Роберт Говард - Конан Бессмертный
Легонько покалывая его время от времени кинжалом, Конан выведал все, что хотел. Обычный гарнизон, состоявший из двенадцати сотен конников, был расквартирован в казармах у главных ворот, сотня же императорских стражей была временно расселена по всему городу. Пленный вождь зуагиров сидел на цепи в подземной тюрьме под башней правителя, в которой, кстати, гостила теперь высокородная Занара. А вот сколько было стражников при воротах — этого Ардашир, к сожалению, не знал.
Быстрый взгляд, брошенный на луну, сказал Конану, что близится полночь. Следовало поспешать. Он проверил надежность пут пленника и затолкал ему в рот кляп, сделанный из его же тюрбана. Потом оттащил Ардашира поглубже в темноту переулка и оставил там корчиться и злобно вращать глазами в бесплодных попытках освободиться.
«Я делаюсь мягкосердечен,— подумалось Конану,— Было же время, когда, расспросив подлеца, я бы без раздумий перерезал ему глотку. Ладно, пускай о нем позаботятся мои зуагиры, которые его рано или поздно найдут...»
* * *В роскошном покое на втором этаже дворца правителя отдыхала на шелковом диване Занара, благородная йедка из Майпура. Возле дивана на толстом ковре стоял низенький столик и на нем ваза с фруктами. Лениво жуя, Занара поглядывала на мужчину, сидевшего против нее. Облегающие полупрозрачные одеяния едва прикрывали ее соблазнительное тело. Впрочем, мужчине было не до того.
Маленького роста, кривоногий, с кожей цвета ила и плоским морщинистым лицом, похожим на обезьянье, он был облачен в шкуры и кожу. Лицо украшали красно-черные полосы и круги, грязные черные волосы были заплетены в косы, а на шее висело ожерелье из человеческих зубов. От него разило мокрыми кожами и немытым телом. Он был из племени вигуров, свирепых варваров, кочевавших вдоль северо-восточного берега моря Вилайет.
Человек этот сидел на полу, скрестив ноги и вперив взгляд в тонкие завитки дыма, поднимавшегося из жаровни. Колеблющаяся синяя струйка поднималась фута на два над жаровней и там, волнуясь, сплеталась в замысловатые арабески. Кончики пальцев вигура порхали по маленькому, не более фута в поперечнике, барабану, извлекая еле слышную, но очень частую дробь.
Наконец дробь оборвалась, и йедка спросила:
— Что ты видел, Татур?
— Он идет,— высоким голосом нараспев ответил шаман,— Тот, кого ты ищешь, недалеко...
— Как так? — воскликнула госпожа Занара.— Стража Везиз-шаха бдительна. Столь приметный человек никак не мог миновать ее тайно!
— И все-таки он приближается,— стоял на своем Татур.— Духи не лгут. Беги, или скоро окажешься с ним лицом к лицу.
— Должно быть, он въехал в Ваклу переодетым,— задумалась Занара,— Что же мне делать, если он в самом деле ворвется сюда? Не может ли твой хозяин, чье имя неназываемо, снабдить меня хоть каким-нибудь средством, дабы я могла справиться с ним?
В голосе Занары послышался ужас, а рука невольным движением прикрыла нежное горло.
— Тот, чье имя неназываемо, желает, чтобы ты преуспела,— промолвил вигур. Порылся в складках овчины и вытащил маленький пурпурный фиал.— Капля этого снадобья, добавленная в стакан вина, на три дня погрузит его в оцепенение, подобное смерти.
— Это хорошо, но варвар весьма осторожен,— сказала Занара.— Он распознает опасность в мгновение ока, как нам пришлось убедиться еще в Ханарии. Что, если он откажется пить?
Татур извлек из складок овчины мягкий кожаный мешочек:
— Уж это-то уложит его — стоит только вдохнуть.
— Что это?
— Пыльца желтого кхитайского лотоса. Используй ее лишь как последнее средство! Ибо, если дуновение воздуха отнесет ее обратно к тебе, ты и сама свалишься без сознания. А если вдохнуть слишком глубоко, она может убить.
— Я учту это. Но если твой хозяин в самом деле желает, чтобы я померялась силами с киммерийцем, пусть он снабдит меня верным средством спасения на случай, если мне будет угрожать смерть. Кто-нибудь другой может недооценить варвара — но не я! Я-то знаю, на что он способен! И между прочим, твой хозяин в достаточной мере обязан мне за мою прежнюю службу.
На сморщенном лице Татура появилось подобие улыбки:
— Тот, чье имя неназываемо, говорил мне, что ты торгуешься до последнего... Вот, возьми,— и он протянул Занаре нечто напоминавшее прозрачное яйцо.— Раздави его в минуту опасности, и помощь придет к тебе из других измерений.
Занара внимательно осмотрела все три предмета и наконец произнесла:
— Хорошо. Езжай в Аграпур: скажи королю, я буду ждать Конана здесь. Если все пойдет так, как мы предполагаем, варвар очень скоро будет валяться в цепях у его ног. Если же нет... значит, ему понадобится новое доверенное лицо. Прощай же — и поспеши!
Шаман вышел. Несколькими минутами позже лохматый гирканский пони уже нес его неутомимой рысцой через ночную пустыню.
Прохладная ночь была тиха и спокойна. Капитан стражи у главных ворот потягивался и зевал. Из своей сторожки он хорошо видел двоих лучников, ходивших взад-вперед по стене над огромными воротами. Двое копейщиков у привратных столбов стояли неподвижно и прямо; лунный свет отражался от начищенных кольчуг и островерхих шлемов. Бояться было решительно нечего. Один удар гонга, висевшего под рукой у капитана,— и из ближних казарм бегом примчатся солдаты. С какой стати правителю форта понадобилось удваивать стражу да еще особо приказывать, чтобы держали ухо востро?
Туранский офицер недоумевал. Неужели Везиз-шах в самом деле боялся, как бы зуагиры не вздумали напасть на форт — отбить захваченного вождя? Что ж, пускай песчаные крысы попробуют сунуться. Пускай бьются головами о стены, пока лучники будут всаживать в них стрелу за стрелой. Должно быть, правитель состарился и страдает кошмарами. Пусть спит спокойно — на страже стоит его капитан Акеб Мен!
Но вот легкое облачко ненадолго скрыло луну... Акеб Мен моргнул и вгляделся. Что такое? Ему показалось, будто двое лучников на стене вздумали присесть отдохнуть. Вот поднялись и вновь размеренно зашагали. Да, надо будет присмотреть за лентяями. Пусть только попробуют отлынивать, он им устроит трехчасовую муштру в пустыне под полуденным солнцем!
Акеб Мен решил выйти наружу. Уже поднимаясь, он бросил еще один взгляд в окошко. Как раз в это время облачко отнесло прочь, и луна вновь засияла. И жуткое зрелище предстало глазам капитана: вместо плащей и остроконечных шлемов «лучники» были облачены в халаты и головные платки.
Зуагиры!..
Одному дьяволу известно, как они сумели проникнуть вовнутрь. Акеб Мен схватил молоточек, висевший рядом с гонгом, замахнулся, намереваясь поднять тревогу. Но опоздал.
