Ржевский. Том 4 - Семён Афанасьев
Приседаю на вторую ногу. За спиной спину обдаёт жаром рикошет: и огонь в разы выше по мощности.
Странно. Что-то здесь не так.
Маги они разных стихий, а амулеты у них под одеждой одинаковые. Какой-то усилитель?
Индивидуальная магозащита, переплюнувшая тот броневик ушастых по барьерным функциям, как бы прямо на это намекает — я впервые выстрелом магический барьер не пробил. Здесь.
Не знаю, не знаю. Я в местной теоретической магии не силён, но то, что успел прочесть и увидеть, чётко говорит: не может на воду и на огонь однотипный усилитель идти. Что-то одно работать не будет.
Тогда что это за примочка?
— Погодите! Давайте для начала спокойно поговорим! — предлагаю культурно.
До них метров двадцать пять. За семь начну стрелять, а пока сближаться в ответ — вон, впереди по курсу ниша в стене, в ней, если что, от каста-двух укрыться можно. Если фляком с опорой на одну руку туда уйти.
— Убиты наши люди. Ты правда рассчитываешь на какой-то разговор? — а это третий подключился.
Взглядом указывает на дверь, откуда я вышел.
Увидав, что топаю навстречу, шаг они замедлили. Ха, работают наставления предка — напор и манёвр.
Точка нашего пересечения в коридоре не важна, важно оттянуть как можно дольше момент их входа в комнату. Девчонки должны успеть спуститься на улицу, остальное неважно.
— Вы похитили свободных людей на территории моего города, — пожимаю плечами. — Вы первые начали. Согласны, что совершая особо тяжкие преступления против личности, вам и к ответке стоило быть готовыми?
— Доказательств же у тебя не будет, — вперёд выходит самый высокий. — Моя фамилия Шереметьев, назовись. Что значит твой город? — последние слова он презрительно выплёвывает.
Ха, а эти типы маговидео не смотрят, похоже.
— Дмитрий я, — вздыхаю.
— Ты кто вообще? Как убил охрану внутри? Как ты туда попал?! НА МЕСТЕ СТОЙ!
— Так много вопросов?
— КТО ТЫ?!
— Простой прохожий, человек божий. — Ещё шаг. И ещё.
Он что, не видит в моих руках пистолетов? А-а-а, он не понимает, как за одну секунду можно убить семерых. Если бы я работал дольше, наверное, кто-то из охраны исполнил бы уже меня, вот он и недоумевает.
— Кто я… Вопрос интересный. Начнём с того, что МНЕ доказательства вашей вины не нужны — статус позволяет. — Тянуть время. Тянуть время. Тянуть время.
— Я ШЕРЕМЕТЬЕВ! — зло выплёвывает длинный. — Он — Шувалов, это — Романов. Ты вообще понимаешь, против кого идёшь?! Кто с тобой ещё на нашей территории?! Чего вы хотите?!
Какой-то он странный. Во-первых, психованный и в неадеквате — подобные разговоры таким образом не ведут.
Во-вторых, они ещё больше снизили скорость, напрямую работая на мою задачу: чем дольше болтаем, тем вероятнее, что девчонки спасутся.
А я уж как-нибудь… мысль до конца не додумываю, чтобы не сглазить. А то пару раз в таком настрое уже загадывал желания, нихрена не получилось в итоге.
Хотя стоп, так тоже неправильно думать! Мадина на интим в итоге согласилась! Другое дело, с какими условиями, м-да.
Юки. Здесь мечтательно прищуриться — есть что вспомнить. Да и вину загладил, отношения восстановил, она мне нравится.
Шу. Тут результат странный: с одной стороны, сиськи показала, потрогать дала (предложила по крайней мере — это я сам не стал перед боем, чтобы настрой куда не надо не разворачивать).
Ладно уж. Положа руку на сердце, сглазить можно не бояться: даже по интиму результат не совсем нулевой. А если прибавить в анализ профессионалок Норимацу да многозначительные намёки Далии…
Ей я тоже наедине откровенно предложил варианты. Такие, чтобы её физиология безвозвратно не пострадала.
Она с одной стороны отказала, деликатно очень (к слову); а с другой рассказала притчу о муравье Пророка Ибрагима.
Если это не иносказание и не аванс на будущее, то не знаю, что и думать. По мне, её намёк переводится вполне прозрачно: «Ржевский, не сдавайся. Гни свою линию. Сейчас тебе дать не могу, без подробностей; но всё в мире меняется. Очень может быть, что скоро и повеселимся мы с тобой вместе к обоюдному удовольствию».
Чёрт побери. Десять метров до контакта, противник серьёзный. О чём я только думаю.
Сзади открывается и тут же закрывается дверь, потом голос Шу из-за спины весело орёт:
— ТЭННО, ХЭЙКА БАНЗА-А-АЙ!
Вот же трах-тибидох. И ведь не нравилось мне внизу, когда она боевой наркотой закидывалась.
Стоп. А ведь знаю я, что это за одинаковый амулет на каждом из мудаков.
Не усилитель каста это, как до сегодня в данном мире было (память предшественника плюс собственное чтение профильных сайтов в помощь).
Это революция. Кем-то затерянная негласная революция, причём в очень интересном и узком коридоре.
Если кто в архитектуре технологических решений не шарит, он даже не поймёт, пока его не убьют. А когда убьют, тем более не поймёт — некромантии в этом мире нет.
Это усилитель магического ядра носителя, а не усилитель каста!
По аналогии: на орудийном снаряде это была бы принципиально иная боевая часть, спроектированная на другом физическом законе. Например, сделанная на основе урана или плутония по принципу делящихся компонентов, а не давно набивший оскомину вольфрамовый сердечник, который только и может, что усиленную броню прошибать.
Да, пожалуй, хорошая аналогия. Черт побери ещё раз.
Шу, любимая, куда ж ты вылезла. Последнее говорю вслух — теперь слова можно уже не подбирать. Кажется.
Шу Норимацу, на правах клана Золотого Квадрата. Все документы оформлены и выданы владельцу в соответствии с законом вместе с амулетами. Одиночный абонент сервера Мицубиси
Такое впечатление, что принятый внизу стимулятор может иметь отсроченное действие: необъяснимая легкость и ощущение моря по колено появились только сейчас.
Странно, даже во время полёта по воздуху их не было.
— ТЭННО, ХЭЙКА БАНЗА-А-АЙ! — одним возгласом она закрыла сразу несколько пунктов.
Во-первых, сообщила союзнику, что самураи семьи Норимацу свято чтят каноны предков и при первой возможности присоединяются к битве.
Во-вторых, дала понять наступающим по коридору, что Накасонэ — дочь своего народа. Который своих не бросает.
Жители Страны Восходящего Солнца в лице конкретной Шу, возможно, справедливость мановением руки и не восстановят, но и мимо не пойдут: как минимум, честно сделают всё, чтобы наказать виноватых. Чего бы это ни стоило конкретной японке Норимацу.
Третий пункт. Ещё классическим киаем она банально подняла себе настроение: под действием стимулятора хотелось шуметь, двигаться, привлекать внимание.
— Шу, любимая, куда ж ты влезла, — скорчил кислую физиономию партнёр по бизнесу.
Как будто не обрадовался! Хорошо, говорит на чистом японском (кроме неё никто не понял).
— НАЗОВИ РОД И
