Екатерина Оленева - Чародейка

У экстренной операции не может быть плана. Нужно «творчески» сшить, вправить, вставить все, что можно вшить и вправить. Остановить возможные виды кровотечения. Вся остальная терапия – потом. Если необходимы другие операции – тоже потом.

Надежда старалась не думать, ни в коем случае не видеть в окровавленном комке мяса - личность. Руки и мозг действовали отдельно от чувств. Сердце вопило, рыдая над мальчишкой, не прожившим на свете восемнадцати лет. Но слезы ничего не способны изменить. Помочь можно делами, руками и правильным решением. Теперь от них зависит, будет ли у глупышки завтра. А главное, - каким оно «будет».

Итак, что мы имеем? Доктор вспоминала виденные томограммы.

Множественные ушибы мягких тканей? Ерунда, заживет! Внутреннее кровотечение? Плохо! Отсос. Ещё! Зеркала. Отлично, - сердце в этом возрасте должно быть здоровым и сильным, - выдержит.

Должно выдержать.

Аккуратнее, Света, - не травмируй органы!

Накладываем швы.

Как же жарко!

Травма позвоночника? Твою мать! Но, главное, спинной мозг не поврежден. Хороший знак!

Декомпрессия? Ой! Надежда не спец в этом. Лучше всего она работает с мягкими тканями. Но другого хирурга здесь нет. Значит, декомпрессия.

***

С трудом ворочая руками, Надя сменила халат на брюки, трикотажный свитер (шерсти, даже мягкой, ангорской, она не выносила) и удобные кроссовки.

- Наденька? – В дверях появилась Елена Владимировна, нянечка. - Я поесть принесла.

- Не нужно. Я уже домой.

- Какой – «ненужно»? С утра ведь маковой росинки во рту не было! Ешь, садись, и не спорь со мной. А то натравлю Григория Николаевича.

Надя покорно уселась. Желудок не подавал сигналов о голоде, зато пустота в голове красноречиво о нем свидетельствовала. Необходимо поесть и незамедлительно.

Не чувствуя вкуса, словно жевала бумагу, молодая женщина механически запихала в себя оба оладушка, принесенных сердобольной санитаркой.

- Попросите Тамару присмотреть за мальчиком, - вздохнула Надя.

- Все сделаем. Ты не беспокойся, голубка. Нет, а Андрей Павлович каков? Ну, жук! А правда, что вы с ним это… любовники? – Насупившись, спросила Елена Владимировна.

- Нет.

- Ну, и правильно, - озарилось улыбкой круглое, без единой морщинки, несмотря на пятьдесят с хвостиком прожитых лет, лицо. - Не пара он тебе, Надюш: пройдоха и аферист! – Безапелляционно заявила женщина.

- Это я ему не пара, Елена Владимировна. Он – мужчина со связями, с будущим, а я…

- Красавица и умница!

- А толку-то? Живу одна, как бирюк.

- И куда они смотрят, мужики–то эти? – С досадой хлопнула себя по объемистым бедрам Елена Владимировна. – Уж тебе ли вековухой век коротать?

- Да тетя Лен, - отмахнулась Надежда, – тут, наверное, не только мужики виноваты? У меня самой до них все руки с ногами не доходят. Сначала учеба, теперь вот – работа.

Оладушки был съедены. Дела - переделаны. Рабочий день закончен.

Надежда с некоторым усилием поднялась со стула.

- Ладно, пошла я. Уже седьмой час. Пока доеду – девять будет. Если с мальчиком какие осложнения - вы уж мне позвоните, хорошо?

- Отдыхай. Аккуратней за рулем-то!

- Ага. До свидания.

Выйдя из больницы, Надежда торопливо прошагала к припаркованной машине. Перебегая узкую дорогу, пролегающую между двумя рядами домов, она налетела на случайного прохожего. То ли голова плохо соображала, то ли координация от усталости нарушилась?

- Извините, - механически проговорила она.

- Не стоит, - низким голосом ответил незнакомец.

Надя с удивлением скользнула по нему взглядом.

Высокий, одетый во все темное, с иссиня-черными волосами, состриженными неровными прядями, мужчина походил на киноактера, сбежавшего из павильона, где снимали модные нынче саги о вампирах. Черты лица поражали редкостной правильностью и надменной строгостью.

- На самом деле это я вас толкнул, - добавил он перед тем, как исчезнуть столь же стремительно, как появился.

Надя несколько секунд смотрела ему вслед.

Нет, ну вот, бывает же, а? Какой мужчина? Совсем на мужчину ни похож! В хорошем смысле слова: ни капли не смахивает на улыбчивого сорокалетнего дуралея, навечно застрявшего в тинейджерском возрасте – явление, весьма распространенное в начале 21 века. И на самодовольно-влюбленного, надутого, словно индюк, чинушу, тоже. Словом, не мужчина – а мимолетное видение.

Подъехав к суперкаркету, уставшая Надежда, - увы! - и думать забыла о темноволосом красавце. Однако, закинув в тележку продукты, на выходе она снова с ним столкнулась: высокая фигура застыла между двумя рядами полок. Мужчина стоял, опустив руки в карман и не мигая, разглядывал её неприятно-светлыми глазами.

От тяжелого взгляда сделалось не по себе.

Только захлопнув дверцу автомобиля молодая женщина почувствовала себя несколько уютнее. Лавируя по улицам, она время от времени посматривала в зеркало заднего вида, посмеиваясь над собой.

Вот глупая баба! В кое-то веки к ней проявил внимание интересный мужчина, а она, вместо того, чтобы обрадоваться и пофлиртовать, перепугалась насмерть.

Глава 2

Ролевка - полевка

Выходные являлись праздником лишь потому, что позволяли отоспаться. Помимо этого ничего хорошего в них не было. Надежда плетясь на кухню, в который раз припоминала монолог Мымры из «Служебного романа»:

«Встанешь утром, идешь варить кофе. И не потому, что кофе хочется! А потому, что так надо. У меня ведь даже собаки нет. Её днем некому будет выгуливать».

Зазвонил телефон.

- Надюш, - раздался голос Науменко, - ты как? Проснулась?

- Ага.

- Вот, звоню доложить: твой вчерашний пациент в полном порядке – только что навещал. От наркоза парень оклемался. Давление в норме. Признаков инфицирования нет. Но для профилактики велел прокапать твой любимый антибиотик.

- Не преждевременно? – Забеспокоилась доктор.

- Не повредит. Уже собиралась ехать? – Судя по голосу, Науменко улыбался.

- Угу, - буркнула Надя.

- Словом, я все это к чему? Можешь отдыхать и не нестись с проверкой. Все под контролем.

- Спасибо.

После недолгой паузы Науменко продолжил:

- Не смею напомнить о нашем свидании. Понимаю, что после вчерашнего свинского поведения меня видеть не хотят. Но, между нами, не совсем девочками, - Надь, дело ведь не только в том, что я статистики испугался? Ты, как хирург, на два класса выше. «Экстренные» - не мой профиль.

- А я, можно подумать, о них ежедневно мечтаю?

- В твоих руках у ребят было больше шансов выжить.

- Мог бы ассистентом напроситься. Знаешь, удивительно паршиво простоять девять часов на ногах, не имея возможности отвлечься?