Сигизмунд: Вечный крестоносец - Джон Френч
— Кажется мы близко, — рявкнул Ранн.
Словно в ответ на его слова, воздух наполнился звуком, напоминавшим хлопки сотен ладоней. Какое-то существо выкатилось по мощёной улице и резко остановилось. По форме это был обруч двух метров в поперечнике. Его панцирь был цвета кости. Из края торчали десятки рук и кистей. Из тела разматывались хвосты позвонков, похожие на скорпионьи.
Сигизмунд рванулся вперёд. Ранн открыл огонь. Болты проделали дыры в костяной коже. Оно взревело, звук вибрировал в мыслях Сигизмунда, как статический вой. На земле образовался лёд. Воздух вокруг твари пел, лопаясь разноцветными пузырьками и червячками призрачного света. Сигизмунд ощутил муку существа, его страх и ужас. Это ощущение поразило его, подобно удару. Он почувствовал, как руки замерли на оружии, почувствовал, как воля высасывается из плоти. Осталась только боль, потери и неудачи вокруг себя, внутри себя, чёрное море, в котором можно было утонуть под поверхностью мира.
— Нет... — Он услышал, как это слово слетело с его губ, ощутил, как что-то внутри темноты подалось назад. А затем он выстрелил в существо, когда скорпионьи хвосты изогнулись дугой, чтобы нанести удар сверху вниз. Болтган щёлкнул, когда боёк ударил по покрытой льдом казённой части. Хвосты скорпионов хлестнули вниз. Он бросил его, выхватил нож и ударил. Острие клинка нашло щель между двумя костяными пластинами и вонзилось по самую рукоять. Хлынула кровь. Скорпионьи хвосты замолотили в воздухе. Сигизмунд потянул клинок вниз и наружу, вытащил его, снова ударил и разрезал. Конечности существа задрожали. Руки царапали его доспехи. Он ощущал близкое дыхание смерти, но его мир состоял из взмаха мышц, пульсации крови и дикого момента, который жил или умирал сразу после следующего удара клинка. Он может умереть здесь. Он может умереть сейчас, и эта правда, эта возможность казалась свободой.
Он нанёс ещё один удар. Конечности существа затряслись, а затем оно превратилось в кровавый клубок, корчась в судорогах, десятки его рук хватались друг за друга. Очередь болт-снарядов ударила в его разрушавшуюся массу и вырвала куски мяса.
Сигизмунд развернулся, уже двигаясь, подхватывая свой болтер с земли. Ранн и братья по отделению встали рядом с ним. В поле зрения появились воины в потрёпанной бело-синей броне с поднятым оружием — Гончие Войны. Один из воинов, с обнажённым скальпом и нижней частью лица, закрытой дыхательной маской, перевёл взгляд с Ранна на Сигизмунда и на груду конечностей и плоти на земле. Гончая Войны снова посмотрел на Сигизмунда и Ранна. Шевроны штурмового сержанта красовались на поцарапанной и покрытой кровавым лаком краске его доспехов. Осколки раскалённого камня с жужжанием пролетели мимо них с вершины горы.
— Дай мне позицию, — сказал Гончая Войны.
— Враг удерживает следующий перекрёсток, — сказал Сигизмунд. — Ни обойти, ни ударить с фланга невозможно. Немедленное прямое нападение, пока они не получили подкрепление.
— Я сказал позицию, а не рекомендации, сын Седьмого, — прорычал Гончая Войны. — Но это, по крайней мере, правильный манёвр.
Он взглянул на других Гончих Войны и отстегнул ручной огнемёт от пояса. Контрольная лампочка в жерле оружия мигнула синим светом. Капля топлива выпала из сопла, вспыхнув белым и жёлтым. Легионер в броне, усеянной магнитными болтами, встал позади сержанта. Сажа и шрамы от жара покрывали его левую руку и плечо, где он держал короткий огнемёт с толстым стволом. Его контрольная лампочка тоже уже горела.
— Вы с нами, сыновья Седьмого, — сказал сержант. Он замолчал, повёл плечами и посмотрел на Имперских Кулаков. — Меня зовут Сай.
Затем он завернул за угол.
Мало что можно узнать из отчёта о битве за город Ведьм в анналах Великого крестового похода. Журналы боевых действий по большей части записывали происходившее в сухих категориях унифицированных полевых данных. Истощение сил, продолжительность действий, потери Cогласия, тяжесть сопротивления и несколько сносок, которые вырезали подробности из жгучей, кричавшей реальности и изложили их в виде резких штампованных фактов: Пагубная тирания уничтожена. Проводится оценка психоактивной среды. Требуется восстановление населения уровня «Магна. Здесь, среди скудных строк, следует отметить, что первое уничтожение одного из ведьмаков-тиранов было осуществлено небольшими силами XII и VII Легионес Астартес.
— Вперёд! — крикнул Сай, вскочил и побежал. Сигизмунд последовал за ним, Ранн следом, затем остальные Имперские Кулаки и Гончие Войны. Огонь вырвался из орудий XII. Жидкое пламя разлилось по стенам здания перед ними. В деревянных оконных рамах лопнули стёкла. Позади и под Сигизмундом город представлял собой размазанную картину огня и дыма.
Здание, к которому они бежали, было храмом, святилищем; даже если строители и не называли его так, Сигизмунд узнал его. Оно стояло на краю кратера. Город жался к нему по другую сторону длинного каскада ступеней. Открытые двери усеивали нижний уровень. Над входами возвышались острые башни со спиральными крышами. Остатки венков и цветов после сбора урожая лежали на ступеньках снаружи рядом с мисками с молоком, маслом и водой. Детали отличались от грязных куч костей и обрывков яркого тряпья, оставленных в гробницах мёртвых королей над кочующими лагерями на Терре, но предназначение было тем же. Колдовство, ведьмоство, пагубная псайкана.
В огненном аду были фигуры и тени конечностей, рассыпавшиеся в прах, когда они приближались. Сигизмунд видел, как одна вышла из пламени. От доспехов осталось достаточно, чтобы Сигизмунд узнал солдата Храдлийских драгун. Психическое кукловодство взяло под контроль руки и ноги драгуна, так что он жил и двигался, даже когда горел. Ранн свалил несчастного на землю. Гончие Войны встречались с горевшими мертвецами лоб в лоб, рубили, взрывали.
Что-то вылетело из пламени и замахнулось на Сигизмунда обугленным костяным когтем. Он всадил в него болт-снаряд и атаковал, когда тот пошатнулся от удара. Счётчик боеприпасов на экране шлема мигнул красным. Вес его тела врезался в горевшую фигуру. Кости сломались от удара, и он побежал вперёд, отшвырнув врага обратно в огонь. Он видел очертания за светом дыма и пламени, очертания кресла на платформе под скульптурным навесом.
Он шагнул к нему.
Невидимая сила оторвала его от пола. Его подняли и впечатали в стену. Низ и верх поменялись местами. Он упал, кувыркаясь снова и снова медленные секунды. Все месяцы, проведённые в трюмах учебных кораблей, все дни тренировок с боевой стрельбой в
