Барда Ви - Дарья Дмитриевна Роснина
– УуР-ра-а-а! В А-а-ррр…! В землю врага! Мы Свет!
Рука плотно сжала древко копья, тугой поток воздуха ударил в грудь, будто пытаясь вытолкнуть его из седла. Атака! В землю врага!
– Урр-а-а-! В А-ар-р!
И вот уже стук тысяч копыт поглотил все звуки, выстроившись в бешенный ритм атаки, или это был стук и грохот тысяч сердец?…
Вот первая стрела глубко впилась в землю перед его конём, а над беЗкрайним войском вражьим небо вмиг стало чёрным от тучи стрел. У-Ра! В землю врага! Летит конница непобедимая лавой на несметное полчище врагов поганых, летит сквозь смерть, сквозь Время, уходя в беЗсмертие, в Вечность.
А верхние ментальные тела уже шептали ему, что он не вернётся из этого боя. Ну что ж, тем хуже для врагов! Нет страшнее воина, который идёт в бой и спокойно взирает в глаза врагу. Для героев нет смерти! Они растворяются в Свете наших Богов и снова приходят на землю героями. И в тебе, Читатель, тоже живёт Свет наших славных Предков.
…Увертливы поводья, словно угри,
И спутаны и волосы и мысли не бегу,
А ветер дул и расправлял нам кудри,
И распрямлял извилины в мозгу…
…И Мир ударило в озноб от этого галопа…
В.В. Высоцкий
Будем же и мы достойны памяти славных Предков, которые защищали от врагов нашу землю.
14 Глава
Перед показательным поединком Барды и Десяника Аши Старшина Сотни нашёл себе место среди бойцов на каменной плите с краю поляны. Глядя на Барду, он размышлял о том, что если бы не эта война, то он мог бы вполне обзавестись семьёй и у него могла быть такая же дочка, как эта умница Барда Ви и ещё куча милых детишек.
Предавшись этим мыслям, Старшина немного рассеяно наблюдал за их боем. Причины для беспокойства у него не было, с первых же моментов он понял, что обожаемой им Барде ничего не угрожает, Аша явно следует его приказу и будто специально ей поддаётся, двигаясь медленно, как в киселе.
Короткую лекцию Барды о возможностях разума он вообще пропустил мимо ушей, наблюдая за всем происходящим немного отрешенно и с рассеяной улыбкой на лице. Только звуки скрипки вывели его из глубоких раздумий о проблемах войны и мира.
Услышав первые аккорды, Старшина встрепенулся и вернулся в реальную действительность. Покрутив головой по сторонам, он заметил, что солдаты Сотни слушают музыку с очень серьёзными лицами, некоторые из них закрыли глаза и кажутся уснувшими. Это удивило Старшину, и всё своё внимание он переключил теперь на Барду Ви.
Он мало понимал в музыке, но было нечто завораживающее и волшебное в звуках её скрипки. Вскоре его подхватила мощная волна скрипичных вариаций и повлекла за собой сквозь время и пространство.
Старшина слушал удивительный, уносящий в иную реальность голос скрипки, и ему стало казаться, что окружающий его мир стал преображаться и меняться. Аккорды стремительно ускоряясь, скручивались, создавая вихрь, который полностью завладел его сознанием, и он ощутил, что проваливается в некую иную реальность, где время теряет свою власть, и из глубин памяти слышится эхо давно минувших событий.
Вот он совсем юный бежит радостный в белой рубашке-распашнице по лугу к берегу, туда, где огромные челны начали убирать паруса, готовясь к швартовке после дальнего путешествия.
Эта картина быстро заменила другую, где он с составе дружины идёт на запад, для освоения новых земель для своего рода. Новый вихрь звуков снова закружил его, понёс сквозь время и теперь он оказался в далеком 1943 году в девятой роте третьего пехотного батальона под селом Рудня. Звали его теперь Вячеслав Иванович Чемадуров, и он был пулемётчик.
Первая атака их роты захлебнулась под шквальным огнём из укреплённых огневых точек гитлеровцев. Но вот командир девятой пехотной роты первый встал на бруствер, выпрямился под пулями и обернулся к бойцам.
– Р-рота-а! В А-ата-аку-у! – раздался хриплый сорванный голос ротного командира. И снова под шквальный огонь поднялась матушка-пехота! На этот раз бойцам удалось продвинуться, и он нашёл выгодную огневую позицию, с которой простреливалась вся низина. Привычно выкатил свой пулемет на край воронки и хлестнул очередью по нацистам. Неся потери, враг поспешно отошел. Высотка была взята!
Но гитлеровцы решили вернуть выгодный рубеж. Вцепились в высотку, как в своё! Вот же гады!
– Фашисты не пройдут! Нет, здесь они не пройдут! – И больше он с этой позиции не ушёл. Девятнадцать атак отбил пулеметчик Вячеслав Чемадуров, уложив около 300 врагов! Целый батальон гитлеровцев полёг под его огнём!
Немцы снова и снова бросались в атаку и перед каждой атакой вызывали артилерийское и минометное подкрепление огнём.
– Ну что видно? – обернулся немецкий унтер-офицер к своему солдату, вжавшемуся в землю, – Глянь, как там русский Иван?
Тот боязливо поднял голову от земли, прищурившись старался разглядеть сквозь дым, что происходит на гребне высотки.
– Кто может выжить после такого огня? Нет Ивана!
– Тогда передай по цепи: “Всем на штурм! Вперёд!”
Гитлеровцы поднялись в свою десятую атаку, неровная цепь их солдат снова полезла по склону. На высотке среди рваных лоскутов дыма виднелся только пробитый пулями и осколками щиток пулемёта. Его ствол был задран в небо.
…Какая тишина. Минометный огонь утих. Старшина лежал около пулемёта, сознание ещё не полностью вернулось к нему. Голова плыла после контузии от близкого разрыва мины, и сильно болела нога и кисть. Тяжело дыша, и стараясь не упустить ускользающую нить сознания, он посмотрел не ногу. Стопа была оторвана взрывом, а из кисти левой руки торчал горячий шипящий осколок мины с рваными и острыми краями, не давая шевелить пальцами. Солдат застонал и зубами вытащил горячий осколок из ладони, теперь пальцами можно было двигать, а значит и стрелять.
Оставалось ремнём туго перетянуть обрубок голени ноги, чтобы остановить кровь. Более всего он теперь боялся потерять сознание, после каждого обстрела немцы поднимались в атаку, нужно было стрелять, а из живых на этой высотке остался только он один.
Борясь с обморочным состоянием и болью, он кое-как перетянул голень, остановил кровь и откинулся назад, чтобы отдышаться и не потерять сознание в самый неподходящий момент. Какое глубокое синее небо над головой! Как же тихо! Тихо? Значит фрицы молча лезут по склону. Лезут гады! А в ответ им ни одного выстрела! А некому уже стрелять! Высотку всю перепахали разрывы снарядов. Все на ней и полегли. Остался только он один.
Неожиданно боль утихла и наступило странное лёгкое состояние. В голове зашумело и ему показалось, что лежит