Джон Норман - Исследователи Гора
Потом я подошел к клетке с приобретенной рабыней.
— У меня нет имени, — произнесла девушка. Последнее было правдой: имени у нее не было, как у табука или самки верра. Я ее купил и до сих пор никак не назвал.
— Тебя зовут Саси, — объявил я.
— Да, господин, — склонила она голову. Ее и раньше так звали, но теперь это будет ее невольничье имя.
Ко мне подошел второй офицер, уже освободившийся от обязанностей старшего весельной группы.
— За провоз живности дополнительная плата, — объявил он, указывая на клетку. — Медный тарск.
— Разумеется, — ответил я и вручил ему деньги.
В соседней клетке сидела на коленях агентесса кюров — связанная голая женщина. Я посмотрел на свежее клеймо на обожженном бедре. Это было маленькое, четкое, аккуратное и глубокое клеймо, по которому любой человек поймет, что перед ним рабыня.
Улафи, купец и капитан, гордо прохаживался по мостику.
Я подошел к борту. Над моей головой хлопали тяжелые паруса, поскрипывали мачты, канаты и веревки. Я с наслаждением вдыхал пьянящий свежий запах сияющего моря Тассы. Какой-то матрос затянул песню Шенди, другие тут же ее подхватили.
Порт-Кар скрылся из виду.
5. МЫ ПЛЫВЕМ В ШЕНДИ
— Леча! — крикнул второй офицер над ухом белокурой дикарки. Она тут же вскинула голову и протянула руки для связывания.
— Наду!
Девушка стремительно развернулась на месте, упала на колени, широко развела бедра и опустилась на спину. Это была поза рабыни для наслаждений.
— Суда, каджейра!
Она выпрямила ноги и широко развела их в стороны.
— Бара, каджейра!
Она перекатилась на живoт, слегка приподнялась и скрестила ноги для связывания.
— Хорошенькая, — заметил Улафи и отвернулся.
— Да, — кивнул я.
— Суда! — скомандовал офицер. — Бара! Наду! Леча! Наду! Бара! Суда! Наду!
Девушка задыхалась. В глазах ее стояли слезы. Один раз она уже получила удар кнутом — за то, что поменяла позу недостаточно быстро и грациозно. Еще раз ее огрели, потому что она замешкалась, припоминая, что надо делать.
Путешествие в Шенди довольно утомительно и даже при попутном ветре занимает не менее нескольких дней.
— Думаешь, из нее выйдет толк? — спросила Саси. Она стояла рядом со мной и ела ларму.
— Посмотрим, — пожал я плечами. — Время еще есть. Как продвигается дело с горианским?
— Я стараюсь, — ответила Саси. — Но варварки ужасно тупые.
По просьбе Улафи я поручил ей заниматься с землянкой горианским языком. Саси восприняла задание с большим воодушевлением. Каждый день она по нескольку часов простаивала над блондинкой с кнутом в руке и безжалостно стегала ее за малейшие ошибки. Иногда Улафи заглядывал на их занятия и бросал землянке кусок торта или сладкого пирога. Девушка благодарно падала на палубу, целовала его ноги, после чего позволяла себе прикоснуться к еде. Она тут же предлагала угощение Саси, которая неизменно забирала большую часть.
— Благодарю, госпожа, — говорила землянка, когда Саси отдавала ей ее долю. Потом она уползала в свою клетку, хорошенькая беззащитная рабыня. Только там она могла наконец проглотить первый кусочек. Я заметил, что девушка никогда не съедала все сразу, а пыталась как можно дольше растянуть удовольствие.
Если мужчине прислуживают несколько женщин, принято назначать первую, или главную, рабыню. Другие девушки относятся к ней как к госпоже. Подобным образом удается избежать ненужных склок. Между девушками идет постоянное соперничество за право быть назначенной первой. Как бы то ни было, получив власть, они стараются распорядиться ею с умом и осторожностью, ибо настоящий господин может в любую минуту сместить первую рабыню. Я постоянно меняю первых девушек в своем доме и глубоко убежден, что старшей рабыней может стать только рабыня горианского происхождения. Мне в голову не придет назначить на эту должность землянку. Землянки должны быть рабынями рабынь.
Я посмотрел на блондинку. Она застыла на коленях в той позе, в которой оставил ее второй офицер.
— Я ее ненавижу, — произнесла Саси.
— Почему?
— Бестолковая, тупая тварь.
— Ей многое дается с трудом, — согласился я. — Не забывай, что она варварка.
— Просто бестолковая, — повторила Саси.
— Не думаю, — покачал головой я.
— Она делает всю ужасно медленно.
— Это не значит, что она тупая, — сказал я.
— Ужасно медленно, — вздохнула Саси.
— Она учится, — сказал я.
— Она всегда будет тупой, неуклюжей и неповоротливой рабыней, — раздраженно произнесла Саси.
— Может быть, — миролюбиво произнес я. — Посмотрим.
Честно говоря, на меня варварка не производила впечатления бестолковой женщины. Иногда мне даже казалось, что она схватывает все на лету. По-моему, из нее выйдет толк.
— Ты хочешь меня немного потренировать сегодня ночью, господин? — спросила Саси.
— Посмотрим, — улыбнулся я.
Я успел пройти с ней курс предварительной подготовки. Ни одна свободная женщина уже не могла сравниться с ней в постели.
Иногда ночами я забирал ее из клетки и приводил в свою каюту. Спустя несколько дней она полюбила ошейник. Интересно наблюдать, как меняется женщина.
Я посмотрел на застывшую на коленях блондинку.
Саси наслаждалась сочным плодом лармы.
Первые два дня блондинка вообще ничего не ела. Ее воротило от запаха мяса и рыбы. Для рабынь на судне готовили отдельно. Хотя по сравнению с тем, что она выловила из канала, это была изысканная пища. На третий день она съела все до последнего кусочка, вытерла пальчиками сковороду и облизала их. Увидев чистую сковородку, Улафи приказал второму офицеру начать занятия. Одновременно он попросил, чтобы я разрешил Саси проводить с ней уроки горианского.
— По-твоему, она красивая, господин? — спросила Саси.
— Да. — Я действительно считал дикарку красивой. К слову сказать, блондинка удивительно похорошела после выхода судна из Порт-Кара. Сказывались свежий воздух и регулярные тренировки под руководством опытных инструкторов.
Второй офицер освободился и снова подошел к блондинке. Он несильно ударил девушку кнутом, при этом длинная плеть намоталась на шею, и рывком поднял ее на ноги.
— Кто такая? — рявкнул он.
— Рабыня, господин.
— Что такое рабыня?
— Рабыня — это девушка, которая принадлежит господину, — заученно отвечала она.
— Ты тоже рабыня?
— Да, господин.
— Кому ты принадлежишь?
— Улафи из Шенди.
— Кто тебя тренирует?
— Шока из Шенди.
— У тебя есть клеймо?
— Да, господин.
— Почему?
— Потому что я — рабыня.
