Николай Ютанов - Путь обмана (сборник)
И Еленка вдруг поняла, что она может взлететь! Да–да! Она готова принять ни с чем не сравнимое, сладостное ощущение власти над свистящим в ушах небом, взглянуть с высоты еленкиного полета на чудный мир внизу, на красавицу эниесзу, в белых пятнах сохнущих лилий и залитую золоченым потоком фиер, на звездчатую гладь реки, в кудряшках бурунов и с заплетенными в косы гулкими струями водопадов, на теплые скалы, поросшие, как болячками, лишайниками и мхом. Взлететь еще выше! И там, в холодном объятии небес, чувствуя каждой точкой тела, как поддается и мелеет высота, ощутить ту радостную тоску, что познается только в разлуке. Тело Еленки, словно гибкий ствол весеннего дерева, пронзали звенящие ручьи. Девчонка, будто в забытьи, привстала на цыпочки и протянула руки вверх, к солнцу. Она почувствовала, как солнечные лучи, теплые и ласковые, как котята, мягко потерлись о ее ладони. Тогда девчонка засмеялась… Это зазвенели четыре тысячи колокольчиков. Это все жаворонки эниесзы взмыли над душистыми травами. Это все музыканты Дианеи в тихой радости взялись перебирать струны чистозвучных ретек. Это зазвучала музыка еленкиного детства… Рядом с разбитыми еленкиными коленями проплыла, покачиваясь на волнах, дутая лягушка. Девчонка вздрогнула, нога соскочила с камня и утонула в водорослях; лягушка с перепугу выпустила воздух, нырнула и мощными рывками поплыла прочь. Еленка поспешно замахала руками, чтобы не упасть. Из подводных зарослей вылетела большая полосатая рыба. Открыла зубастый рот, да так и остановилась, уставившись на еленкину ногу. Девчонка наклонилась, закусив губу, и схватила нахалку за желто–синий хвост. Рыба трепыхнулась, с шумом расправила высокий спинной плавник и, больно ударив Еленку по пальцам, рванулась вверх. Чуть пролетев над поверхностью, она плюхнулась в воду и зарылась в водоросли под соседним камнем. Вода вспенилась, помутнела. Из зарослей поднялось бурое пятно и расплылось по течению дымными волокнами. Из–под камня брюхом вверх всплыла рыба. Но была ли это хозяйка еленкиного .камня или менее удачливая ее соседка — этого девчонка не знала. Дохлятина с кровавыми полосами на вырванных жабрах поплыла вниз по реке к Столице. Еленка проводила ее сожалеющим взглядом. Она зачерпнула пригоршню воды и плеснула себе в лицо. Вода была розовой и несла дразнящий привкус крови.
Девчонка вышла на берег, стряхнула с ног налипшую тину и улыбнулась. Светило поднялось уже высоко и припекало. Эниесза готовилась к полуденному зною.
У кромки реки Еленка увидела солдата. Парень стоял на песке и испуганно смотрел на девчонку. Копье валялось возле ног. Жало клевца лунно блестело в воде. Еленка вспыхнула. Тело изогнулось, рука метнулась к ножнам у левого колена. В узкой еленкиной ладони блеснуло тяжелое лезвие штыкового ножа. Одним прыжком девчонка подскочила к воину.
— Почему ты следиш–шь за мной? — с угрозой спросила она.
Солдат рухнул перед ней на колени. Лязгнули пластины панциря.
— Прости меня, мира Ель… Я не следил… я…
— Лжеш–шь. — Нож качнулся в руке.
— Нет! Нет, мира Ель… Клянусь! — Солдат прижал руки к груди и, согнувшись, приложил губы к еленкиному колену.
Мира Ель брезгливо отшагнула назад. Нож с лязгом вернулся на место. Еленка отвернулась.
Солдат быстро вскочил, подхватил копье и берегом побежал к сторожевым ущельям.
«Скорей бы папа возвращался», — подумала девчонка.
Она вышла на край эниесзы. Скалы встретили ее теплом нагретого камня. Еленка опробовала ногой каменный выступ, затем ухватила рукой край трещины и подтянулась. Жестко упираясь ногами, повисая на руках, она взобралась на плоскую каменную вершину. Здесь, на затылке скал, кончался лишайник и начинался лес с высокими старыми деревьями и густым подлеском.
Девчонка сорвала желтоголовый краснотал и, выдавив из стебля белый сок, капнула им на свежую царапину. Присев на одно колено, Еленка сорвала ягоду земляники и нанизала ее на тонкий стебель краснотала. Следующую ягоду она сунула в рот. Вся трава вокруг алела земляничной россыпью. Девчонка измазалась земляничным соком, ее ноги зеленели от раздавленных земляничных стеблей, а в лесу неудержимо пахло еще не отошедшим земляничным цветом.
Беспечно насвистывая марш, Еленка шагнула вперед и замерла как вросшая. Посреди тенистой лесной поляны стоял стол. За столом, на пеньке,сидел громадный человек и пил что–то очень горячее из большого незатейливого кубка. На столе перед незнакомцем была расставлена диковинная посуда — кружки, миски — все необычное. На большом чугунном блюде шипел его завтрак — белый глянцевый блин с желтыми пятнами–волдырями Под столом возле больших жилистых ног незнакомца в железном сливочнике кипел, очевидно, тот самый горячий напиток.
Человек с полянки судорожно глотнул недожеванный кусок и сказал.
— Здравствуй, чудо…
Еленка молчала Сердце тяжело стучалось в грудь. Кукан с земляникой выскальзывал из мокрой ладони. Неприятное, гонимое чувство испуга перехватывало дыхание.
Рядом с девчонкой покоился в траве большой, в половину ее роста камень, покрытый сеткой морщин–трещин. Еленка поставила левую ногу коленом на мягкую от мха каменную щеку и положила ладонь на рукоятку ножа. Мира Ель великолепно метала нож в положении «из ножен».
Незнакомец тоже не знал, что делать. Возле камня на краю поляны стояла девчонка лет одиннадцати–двенадцати. Тонкая, стройная, но не было в ней той привычной для глаза детской незащищенности. Во всей позе гостьи чувствовались непобедимая изящная сила, упругая мощь сухощавого гепарда. Девчонка стояла в тени кустарника, тяжело глядя на незнакомца. Узкие плечики венчала большая голова с огромными раскосыми глазами, черными, как горячий асфальт. Коричневые волосы, подстриженные сзади коротко, волной поднимались надо лбом, а по бокам падали на щеки «конскими хвостиками». Прямой строгий нос был наморщен, а нижняя губа закушена. Девчонка молчала, уперев ногу в камень. На остром колене темнела подзажившая глубокая царапина.
Незнакомец махнул куском хлеба в сторону соседнего пенька:
— Садитесь, хозяюшка, поешьте… — Он подвинул шипящее блюдо к Еленке.
Девчонка быстро прикинула: отказаться от угощения — значит, объявить войну. M–м? Она решительно оттолкнулась от камня, подошла к незнакомцу и села, протягивая ему земляничный кукан.
— Возьми, — хрипло сказала Еленка.
Только сейчас незнакомец увидел на коричневой от загара девчоночьей ноге тяжелые серебрёные ножны.
— Весьма, спасибо… — сказал он и взял добычу, протягивая Еленке вилку.
Малышка с перочинным ножом. Скромное лезвие с канавками–кровооттоками для срезания грибов и выстругивания узорных тросточек… Незнакомцу почему–то представилось, как гостья втыкает нож ему в живот. «А ведь может», — с усмешкой подумал он, взглянув на Еленку.
