Дмитрий Колотилин - Итрим. Нижний Мир (СИ)

Огромная пещера лишена солнечного света, но это не мешало ей быть полностью освещенной, исполинские столбы упирались в недосягаемые своды, пирамидальные здания стояли посреди, напоминая зиккураты. Огненные всполохи исчезают в тумане взора, растворяясь в дымке, сквозь которую пытаюсь разглядеть детали.

Рядом на уступе сидит старец с отрешенным взглядом, его глаза заволокло белой пеленой, руки дрожа

т

, а губы беспорядочно бормо

чут

несвязанные слова.

Мимо прошло уродливое существо с искривленными рогами, торчавшими изо лба, и копытами вместо ступней, за ним волочилась массивная цепь, на конце которой тащило тело то ли эльфа, то ли человека, прошедшего пластическую хирургию местной медицины.

Вдруг отрешенный старец повернул голову на меня, его левая рука поднялась, пальцы разжались, и на раскрытой ладони я увидел растрескавшийся камень, а из уст старца

вы

рвалось

хриплое

“Нижний мир”.

      ***       – Князь! Князь! – надо мной стоял облаченный в кольчужный доспех воин: – Живой! Слава Матери!    – Фух, ну и напугал ты нас, Князь! – выдохнул стоявший неподалеку второй воин.    – Почему?    – Как почему? Целый час валяешься, весь обледеневший, тут все, что угодно надумаешь.    – Обледеневший, – прислушиваюсь к себе, но не ощущаю ни холода, ни озноба, ни онемения. Не чувствую никакого дискомфорта, напротив, внутри пламя пылает с былой яростью, кровь бурлит, хочется жить.       Встаю, как ни в чем не бывало, с доспехов откалываются куски льда, осматриваюсь.    Телеги сведены вместе, образуя полукруг, в центре большой костер, возятся бабы, дети смирно сидят рядом, те, кто повзрослее, помогают по хозяйству или следят за меньшими. Мужчины часть стоит по периметру, часть стоит вокруг меня, взирая с откровенным ошеломлением, но без боязни.       – Чего-смотрите-то, словно черта увидали? – удивленно спрашиваю.    – Черта, да не черта, – просипел старец, которого я доселе не видел ни разу: – Эка как ты так?    – Что как?    – Вот так.    – Отец, я тебя не пойму, говори, в чем дело, а то я на загадки сейчас не особо любитель, – развожу руками: – Да и надо бы столб этот поставить, – вдруг приходит мысль, и я поворачиваюсь к покрывшемуся льдом столбу, наклоняюсь и берусь.       Столп поддался моему усилию, поднимаю его, обратив внимание, что остальные так и стояли на своих местах, застыв и раскрыв рты. Выравниваю и ставлю на место, тот в мгновение освободился ото льда и озарился светом.

Внимание. Первый Столп восстановлен, скрепы оков получили трещину.

Внимание. Восстановленный Идол причисляется к богу из доступных для данной территории. Доступно 1 божество Мать Сыра Земля.

Внимание. Идол Матери Сырой Земли восстановлен. Отношение с данным божеством улучшено на 100.

      От преобразившегося идола во все стороны разнеслось легкое дуновение, и тут же трава загустела, позеленела, поднялись деревья, пробились ключи и ручьи, проснулись птицы.

Внимание. Отношение северосов улучшилось на 100. Отношение дружины улучшилось на 300. Отношение свидетелей чуда улучшилось на 1000.

