Максим Грек - Фаврит
Пока принц и принцесса прихорашивались, менее родовитые дворяне Осмурт и Ярчек бродили, словно стервятники, выискивая ценности у трупов поверженных врагов. Бой предоставил в их распоряжение дюжину трупов. Все убиенные кроме одного принадлежат ушастому племени лайдоров. Три эльфа погибли от шпаг Фессалия и «братьев». Один — сражён магией. Остальные трупы, вызывающие тошноту и чувство вины у принцессы, — результат прижизненной работы того мёртвого тела, единственного не принадлежащего эльфийскому роду, а именно — горному великану…
— Дивов ор! — выругался Яр, проследив за взглядом Аллеты. — Сдох в первом же бою! И не видать нам заклада, как своих ушей!
И ведь верно! Принцессе пришлось раскошелиться, дабы нанять у «диких» одного такого великана. И обошёлся он отнюдь не дёшево. Но в бою Аллета убедилась, что не прогадала, решившись на безумную, как считали «братья», трату. Именно зеленокожий здоровяк спас положение и позволил выиграть сражение, которое одним людям было не под силу выдержать.
— Не расстраивайся, Яр, приведём пленника в Иолк и кто-то вроде герцога Килинтарла, отвалит за него кучу золота, на которое мы трёх таких же оров купим!
— В Иолке нам ни одного не нужно!..
Не слушая больше планов братьев, Аллета перевела взгляд на пленника, который, прижимая к груди отделанную костью лютню, совсем не прислушивался к разговорам похитителей, продолжая, тем не менее, лить слёзы. Принцесса пренебрежительно сморщилась, но отводить взгляда от высшего эльфа не стала — она и не ожидала, что когда-нибудь увидит представителя голубых кровей своими глазами, ведь даже многие обычные эльфы, считают расу высших — сказкой, что уж говорить о людях, для которых все эльфы на одно лицо. Но теперь принцесса ясно видит насколько отличим хайдор от обыкновенного лайдора. Пусть пленённый высший и юнец, пусть он помят и избит, пусть он лишь жалко хнычет, но это не отменяет его красоты. Ни один простой дор, виданный ранее принцессой, не идет ни в какое сравнение с этим образцом нечеловеческого совершенства. Пронзительные глаза, синее, нежели ясное небо. Правильные черты идеального лица без намека на иную растительность, кроме янтарных волос до плеч, которым позавидует любая девушка. Высокий рост и статное, хоть и сильно худое тело. Даже Аллета, за все свои семнадцать лет не побывавшая в жгучих объятьях страсти, а лишь прогуливавшаяся где-то далеко оттуда, ощутила, что не будь данный представитель голубых кровей столь жалким, и не будь её страх перед всем племенем эльфов, столь сильным, то кто знает, может она бы и влюбилась?!
— Откуда он вообще взялся? — переполнив речь презрением, осмотрел пленника герцог. — В отличие от прочих эльфов, этот далеко не воин.
— Странный он какой-то, — согласился братец Яр. — Ну, кто, скажи на милость, попрётся в предгорья Хребта, в такой легкой одежонке, да без снаряжения?! При нём же даже кинжала не было! Как он тут выживать собирался? Или на других лайдоров рассчитывал?
Группа людей сгрудилась возле эльфа, сильнее того напугав. Слезы и мольбы усилились многократно. Ни Аллета, ни кто-либо из её группы, не знали певучего языка эльфа, оттого все мольбы его были проигнорированы. «Братья» вновь приступили к дележу трофеев, намереваясь отобрать у эльфа и дорогую на вид лютню. Но её хайдор отдавать явно не собирался даже под ударами разошедшегося Яра, которого остановил герцог, посчитав подобное поведение, даже по отношению к ненавистному эльфу — неподобающим.
— А может он маг? — озвучил мысль Ос, после окончания дележа немногих сокровищ снятых с поверженных тел, вновь возвращаясь к прерванной теме. — Оружия нет. Одет не по погоде. Находился в отряде эльфийских егерей, хоть сам и не один из них. Вот и выходит, что он — либо маг, либо непонятный балласт.
После слов Оса все с некоторым опасением посмотрели на пленника, который по-прежнему не собирался проявлять себя никак иначе, кроме как проливая реки слёз.
— Он не маг. Уж на его проверку даже моих скромных умений хватило.
С хрипотцой слова произнесены были молодым, но тщедушного и невзрачного вида человеком, вышедшим из той же пещерки, откуда недавно герцог выводил Аллету. Больше в пещерке никого не осталось.
Аллета посчитала, что слова прервавшего медитацию виконта Дейра, являются шпилькой, направленной именно в её сторону. Неприятно, но он имел некоторые права на колкость. И принцесса, и виконт являлись адептами стихий, но себя Аллета считала лучше в искусстве магии, о чем подозревал и менее талантливый Дейр. Ведь не зря для восстановления Заряда, он провел в медитации больше времени, чем Аллета. Но в бою, все было иначе, и пока принцесса метала молнии в пустоту, виконт успешно разряжал амулеты эльфийских егерей, позволив людям и ору беспрепятственно работать шпагами и дубиной.
— А ты что скажешь? — посмотрели на принцессу «братья».
Со смущением, отразившемся в покраснении кончиков ушей, Аллета вызвала из памяти Форму Линзы и передала на неё часть Заряда. Затем осмотрела пленника и только подтвердила утверждение виконта. Дейр вновь усмехнулся, наконец-то ощутив превосходство.
— Вы говорили, что до Храма уже рукой подать? — произнёс герцог, подтверждая догадку, насколько ему не терпится закончить глупый поход и вернуться в родной Иолк. Никакие склоки и задержки ему не нужны.
Виконт кивнул. Задачей Дейра в отряде было именно обнаружение конечной цели их пути — древнего Храма. А магическая поддержка, это так — приятный бонус. Первоначально вместо чахлого виконта в путь собирался отправиться не менее чахлый герцог Фессалий, владелец библиотеки Иолка, а заодно и идейный вдохновитель Аллеты с компанией. Именно мысли Фессалия заставили молодежь Иолка задуматься над положением людского рода, а Аллету побудили пойти на смертельно опасную миссию. Но у идейного вдохновителя прямо перед походом обострились все его болячки, ведь в отличие от весьма юных последователей, сам Фессалий, был не так молод. Принцесса с компанией вовсе считали его древним стариком. Вместо себя он отправил вассала — виконта Дейра, который, как сказал напоследок Фессалий, лучше вольется в молодой коллектив, а отыщет путь до Храма ничуть не хуже самого идейного вдохновителя.
И сейчас виконт доказывал, что сюзерен не зря послал его с принцессой. Он поднялся на холм, с которого открывался вид на округу. И родные горы Хребта, откуда держали путь люди, и гористые холмы, по которым ещё нужно было идти — просматривались отлично. Посмотрев на небо, определив стороны света по Небесному Росчерку, и сверившись с записями, Дейр указал рукой направление на следующий холм:
