и жесткая шерсть… Имитация сейкау, надежно скрывающая лицо.
Когда-то давно, еще до того, как Лорена стала офицером, людям удалось получить маску Глашатая. Оказалось, что делали эту дрянь из шкуры животных, которых она изображала. Эти дикари носили на лице трупы тех, кто им служил, и считали, что так и должно быть! Правда, в определенной смекалке отказать им было нельзя: внутрь маски помещались высушенные целебные травы, которые в рыжей дымке работали так же, как респиратор. Но ведь для трав можно было подобрать и не такое уродливое хранилище!
Лорена знала, что это маска, однако сейчас помнить о таком оказалось тяжело. С ней дрался настоящий демон, тихий, сильный, быстрый… И этому демону она проигрывала.
Она старалась, как могла, отдавала битве все силы – но сил было недостаточно. На подготовке Лорена была лучшей в своем поколении, она идеально владела всеми боевыми приемами. Но и Глашатай Теней, это тупое, дикое чудовище, тоже был обучен драться! Он превосходил Лорену во всем, начиная с грубой силы. Он легко выдерживал те удары, которые ей все-таки удавалось нанести, он не кричал и не стонал, он будто и не был никогда живым… Лорену не покидало ощущение, что она бьет по камням, а не по плоти.
Ей же становилось все сложнее держаться. Она тоже пропускала удары – и теперь у нее болели ребра, шла кругом голова, а респиратор изнутри стал мокрым от крови, выплеснувшейся из носа и рта, он отвратительно пропускал воздух.
Она имела право выиграть, вот только предъявлять это право оказалось некому. Лорена ненавидела Глашатая Теней всей душой, а ему было плевать. Он убивал ее так, как убил бы любого другого противника… как убил Невио.
Все закончилось, когда он одним быстрым ударом сбил с соперницы респиратор. Рыжая смерть ворвалась в легкие Лорены, обжигая, лишая сил. Горло свело беспомощным спазмом, девушка захрипела, пытаясь сделать вдох – и не смогла. Глашатай не дал ей