      – Князь, – вырвалось у одного из стоявших рядом, я обернулся: – Князь, так это...    – Она самая, ну что в путь или переночуем?       Ночь выдалась спокойной, и люди, изнеможенные долгой дорогой, мирно спали, не тревожимые ни окрестными животными, ничем-либо еще. Не знаю, как бы ко мне отнеслись в реальном мире, сотвори я что-то подобное, но в этом все восприняли, как должное, полагаю. По крайней мере, никто не лез с расспросами и не пытался выведать, лишь примелькавшийся старик тихо сидел неподалеку и поглядывал как-то искоса. Его право, да и мне не особо было до него, в смысле, вообще не интересовало, так как все же меня не игнорировали, напротив, желая побеседовать на отвлеченные темы.    Ни один монстр не решился нападать, скрываясь во мраке ночи и избегая отблесков пламени факелов у стоявших в дозоре. Нет, монстры были и много, но все передвигались по своим только им известным траекториям, имитируя жизнь игрового мира. На одноразовых существ ресурсы явно не тратили, хотя, зачем использовать мощности новейших ИИ на коровоподобных травопасов? В лучшем случае им достались списанные с прежних поколений, но мне это не известно наверняка, в этом вопросе скорее всего лучше разбирается банкир.       – Так что скажешь, Князь? – обратился ко мне один из старших: – Может, здесь осядем? Место вон какое теперь, земля плодородная, вода чистейшая, зверь сам идет.    – Такое, да не такое, близко слишком, мы-то прошли всего ничего.    – Дело Князь говорит, – кивнул другой собеседник.    – А Идол же как?    – А никак, другим в помощь, а мы дальше двинемся, да и не последний он.    – Откуда ведаешь?    – Знамо откуда, задание у меня.    – От кого? – вдруг возле костра появился все тот же старец.    – А тебе с какой целью, отец, знать надобно?    – Мож, знаю того, – прищурился тот.    – Хм, сам не назвался, а выведываешь, не дело это, – произношу, пристально глядя на старца.    – Эка как, – старец распрямился: – Звиняйте, запамятовал, возраст не малый дык. Звать меня Тихомиром, прости, Князь, шо вот так оно вышло.       Гляжу на инфо персонажа, то почти скрыто, в отличие от других собеседников.       – Хорошо, будем считать, что познакомились, Добромир мне дал то задание, знаешь, отец, его?    – Знамо, шо знаю, хороший человек, раз он дал, знач, помогу тебе.    – С чем?    – Просто, помогу, – улыбнулся Тихомир.    – Так, Князь, выходит, таких Идолов еще будет? – вклинился прежний собеседник.    – Будет, только отыскать надо и все.    – А как?    – Не знаю, вот Тихомир, может, и поможет с этим.    – А как ты этот заприметил?    – Хм, почувствовал, сам не понял, но там меня просто потянуло к тому дереву...       На рассвете переселенцы собрались, и обоз двинулся дальше, набравшись сил и чистой воды в дорогу, ободрившиеся лошади после ночного выпаса шли быстрее, так что, отдых пошел всем на пользу. Кроме меня.    Всю ночь провел за тем, что пытался понять, что же мне привиделось и было ли это видением, может, галлюцинация, ведь все было нечетким, лишь старик с его безумным взглядом. И постоянно вертевшиеся в голове его слова “Нижний мир”.    Определенно, это не просто видение, и что-то во всем увиденном кажется знакомым, точнее, близким, не пойму пока, что именно, но забрасывать это в мусорное ведро, как ненужное воспоминание, не стоит.       – Так, говоришь, без лошади справляешься, – вырвал меня из раздумий кузнец, одной рукой справляющийся с поводьями мощного тяжеловоза и другой почесывающий бороду.    – К чему это ты вновь? – нахмурился я.    – Да так, вчера ты резво добежал до деревца-то, наши мужики даже на лошадях угнаться не смогли.    – И?    – Да просто я никого не видел, способного так быстро бегать. Теперь точно уверен, тебе лошадь не нужна.    – Ну, Пришлые могут же развиваться настолько, или ты не видел раньше? – пытаюсь отвести в сторону.    – Видел, но чтобы так бегали. Ну да ладно, Князь, ты не волнуйся, – тяжелая рука легла мне на плечо.    – О чем?    – Обо всем, мы с тобой до конца.       Я промолчал, а Борислав не стал продолжать беседу, его домашние, все это время сидевшие позади нас, делали вид, что не слышали беседы. Время от времени мимо проезжал кто-нибудь из дозорных, не преминув кивнуть или приветливо поднять руку.       – Князь, а нагрудник у тебя холодком тянет, – вдруг произнес Борислав.    – Кольчуга в смысле?    – Да какая кольчуга? Я же кузнец, вижу, что у тебя облик фантомный, а под ним настоящая. Кстати, хорошая работа, с душою. Ты бы это, не прятался бы от людей, не поймут.       Я оторопело гляжу на своего, думаю, лучшего друга в этом мире, и ловлю себя на мысли, что очередной раз убеждаюсь. Борислав видит меня насквозь или просто знает обо мне больше, чем говорит.    Нажимаю на кнопку и принимаю свое истинное обличие.       – Ух ты! Ма, смотри, дядька Тиред! – сынишка кузнеца тут же подскочил сзади.    – Ну вот, гораздо лучше, – улыбнулся Борислав: – От своих не скрывайся, от чужих уже не спрячешься в том облике.    – А ты откуда?    – Ворона на хвосте принесла.    – А если без присказок?    – Слухи всякие ходили, мол искали одного по описанию определенного, даже у нас в деревне интересовались какие-то Пришлые. Вот я и предположил, а как тебя увидел еще в первый раз, смекнул с мужиками, что вот кого и ищут. Так им ты и оказался.    – А если бы не я.    – Ну тогда по верному способу бы пообщались.    – Какому?    – Сначала врезать, а потом спросить, – улыбнулся кузнец, демонстративно показав кулачище.    – Слушай, а что ты скажешь про Тихомира?    – Про кого? – с недоумением переспросил Борислав.    – Старика, что вчера возле костра был со мной и остальными.    – Князь, ты вчера сидел один всю ночь, что-то бормотал, и никто к тебе не смел подойти.    – В смысле один?    – В прямом, сидел, объятый черным пламенем, аж за десяток шагов жутким холодом веяло, словно во вьюгу попадаешь ночную, как во времена Проклятия.    – А народ?    – А что народ? Говорит, с таким сильным князем никуда не страшно. Мужики говорят, раз он такую силу превозмог, да еще и принял ее в себя, то никакие беды не одолеют.    – Хм, значит, бредил, говоришь.    – Нет, просто сидел и шептал, слова непонятные, но жуткие, а черное пламя время от времени вспыхивало и словно стремилось к небесам.    – И сколько я так просидел?    – До самого рассвета, а потом пламя шустро потухло, ты и встал, как ни в чем не бывало, словно проснулся.    – Мда. Ты говоришь, что от пламени холодом веяло, точно? Не жаром?    – Ну да, вон даже сейчас от тебя исходит холод, приятно аж.    – Разве такое?    – Бывает, сильнее ледяного пламени нет ничего, а тот, кто его обретает и с ним справляется, становятся самыми серьезными противниками. Оно же, пламя это, сковывает.    – Откуда оно берется?    – Не знаю, от богов наших, наверное, дар на тебе, старост потом расспроси, может чего и узнаешь.       Вновь есть над чем подумать, очень долго и кропотливо, новые вопросы, новые загадки. Не знаю, то ли попросту схожу с ума, то ли это очередные выкрутасы игры, чтобы сделать мою спокойную жизнь чуточку неспокойней.    От горизонта позади донеслись раскаты грома, а я почувствовал, что что-то завибрировало в моем инвентаре. Все обернулись, уставившись в сторону, где возникали несколько черных пятен, далеких, но не менее жутких.    Достаю полученную от кукловода спору, та вибрирует, словно пытается вырваться, резкий толчок совпадает с очередным раскатом грома, еще, еще. Каждый новый раскат отзывается в вибрации, словно спора знает, что сейчас будет или же имеет какую-то связь.       – Да уж, едрена Матрена, целых пять пятен, лихо им там придется, – выдохнул Борислав: – Князь, вовремя мы из тех мест ушли. Гляди вон, то, что по центру, совсем огроменное!       Я обратил внимание, бессознательно сжав в ладони спору.       ***