Куда идем мы… - 4 - Вадим Юрьевич Нестеров
– Неправильно, – замотала головой Гуа. – Не деликатно, а прямым текстом. Вали отсюда. Найдешь на острове Красного Ребенка, скажешь, что прислан мною в качестве инструктора на неопределенный срок. Все, вали.
Псих уже повесил портал, когда Гуа добавила:
– Да, и еще. Постарайся всегда быть на людях, даже на минуту не оставайся один. Мне будут нужны свидетели, что ты не «окуклился» и не метнулся порталом в Новосибирскую область.
Окрестности д. Киряково
Болотнинский сектор
Новосибирской локации.
55°48′ с. ш. 84°15′ в. д.
– Жрать охота – аж глаза слезятся! – прочувствованно изрек Жир. – Жалко, что в Зудово поесть не получилось.
От такой наглости Четвертый просто опешил. Он вспомнил, как они уходили из Зудова – с позором, под крики, маты и оскорбления. Их проклинали не только родители убитого разбойника, но и практически все их односельчане. Если бы не Жир с Тотом, справиться с которыми у обычных крестьян не было шансов, паломников бы непременно линчевали.
– Жир, я иногда завидую толщине твоей шкуры, – честно признался он. – Мне про этот позор даже вспоминать противно, а тебе, я смотрю, норм.
– Ты просто слишком нежный, – уверенно сказал свин. – На тебя твоя Святость плохо влияет. Ну и то, что мы тебя прикрываем постоянно. Ты скоро натуральной «снежинкой» станешь.
– Это ты о чем? – не понял монах.
– Да про тебя! – буркнул свин. – Ты, ей-богу, как не в сиротском приюте вырос. Ну накосячили мы, ну подставились, ну обложили нас трехэтажными матами, ну бывает, чо. Я вот, как истинный монах, даже не обижаюсь на этих колхозников, у них-то, небось, у половины села сыновья в разбойниках отирались – вот они на нас и обозлисьза развал банды.
Свин пожал плечами – мол, пустяки, дело житейское, не побили же, а брань на воротах не виснет. И тут же безо всякого перехода предложил:
– Мы сейчас мимо деревни Киряково пойдем. Может, там жратвы какой раздобыть попробуем? А то реально жрать охота.
– Что-то мне не очень хочется опять к людям выходить, – буркнул Четвертый. – Век бы этих крестьян не видеть.
– Не, не, ты что? – запротестовал Жир. – Всей толпой нам туда соваться не надо. Деревни слишком близко друг от друга, а на селе слухи быстрее звука разлетаются. Я думаю, вторую половину банды как раз киряковские парни и составляли. И нас, как лишивших людей стабильного источника дохода, встретят не ласково. По крайней мере, на жратву можно точно не рассчитывать.
– Так что ты предлагаешь-то? – по-прежнему недоумевал Четвертый.
– Я один за жратвой пойду, – пояснил Жир. – А поскольку рожи у нас всех приметные, пойду под личиной. Ну, превращусь в кого-нибудь. И пошустрю насчет еды.
– Только у нас денег нет, – честно предупредил Четвертый.
– Ну, значит, в нищего превращусь. – тут же определился свин. – Скажу, что мы калики перехожие, бредем по Руси втроем. Только двое до того оголодали, что даже до деревни не дошли – вот до чего ослабли. Сидят в лесу и ждут меня со спасительной жрачкой. В общем, подайте на домики для бедных поросят. И желательно – со шкварками.
– Какие еще тебе шкварки, каннибал? – вдруг влез в разговор Тот. – Мы не можем есть шкварки, потому что мы монахи!
– Ну тогда хоть хлеба кусок не пожалейте! – тут же сориентировался Жир. – Ладно, принцип понятен, пошел я. Ждите меня здесь.
* * *Жира не было уже второй час и Четвертый всерьез разволновался.
– Слушай, Тот, как ты думаешь, могло с ним что-то случится? – не выдержал и спросил он.
– Могло случится, конечно могло! – оживленно закивал Тот. – Потому что в деревне мог оказаться сильный боец, или даже не очень сильный, но быстрый, который неожиданно напал на свинюшку – а свинюшка не ожидал, и пропустил смертельный удар. Мог погибнуть, конечно, мог.
Ошалевший Четвертый открыл было рот, но Тот тем временем продолжил.
– Хотя вряд ли он погиб, конечно. Погибнуть мог, но это маловероятно. Чисто теоретический вариант потому что. Десятые, а, скорее, сотые доли процента, думаю, вряд ли больше. Ну сам подумай – ну откуда в этой деревушке высокоуровневый боец? Потому что хаи не мокрицы, от сырости не заводятся. Там крестьяне, уровней 20–30, потому что не качаются, а только работают. А у свинюшки уровней двести точно есть. Кто его там убить сможет? Только молния с неба. И то вряд ли. Потому что грозы нет.
Небо сегодня и впрямь было не по-зимнему синим и без единого облачка.
– Скорее всего свинина там где-то что-то кушает, – предположил Тот. – Так думаю. Потому что он любит кушать.
– Тот, скажи честно, – вырвалось у Четвертого. – Ты меня троллишь? Или серьезно говоришь?
– Очень серьезно говорю. Потому что со всей серьезностью. Точно кушает. Процентов шестьдесят-семьдесят. Даже семьдесят пять.
Четвертый только рукой махнул.
Посидели, помолчали.
Минут через двадцать Четвертый не выдержал.
– Тот, а ты можешь сходить в деревню и посмотреть – как там Жир? Ты вообще умеешь превращаться?
– Умею. Правда, не так как свинка и уж точно не так, как Псих. Потому что у меня всего шесть превращений. Но человек там есть. Смотри.
И Тот превратился в долговязого, на редкость худого, но мосластого мужика средних лет с унылыми вислыми усами.
– Отлично! – обрадовался Четвертый. – Вылитый бродяга. Скажи, что ты калика убогий и ищешь товарища, который ушел в деревню просить подаяния и пропал.
– Нам нельзя врать, потому что мы монахи! – наставительно сказал Тот.
– Так ты и не врешь! – быстро нашелся монах. – Ты действительно ищешь товарища, который ушел в деревню просить подаяния и пропал.
Тот немного подумал, и кивнул.
– Хорошо.
Прыгнул на невидимый скейт и заскользил по направлению к деревне.
Оставшись один, Четвертый опять уселся на поваленное дерево, заботливо очищенное от снега Тотом, и приготовился к ожиданию.
Но прождал он минут пять, не больше.
