Становление - Джон Демидов
Вокруг со страшной силой гудело пламя, множественные взрывы с разных сторон от вертолётов потерявших меня и палящих наугад лишь добавляли хаоса в окружающую действительность и я понял как никогда, что надо сваливать.
Сейчас я морально даже был готов к применению камня обновления, лишь бы оказаться отсюда как можно дальше, но внезапно почувствовал, что на меня со всех сторон начала наваливаться чудовищная слабость, появилось головокружение, как после очень длительной попойки, а в глазах стали появляться тёмные пятна.
«Огонь! Он сжигает кислород! Я сейчас просто потеряю сознание и сгорю к чертям собачьим!» — успела пронестись мысль в голове, прежде чем я из-за слабости упал на раскалённую землю.
«Похоже всё таки придётся прибегнуть к функционалу воскрешающего камня, как бы этого не хотелось…» — подумал я, но заставил себя собраться и перед тем как окончательно провалиться в забытьё активировал портал прямо под собой.
* * *
Мне было хорошо. Даже не так — мне было невероятно хорошо. Я лежал на чём-то мягком, и понимал, что не взирая на своё недавнее состояние и многочисленные ожоги сейчас у меня не болело абсолютно ничего.
Более того, я чувствовал, как маленькие удивительно приятные прохладные ладошки аккуратно гладят меня по обожжённой кислотой руке, и от этого места по всему организму распространяются приятные волны, снимающие боль и приносящие облегчение.
Открыв глаза я увидел, что лежу в здании знакомой ратуши на коленях у нашего прекрасного хила в лице Светы. Её заплаканное лицо, смотрящее в никуда, и аккуратные автоматические движения рук, с которых выделялась концентрированная изумрудная аура выдавали, что мысленно она сейчас находится где угодно, но точно не здесь.
— Так хреново выгляжу? — попытался прохрипеть я, но из-за до безобразия пересушенного горла смог выдавить из себя только тихий шёпот.
Но этого оказалось более чем достаточно. Света тут же вышла из своего задумчивого состояния, после чего всхлипнув и с новой силой заплакав бросилась меня обнимать прошептав надломленным голосом: — Максиим!
Я обнял это маленькое чересчур эмоциональное создание, затрясшееся в беззвучных рыданиях у меня на груди, и тихо проговорил: — Света успокойся, все живы, всё нормально, я дома, нет ни малейших поводов для слёз.
Девушка на мой груди помотала головой и только крепче меня обняв продолжила всхлипывать.
Наконец я услышал от неё очень тихие слова: — Я думала, что потеряла тебя. Из-за моей слабости, из-за моей просьбы ты пожертвовал собой и попал в плен тем людям, от которых я бежала. Прости меня Максим, мне очень очень стыдно…
Я поразился странному выверту женской логики, и с жаром ответил ей:
— Света, какая слабость, о чём ты? Ты обратилась ко мне за помощью, и я тебе не отказал в решении твоей проблемы. План и его реализация были целиком на мне, так что твоё самобичевание тут аболютно не уместно, потому что кроме самого себя в сложившейся ситуации мне винить абсолютно некого.
Девуша внимательно слушавшая мой монолог отстранилась от меня, и внезапно вздохнув, словно на что-то решилась аккуратно едва ощутимо поцеловала меня в щеку, и конечно же именно в этот момент в ратушу зашёл Димка, который с порога начал зубоскалить:
— О. Голубки, я вам не помешал?
Засмущавшаяся девушка тут же отскочила меня словно от огня, но потом собравшись тут же максимально невозмутимо ответила: — Излечение больного успешно завершено, его жизни больше ничего не угрожает.
Димка расхохотался и подойдя ко мне сказал: — Хотел бы я, чтобы меня тоже кто-нибудь полечил такими прогрессивными методами…
После чего не обращая внимания на в очередной раз покрасневшую Свету сграбастал меня в свои медвежьи объятия и поставив на ноги принялся придирчиво осматривать, после чего резюмировал: — Если бы не экстравагантная одежда в виде обожённых штанов, и излишняя худоба, то в принципе действительно похож на здорового человека.
Я тут же прекратил изображать из себя плюшевую игрушку, которую можно безнаказанно тискать и принялся вырываться из его рук, попутно шипя:
— Ничего и не худоба. Не всем же быть такими кабанами как ты, телёнок перекормленный!
Димка отпустил меня и с достоинством ответил: — Ничего и не перекормленный. Между прочим — ни грамма лишнего жира! — после чего не выдержав в очередной раз расхохотался, выплёскивая таким образом всё накопившееся напряжение и сказал:
— Ну да ладно, это всё сейчас не важно. Рассказывай. Как ты себя чувствуешь? Куда тебя занесло? Что вообще там случилось? Всё нормально?
Я матерелизовал из инвертаря бутылку воды, и после того как в один присест её осушил принялся говорить:
— А что рассказывать… Всё было хорошо до того момента, пока мы не проникли в шатёр к задержанным родственникам Светы. Как оказалось это была ловушка, и нас там ждали. И ждал не кто-нибудь, а полковник, который преследовал Свету, и Изольда, которой нужен был я.
На этом моменте Димка крепко выругался, а я не обращая внимания на услышанный новый лексический оборот в адрес Изольды продолжил рассказ:
— У меня получилось поймать момент, и отправить девушек сюда, после чего меня как какого-то слона накачали транквилизаторами и я очнулся уже на лабораторном столе в катакомбах очень знакомого института. После этого Изольда, продавшаяся какому-то тёмному богу продемонстрировала мне все удивительные грани боли и унижения, после чего из-за её просчёта и своих способностей я сумел сбежать и очутился в лесу недалеко отсюда.
Я до сих пор не знаю как меня умудрились заметить, но факт остаётся фактом — пока я копил ману на новый прыжок и попутно общался с Мириэллой в небе надо мной появились три вертушки, которые устроили мне зажигательные танцы.
Я был вынужден сбить одну из них, после чего остальные несколько обиделись и решили сжечь меня вместе с нехилым таким участком леса. Я уже думал, что меня там зажарят как курицу гриль, но всё таки на последних остатках маны как-то получилось оттуда уйти.
Света с испуганными глазами слушала меня прижав руки к лицу и с трудом боролась с новой порцией слёз, а Димка сжав желваки казалось был готов прямо сейчас мчаться туда нести боль и причинять справедливость.
Тут я вспомнил, что меня тревожило больше всего и спросил: — Свет, ты ничего не замечала необычного во
