Ли Брэкетт - Сага о Скэйте
Путники шли с разной скоростью. Старк протиснулся мимо огромной конструкции вроде арбы на колесах, которую волокли голые мужчины и женщины, раскрашенные в священную коричневую краску — цвет Матери Скэйта. Затем он с трудом пробрался через толпу очень медленно идущих людей. Недалеко от Старка, словно танцуя, шел человек в грязном плаще, все время выкрикивая слова молитвы. Трое двигались прыжками. Женщина с волосами до пят шла, вытянув перед собой руки, и пела высоким чистым голосом.
Изможденный святой, татуированный с ног до головы символами солнца, кричал Старку в экстазе:
— Радуйся, мы будем очищены от всех грехов!
Многие паломники были в плащах и капюшонах, у многих были завязаны лица. На Старка никто не обращал внимания. Помня рекомендации Тачвара, он старался идти не слишком быстро и не чересчур решительно — решительность могла оказаться совершенно неуместной.
И все же был ли передатчик у Педралона и его сообщников? Могут ли они им воспользоваться? Сам Педралон теперь, может быть, умер или заперт в недоступном месте. А может быть, раскаялся в грехах и вернул себе благоволение Лордов Защитников? В этом случае даже спрашивать о нем опасно. Даже просто войти в Джер Дарод — и то было громадным риском. Но на этот риск пришлось идти, иначе и он, Старк, и Антон должны будут прожить остаток жизни — если у них будет этот остаток — на Скэйте, а ирнанцам придется забыть мечты о других мирах.
Тачвар говорил, что такое число паломников необычно для этого времени года…
На вершине огромной скрипящей арбы было что-то вроде гондолы. В ней сидела разряженная жрица, которая кричала, что богохульство будет уничтожено, а еретики наказаны. Проехала повозка из позолоченного дерева, наполненная людьми с тропического юга: мужчины и женщины, худощавые, одетые в яркие шелка. Их маленькие задумчивые лица выглядели янтарными камеями. Они тоже что-то кричали о наказаниях и жертвах Старому солнцу. Старк по-прежнему шел вперед, и отдаленные кровли Джер Дарода сверкали перед ним в свете Трех Леди.
Ему показалось странным, что никто не шел навстречу, никто не покидал город.
Он миновал группы людей, полностью одетых в желтое. Хозяева стручков, видимо, решили набраться святости, чтобы вновь заняться стручками, счастливыми и лишенными ума, и вести их в тени объединения к его высшей вершине — смерти.
Появились еще три танцора, на этот раз женщины, держащиеся за руки. Волосы прикрывали их лица. Взлетающие лохмотья обнажали белые руки и ноги.
Многочисленная орда паломников подхватила Старка под руки.
— Истина, пилигрим! Мы услышим сегодня слова истины! Ты готов услышать истину?
Их глаза были стеклянными, а дыхание — тяжелым из-за наркотиков.
— Истина, которая уничтожит ложь и накажет зло!
— Я готов, — звучно ответил Старк, — А вы? Обнимайтесь! Любите друг друга!
Те, смеясь, повиновались. Одна из женщин обняла и поцеловала Старка. Ее губы, казалось, прожигали вуаль.
— Отойдем к краю дороги, и я научу тебя любви, — сказала она. — Зачем ты скрываешь лицо?
— Я дал обет, — сказал Старк, осторожно отодвигая ее.
На дороге образовалось свободное место. Там шел всего один человек, устремив взгляд на белые башни Джер Дарода.
— Они помогают слабым, кормят голодных, укрывают бездомных… Лорды Защитники — наши отцы. Они дают нам все, что нужно… — Он повторял это как заклинание.
Старк посмотрел ему в лицо и увидел, что этот человек идет к смерти.
Позади него раздался какой-то шум. Старк оглянулся. Быстро и решительно приближалась группа всадников. Это были не пилигримы.
Старк смешался с ближайшей группой, которая отодвинулась, давая проход всадникам. Их было шестеро — четверо Бендсменов и еще двое, которые были укутаны в черные капюшоны.
Подняв глаза, Старк увидел в проходе лицо в белой шерсти с огромными блестящими глазами существа, живущего без солнечного света. В течение доли секунды ему показалось, что эти глаза уставились на него в нежном свете Трех Леди.
Он встревожился. Но отряд продолжал свой путь, и даже если человек в черном плаще действительно узнал его, он не поднял тревоги. Видимо, все-таки не узнал. Старк опустил капюшон как можно ниже и пошел дальше, весьма раздосадованный этой встречей.
Это были Дети Матери Скэйта, из людей Келл а Марг, которые жили в катакомбах под горами Ведьминых Огней. Он узнал их: Фенн и Федрик, которые хотели убить его кинжалами в зале Прорицателей.
Зачем они едут в Джер Дарод, так далеко на юг, в мир под открытым небом, от которого они отказались тысячелетия назад? У него и так достаточно врагов, не хватало еще этих двоих…
На стенах Джер Дйрода был виден свет, похожий на отблески костра. Ворота были открыты, они всегда были открыты. Их было двенадцать, и к ним вела дорога. И через эти ворота в город Бендсменов вливались толпы паломников.
Город был не такой сияющий, как казался издали, но он был наполнен мелодичными звуками. Звуки издавали колокольчики, которые висели по краям крыш, на шпилях, вокруг позолоченных куполов. Тысячи маленьких колокольчиков, свободно раскачиваемых малейшим дуновением ветра, наполняли воздух нежным звоном.
На улицах мирно толпился народ, никто не ссорился друг с другом, хотя паломники непрерывно увеличивали толпу. Люди сидели или лежали у стен домов. Балконы были переполнены. Из соображений гигиены в каменных желобах бежали ручьи, в воздухе пахло благовониями, и их жгли не без причины. Невозможно было всех устроить под крышей, да и бродяги предпочитали жить на улице.
Старка интересовало только Убежище, куда бродяги приходили рожать своих детей, а затем там же их и оставляли на воспитание Бендсменам.
По описаниям Тачвара он нашел здание в одиннадцать этажей под ярко-красной крышей и пошел по забитой народом улочке.
Продвигаясь вперед, Старк все яснее отдавал себе отчет о настроениях в городе. Город ждал. Ждал, затаив дыхание. Ждал, как натянутые нервы ждут высшего напряжения, чтобы затем расслабиться. Каждый новый паломник как бы увеличивал напряжение. Город был словно бассейн, наполненный до краев. Туда входили, но никто не выходил. Однако люди там блуждали бесцельно. Они ходили по улицам, заполняли храмы, занимались любовью, молились и распевали псалмы. Множество гостиниц и закусочных с выпивкой работали беспрерывно. Бендсмены доставляли своим детям все, что те могли пожелать. Бендсмены низшего ранга бегали по городу, удостоверяясь, все ли в порядке.
В спокойных закоулках Джер Дарода, между кварталами храмов и Верхним городом, располагались больницы и пансионы для больных и стариков, ясли для сирот и подкидышей, дома для калек. Никому не было отказа, хотя большинство взрослых иждивенцев были бродягами среднего возраста. Они так давно покинули свой дом и свою семью, что теперь, когда их бродяжничество подошло к концу, им некуда было идти.
