Капитан - Антон Перунов
— Господа, я собрал вас, чтобы довести приказ командующего флотом, — начал Зимин, пытливо вглядываясь в лица своих бывших коллег, а теперь еще и подчиненных. — Как вам, по всей вероятности, известно, заключено перемирие, и флот более не нуждается в наших услугах. С сегодняшнего дня наш отряд считается распущенным, а контракты аннулированными.
— Когда будет расчет? — холодно блеснув глазами, поинтересовался Муранов.
— Все, что причитается за выполненные задания, включая наградные и премиальные, начнут выплачивать завтра. При условии, разумеется, что будет предоставлена вся необходимая отчетность, а дополнительное вооружение и оборудование возвращено в арсеналы.
— Ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно! — скривился командир «Ангары».
— А как быть с теми, кто сейчас в рейсе и на задании?! — загалдели присутствующие, разом позабыв о субординации.
— Тише, господа, не на базаре! — призвал к спокойствию приватиров Зимин. — На все про все у нас неделя. Однако рекомендую поторопиться, пока я нахожусь в Сеуле. Кто не успеет, будет выбивать свои деньги из интендантов самостоятельно!
— Ловко придумано, — попытался кто-то бурчать в задних рядах, но остальные его не поддержали.
Условия контракта соблюдены, а это для рейдеров было главное.
— Ну и напоследок, от себя лично и от лица командования благодарю вас и ваши доблестные экипажи за отличную службу. Для меня было честью командовать вами!
— Что-то ты сам не весел, Владимир Васильевич, — криво усмехнулся перед прощанием Мур. — Неужели не хочешь возвращаться на вольные хлеба?
— Увы, не видать мне теперь свободы. Получил новое назначение и убываю в Питер.
— А «Буран»?
— Не трави душу, Василий Степанович. Корабль мой выкуплен в казну, и теперь у него будет новый командир.
— Понятно… попала собака в колесо, скули да беги!
— Примерно так. Сам-то чем думаешь заняться?
— Я так понял, война в Китае не окончена, скорее наоборот… — спокойно ответил Муранов.
— Верно, там теперь станет по-настоящему жарко.
— А еще я слышал, что Чан Кайши вплотную занялся созданием своего воздушного флота. Думаю, он точно не откажется от нашей веселой банды. Надо всем туда лететь, всей группой!
— Идея хорошая, — одобрил замысел Зимин. — Если явитесь в Чунцин организованной эскадрой, сможете выбить себе наилучшие условия.
— Владимир Васильевич, ты вроде и с самим генералиссимусом, и с его супругой лично знаком? Может, составишь нам протекцию по старой дружбе?
— Почему нет? Сегодня же напишу мадам Чан, только вы прежде решите между собой, кто в деле.
— Да что тут думать, все так все! — зашумели капитаны. Единственный, кто никак себя не обозначил, оказался скромно сидевший в сторонке Колычев.
— А ты что же, Март, молчишь? — насмешливо посмотрели на молодого человека соседи. — Может, и для твоей «птички» дело найдется?
— Спасибо, господа, но у меня немного другие планы, — дипломатично отозвался Колычев.
— Интересно какие же? — исподлобья бросил на него тяжелый взгляд Мур.
— Ну, раз такой расклад нарисовался, — проигнорировал последний вопрос Колычев, — то у меня ко всем присутствующим деловое предложение.
— Валяй, бизнесмен!
— А вот, — и Март выложил на стол принесенный Кимом ППК-41. — Машинка просто зверь. Работает как часы. Мы ее корейцам на вооружение продвинули. Сделана под маузеровский патрон — семь шестьдесят два на двадцать пять. Складной приклад, вес без магазина чуть больше трех кэгэ. Предлагаю всем такие приобрести со скидкой — только сегодня и только для своих. В честь победы, скажем так. Особенно для штурмовиков. А еще я хочу начать поставки китайцам. И мне нужен там торговый агент. Думаю заключить договор с кем-то из вас.
— И какие условия?
— Предоплата в полном объеме. Цена в пять раз ниже, чем за Томми-ган. Представителю — процент от заключенных сделок. Остальное уже лично обсудим.
— А что, я, пожалуй, возьмусь! — спокойно отозвался капитан «Нерюнгри» Леонид Пантелеев.
Март бросил короткий взгляд на Зимина и Беню и явственно прочел в их глазах одобрение кандидатуры.
— Заметано. Тогда можем прямо сейчас и договор подписать.
— Постой, Март, не спеши. Что ты там про особую скидку говорил? — Мур успел подойти к столу и уже вовсю крутил автомат в руках.
— Тридцать процентов минус. Только сегодня и только для своих, — повторил он как заклинание и, заметив, как заблестели глаза потенциальных клиентов, плеснул в костер всеобщего интереса еще немного бензина: — Но партия на корабль — не больше двадцати штук.
— Но деньги получишь после того, как с нами рассчитается казна!
— Справедливо.
— Беру! И я! И мне давай! — загомонили азартные вольные охотники, уже опасаясь, что на всех не хватит.
* * *
Последний спокойный вечер у Зимина был, наверное, когда они еще жили в Дальнем. Март с Виктором учились, он занимался ремонтом «Бурана», и вокруг, несмотря на войну, обстановка была тихой и, даже можно сказать, пасторальной. А теперь «Бурана» нет, воспитанники, еще недавно казавшиеся совсем мальчишками, выросли, а впереди… непонятно что.
Больше всего угнетала Зимина неопределенность его собственной судьбы. Еще недавно все было четко и понятно, а теперь буквально рассыпалось на глазах, как карточный домик. Привычная жизнь неторопливо уходила в небытие, а грядущее еще не обрело зримых форм. Что уж тут говорить о материальном их воплощении.
Впрочем, возможности предаваться ностальгии у него не было. Вокруг постоянно происходили чрезвычайные события, державшие бывшего рейдера в состоянии перманентного изумления. Вот и сейчас, не успело закончиться собрание, к нему подошли Март и Беньямин.
— Владимир Васильевич, — начал Колычев, без большого успеха стараясь выглядеть невозмутимым. — У меня к вам с Семеном Наумовичем дело. Надо переговорить в тихом месте без лишних «ушей».
— Даже так? — с любопытством поглядел на странную парочку капитан первого ранга. — В таком случае пошли в мой номер. Там нам никто не помешает.
Оказавшись в апартаментах Зимина, хозяин и управляющий, не сговариваясь, устроились с одной стороны стола, оставив Колычеву место напротив. Со стороны это выглядело так, будто старшие товарищи решили устроить молодому человеку экзамен. Собственно говоря, примерно так он себя и чувствовал.
— Господа, — начал он, прочистив для солидности голос. — То, о чем я вам сейчас сообщу, является строго конфиденциальным. И прежде чем мы приступим к делу, я должен заручиться вашим, господин Беньямин, согласием.
— На предмет чего? — с деланым равнодушием осведомился Бенчик, привычным движением разливая коньяк по бокалам.
— Что вы станете моим поверенным в делах, а значит: будете обязаны хранить тайну клиента.
Бенчик посмотрел на Зимина, и тот в ответ лишь пожал плечами.
— Решай сам, Наумыч. Но по факту ты уже давно работаешь
