Не стой у мага на пути - Эрли Моури
— Нет. Просто думая, какая ты дура. Зачем утаила это⁈ Я повторяю: если бы сказала вчера, я бы смог подготовиться гораздо лучше, — сказал я, коротко глянув на нее. — Сейчас у меня нет достаточно сильной магии, чтобы уложить вашего оборотня.
— Ты поосторожней со словами. Я подобное не терплю, — прошипела она. — Ведь ясно сказала, были серьезные причины.
Чернобородый остановился и криво усмехнулся, глядя на меня. При чем сделал это как-то недобро. Но не сказал ни слова. Пошел дальше. Достоинство Яркуса, что он неразговорчив. Люблю молчунов, особенно когда они в числе людей мне неинтересных или неприятных.
— Не забывай, что мы с тобой, — уже тоном помягче сказала эльфийка. — Тебе никто не предлагает с этим выродком встречаться один на один.
— Ладно, давай, рассказывай, каков ваш план. Зачем потребовался именно маг? И кто этот парень, который не совсем человек? — вопросил я, видя, как от каждого моего слова на лице Ионы проступает все больше успокоения и даже удовольствия. Явно эльфийка до последнего момента побаивалась, что я откажусь участвовать в их авантюре. — Все, все рассказывай! — решительно настоял я. — Если мы в одной команде на эту ночь, то тайн быть не должно.
Яркус снова остановился и повернулся ко мне:
— А ты, оказывается, не такой скверный человек, — произнес он, почесывая выпуклый живот.
Это его откровение для меня стало полной неожиданностью.
— Ого, а ты даже умеешь разговаривать, — рассмеялся я. — Да, пометь где-нибудь там: я — не скверный человек. Иначе бы Иона не выбрала меня. И как я понимаю, теперь от меня многое зависит.
— Сначала, почему нам нужен маг. И это может стать для тебя не очень приятным, — эльфийка слегка подтолкнула меня. — Не будем здесь стоять. Мы прошли только половину пути, а солнце уже садится.
Я обернулся на красный солнечный диск, почти коснувшийся ложбины между холмов, и пошел за Яркусом, немного ускорив шаг.
— У нас нет нормального оружия против оборотня. Ты как маг, должен понимать: нужно серебро, желательно заговоренное. Так вот, я заказала у одного негодяя серебряные наконечники для стрел, а он обманул — подсунул какой-то хитрый сплав. Это я обнаружила лишь вчера днем, когда собралась снаряжать стрелы. Когда мы покупали у того наконечники, выглядели они совсем неотличимыми от серебряных. А вот за несколько дней потемнели. Потом я их поковыряла гвоздем, вижу, метал мягче серебра. Наверное, сплав олова со свинцом. Даже в мыслях не было в Вестейме, что на этом могут нас так подло развести. Это надо быть конченым идиотом, чтобы не понимать, что с ним будет, когда мы вернемся!
— Может он рассчитывал, что мы не вернемся, — Яркус обернулся, потянув лямку дорожного мешка, явно не легкого.
— Если так, то он самоуверенный дурак. Иона всегда находит выход и всегда возвращается. Да хранит меня Наирлесс и Эббел, — эльфийка замерла на минуту, приложив три пальца к месту между бровями, шепча при этом что-то на элатрильском.
(*Наирлесс — богиня порядка, справедливости. Эббел — небесный покровитель воинов)
Яркус молчал, не мешая ей, лишь потом, когда она открыла глаза и закончила молитву, сказал:
— Хорошо хоть заметила. Если бы мы вышли на оборотня с негодными стрелами, то ясное дело, ничто бы нас не спасло. Нужно обязательно найти этого сукина сына! Я ему оторву голову!
— Я же сказала, найдем. Тем более я поклялась. Такие вещи не прощаются, — заверила Ионэль. Теперь она не старалась держаться у меня за спиной на дистанции, а бодрой походкой шла рядом.
— То есть все плохо: у вас нет ни серебра, ни заговоренного оружия? Вы пустые, и вся надежда на мага, — уточнил я, понимая, что дело несколько хуже, чем я мог предположить. Вообще, все это начинало казаться на приключение с очень скверным концом. И здравый смысл мне подсказывал, что самым правильным было послать моих случайных компаньонов к шету и вернуться в таверну. Но, с другой стороны, я не трус. Да мне ли, Астерию, умиравшему не один десяток раз, бояться смерти? Смерть я не тороплю, тем более мне нравится мое новое тело, но я готов рискнуть. Все мои прежние жизни состояли из риска, большого и малого, так будет и в этой.
— Есть кое-что, — не сразу отозвалась Иона. — Мне все-таки сделали четыре наконечника из серебряных монет. Это очень мало, и они не заговоренные, хотя там местная ворожея пыталась нашептать что-то, но я той старухе не слишком верю.
— А чего только четыре? — удивился я. — У тебя же есть серебряные монеты еще. И с деньгами, как я понимаю, у тебя порядок. Неужели не могла прикупить еще какие-то вещицы из серебра на расплав у торговцев?
— Монеты есть, но на всю Темную Балку кузнец всего один и он уехал в Рыбное, а его сын толком ничего не умеет. Сделал кое-как, большей частью только монеты испортил. Я на него наорала, он обиделся, сказал, что для нас больше ничего делать не будет, — пояснила Иона. — Но четыре стрелы с серебром, это гораздо лучше, чем ничего. Так что не бойся, волчонок — возьмем мы это чудовище.
— Великолепно! Чтобы убить оборотня серебряными стрелами, их иной раз требуется с десятка полтора-два. Если стрелок достаточно опытен и сможет пробить его ребра и попасть в сердце, тогда можно взять чудовище с четырех-пяти. Ты уверена, что можешь пробить его грудь с четырех попыток? — зашелестели кусты справа, я повернулся, мгновенно активируя в правую руку кинетику.
— Лиса, — спокойно сказала Иона, и через миг я тоже различил небольшого зверя, ушедшего в густую траву.
— Райс, откуда ты вообще знаешь, сколько стрел нужно на оборотня? Тоже мне знаток! — эльфийка пренебрежительно усмехнулась, искоса поглядывая на меня. — Я тебя снова немного огорчу: этого оборотня нельзя убивать в сердце. Именно его сердце нам нужно. При чем совершенно целое, неиспорченное серебром. И будь спокоен: я не первый год стреляю из лука. Скорее всего все мои четыре стрелы попадут в цель. Но их может оказаться мало, чтобы забрать у чудовища всю силу. После того как я выпущу стрелы, сразу из укрытия появится Яркус и отрубит клыкастому голову. И я, конечно, как только отстреляюсь, сразу приду на помощь
