Гремучий Коктейль 5 - Харитон Байконурович Мамбурин
— Быстро. Я очень занят, — поставил я одержимого назад, но отпускать из захвата не подумал, — Ну⁈
— Да ты что, не видел, как мне мозги вышибли⁈ — возмутился демон, продолжая трепыхаться, — Ты представляешь…
— Нет, я не представляю. Не желаю представлять. Я понятия не имею, что ты делаешь в этом мире, Амадей, не знаю, каковы твои цели. Это меня вполне устраивает.
Действительно, чего мог хотеть разгуливающий по Сердечнику демон? Он не просто житель иного мира, он житель дополнительного мира от мира, другого измерения. Ни о чем подобном жители Сердечника не знают, нет у них ни Ада, ни Рая, ни других измерений, только прибившиеся полноценные миры. Что ему тут надо? Прицепиться к этому миру? Сомневаюсь, сильно сомневаюсь. Жители преисподней, как мне уже успел рассказать Алистер, далеко не акаи-бата с их тараканами, когда надо — они прогибаются до такой степени, что могут втиснуться в игольное ушко.
— Дайхард, не считай меня дураком! — возился тощий одержимый в моей хватке, — Ты тоже в этом мире не навсегда, так что давай заключим еще один союз! Видишь ли, я ищу… что? Что ты делаешь⁈ Что?!!!
— Поздно, Амадей! — процедил я, продолжая вжимать ранее извлеченный из кармана перстень с печатью в шею пацана, — Я уже счел тебя дураком!
— Ты запечатал меня⁈ — взвыл он, отшвыривая меня могучим рывком, но сразу же после этого падая на паркет в судорогах, — ТЫ?!!!
— Пожуй дерьма, урод… — проскрипел я, больно ударившийся спиной о стену, — Прибежал ко мне в новом теле? Ты навел на меня своих врагов, мразь. Специально, чтобы мне было некуда деваться!
— Как ты понял⁈ — вылупился на меня лежащий подросток с горящими огнем глазами и дымящимся круглым следом на шее. Его пальцы вовсю скребли дерево пола.
На чайник похож, закипевший, пришла на ум нелепая мысль.
— Я тебе… с самого начала… говорил — не считать меня кретином, Амадей, — кое-как поднявшись на ноги, я привалился гудящей спиной к обидевшей ранее меня стене, — Ты думал, что я демонолог, старый, опытный, но обычный призыватель… А вот нет! Я рос в окружении демонов, я работал на Ад годами, моя семья, адский ты высер, поколениями представляла один из ваших миров среди живых! Думаешь, почему ты валяешься как сломанная кукла и ничего не можешь⁈ Это один из ваших ритуалов, а не из тех, что твои хитрозадые сородичи нашептывают смертным!
— И что⁈ — моментально все осознавший демон, чьи черты лица содрогались в жутких мимических спазмах, умудрился сложить их в кошмарную улыбку на секунду, — Я тебе ничем не обязан, Дайхард! А ты не сможешь меня убить! Заточишь⁈ Изгонишь⁈ Давай! Это лишь на пару дней! А потом мы станем врагами!
— Ты стал мне врагом в тот момент, когда постучал в мою дверь, тварь, — ухмыльнулся я, — Мы просто дождемся того, кто идёт по твоему следу…
— Ну давай! — через пару секунд напряженного молчания, хохотнул Амадей, — Я полюбуюсь, как он оторвёт тебе голову!
Спина болела. Ушиб был нетяжелый, но довольно обширный, дух из меня засранец вышиб почти весь. Но и самому ему было несладко, заключенному в живом, но беспомощном теле. Правда, был один нюанс — невозможно заточить полноценного демона в одержимом, используя всего лишь заранее подготовленную печатку с нанесенной на неё сложной пентаграммой. Надолго. На пару минут — да. А потом его отпустит.
Но мне большего и не требовалось, лишь время отдышаться и прицелиться.
— Хотя знаешь, Амадей, я передумал. Ты поцарапал мой паркет. Этого я простить не могу.
— Ч-что? Что ты…?
— Шар Ашара!
Нормального демона невозможно убить. Можно изгнать, попутно лишая большей части энергии, можно просто выпнуть обратно в Ад, вынеся мозги его носителю, можно заточить, подчинить, даже сделать своим личным внутренним чертиком, заключив контракт о одержимости. Убить? Нет. Это не акаи-бата, это потусторонние сущности, крепко завязанные на собственный мир.
…но всегда можно попробовать это сделать, если у тебя есть инструмент, способный творить невозможное. Особенно, когда ты один дома с дочерью, а этот недоношенный черт приводит своих врагов к твоему порогу.
Проще говоря, я был в ярости.
Прозрачный шар, так напоминающий мыльный сфероид диаметром в метр, быстро преодолел небольшое расстояние от протянутой мной вперед книги до своей жертвы, а вот дальнейшее я предпочел не видеть, а драпать вверх по лестнице с неподобающей для князя скоростью. Совсем не зря, потому как на месте одержимого неторопливо рос кожистый пузырь, из которого могло появиться всё, что угодно. Когда я забрался на второй этаж, в пузыре могла уже поместиться и лошадь!
Выставив Щит в сторону предполагаемого взрыва, я аккуратно выглянул из-за угла, убеждаясь, что пузырь рост прекратил, и теперь лишь вяло покачивается, лишенный какой-либо опоры. Один в один бритое яйцо великана, надо же. Ну что, может, бахнуть по нему? Добежать до комнаты с девчонками и покидать их в портал я точно успею, а времени тратить…
…он лопнул. Сразу, весь. Пук и нету. Эдакая демонстрация, мол, вот тебе — ни дыма, ни газа, ни пламени, ни осколков, ни враждебных энергий.
Только лошадь.
Снежно-белая.
С длинным витым рогом, торчащим из середины лба.
Не жеребец, лошадь.
Твою мать.
— Фелиция! Неси сюда девчонок! — рявкнул я, пугая до усрачки эту самую лошадь, которая и без того оглядывалась по сторонам, да и себя оглядывала, как-то недоверчиво. С явно выраженным шоком на морде.
Даймон, тащащая всех троих, то есть княжну, эйну и пожираемую той огромную жареную утку, появилась ровно в тот момент, когда белоснежное единорожина решила пошевелиться и… грохнулась на многострадальный паркет, распластываясь копытами по сторонам. Взвизгнули все, кроме утки и Дайхардов. Даже сама лошадь, от боли.
— Паркет отомстил… — прохрипел я, — Фелиция, бегом к Азову! Я прикрою! Пиату и Алису на Ларинен!
— А что…
— Сюда идёт какая-то хрень! — рыкнул я, — Шевели задницей!
— Йяк! — Алиса мазнула ручкой по ухо жадно чавкающей эйны, уже выросшей вдвое от своих прежних габаритов, но призвать её к порядку не вышло.
Хорошо, что я догадался снять особняк напротив азовского. Вот как жопой чуял, что понадобится. Вышло дорого, но спрятать дочь в абсолютно
