Сборник забытой фантастики №7. Субспутник - Чарльз Клуки
Эти электроны и протоны, которые мы ассоциируем с электричеством, они ассоциируют со светом. Они доказывают, что вся сила и вся материя являются лишь различными проявлениями света, и они верят, что если им удастся узнать, что такое свет, то они откроют секрет жизни. Там все перевозки осуществляются с помощью движущей силы, вырабатываемой на центральной станции и передаваемой на так называемые "световые моторы" на автомобилях. Эти моторы были настолько малы, что вначале они ускользнули от моего внимания.
Об их религии мне удалось узнать совсем немного. Свое божество они называли словом Тегель. Они не строят церквей и не проводят общественных служб, но когда достигается какой-либо прогресс в науке или изобретениях, вещественные доказательства этого достижения помещаются в маленькую часовню или святилище, и им разрешается оставаться в таком состоянии, так сказать, в течение трех дней. Например, если открыто лекарство, способное излечить ранее неизлечимую болезнь, баночку с лекарством оставляют в одной из таких часовен на три дня. В каждой деревне есть по одному такому маленькому зданию, а в городах – по одному на каждые несколько тысяч жителей. Я спросил Акона об этом своеобразном обычае, но его ответы были немного туманными.
– Это для Тегеля, – говорил он.
– Это для него, чтобы он увидел? – спросил я, и после некоторого колебания он объяснил.
– Мы не знаем, видит ли Тегель или слышит, или вообще нуждается ли в каких-либо из наших земных чувств, но мы надеемся, что у него есть некое осознание того, что мы прилагаем серьёзные усилия, на самом деле достигаем некоторого прогресса, пусть и мизерного, в использовании божественных даров, что мы боремся, поднимаясь на более высокий уровень существования.
Это было единственное проявление каких-либо религиозных верований, которое я видел во время своего пребывания. Сначала это показалось мне очень примитивным, и я удивился, что, поскольку их цивилизация явно старше нашей, то почему их религия такая неразвитая. Их письменная история, с небольшими пробелами, охватывает период примерно в одиннадцать тысяч лет, что очень выгодно отличает её от наших шести или семи тысяч. Способность писать или каким-то образом фиксировать события обычно считается фактором, отличающим цивилизованного человека от дикаря.
Я задумался над эволюцией нашей религии и с удивлением обнаружил, что вместо того, чтобы усложняться, она постепенно упрощается. В старые языческие времена существовало множество богов и богинь, одни хорошие, другие плохие. И многие природные явления, такие как наводнения, извержения вулканов и т.д., рассматривались как действия богов. Животные и даже люди приносились в жертву с большой церемонией. Возводились огромные храмы. Чтобы построить некоторые из них, потребовался труд многих поколений. Теперь все изменилось. Никаких жертвоприношений. Только один Бог. Здания сравнительно скромные, а церемонии все более и более упрощенные. Большая часть религиозных верований, бывших в моде несколько веков назад, теперь рассматривается как невежественное суеверие.
Возможно, через несколько тысяч лет наше представление о Божестве станет менее личным, и многие из наших нынешних религиозных верований перейдут в разряд суеверий, а поиски божественной воли приобретут форму изучения тайн природы.
Когда я постепенно научился читать местную научную литературу, я обнаружил, что они уже давно придерживаются теории, что Земля состоит из последовательных концентрических слоев разной степени плотности и толщиной примерно в тысячу миль, что эти слои становятся более плотными и твердыми в обратном соотношении к их внешней окружности, обитаемы ли эти поверхности – все еще остается в области догадок, точно так же, как мы рассуждаем о том, есть ли люди на планете Марс.
Недавно некоторые видные ученые заявили, что получили доказательства существования человеческой жизни по крайней мере на одной из этих внешних поверхностей, но их заявления были восприняты примерно в том же духе, в каком мы воспринимаем заявления Фредерика Майерса и Ледбеттера о том, что они общаются с развоплощенными духами.
Однако мое появление теперь воспринималось как положительное доказательство того, что эта теория полностью состоятельна.
По одному памятному случаю Акон сказал мне, что он собирается на дальние редукционные площадки, чтобы посмотреть на процесс редукции больших чанов с материалом, и пригласил меня сопровождать его, заверив, что это очень красивое зрелище. Я пошел с ним тем охотнее, что это давало мне несколько дней передышки от моих занятий, которыми я занимался в последнее время с таким интересом, что даже немного устал.
Несколько дней мы путешествовали не спеша, останавливаясь в различных интересных местах. Я очень хотел бы иметь время и место, чтобы описать все те замечательные вещи, которые я видел во время этого путешествия, но если бы я это сделал, то это краткое повествование должно было бы превратиться в книгу, а книга – в серию томов. Поэтому я вынужден ограничиться описанием объекта нашего путешествия.
По прибытии мы заняли комнату в точке, расположенной в нескольких милях от "завода". Здесь мы обнаружили большое количество мощных телескопов, установленных во временных зданиях, напоминающих по архитектуре наши популярные во времена "Всемирной выставки" экспозиции.
На следующий день мы посетили завод, и мой спутник объяснил их суть на техническом языке, который довольно сильно превосходил мое понимание, как научных терминов, так и инженерных процессов. Однако я уловил следующее: недра этого региона богаты элементарными веществами, которые мы можем назвать минералами, из этих веществ, легко поддающихся восстановлению, они извлекали, помимо прочего, большие запасы электронов и протонов, которые они соединяли в различных соотношениях, чтобы получить почти все известные вещества.
Часть территории была выбрана и изолирована от окружающей среды путем воздействия концентрированного преобразующего луча на почву таким образом, чтобы получилась стена или перегородка из переработанной почвы и недр, из которой были удалены определенные элементы. Эта перегородка, будучи зажитой от тепла и света, служила для формирования пограничных линий обрабатываемого участка. Преобразующий луч быстро передвигался по поверхности, образуя слой такого же непроводящего материала, который служил чем-то вроде крыши для удержания газов, образующихся в процессе восстановления.
Таким образом, контейнер или чан был завершен, началась работа по уменьшению заключенной в нем массы, и сочетание тепла и света проецировалось в массу в течение нескольких недель из огромных генераторов, работавших днем и ночью, пока вся масса на большой глубине не была уменьшена до расплавленной массы жидкости, заряженной газом, подобно подземному огненному озеру. В данном случае его протяженность составляла несколько миль.
Когда все было достаточно расплавлено, с помощью взрывчатки в поверхности проделывается огромная прореха, и газы выходит наружу, как на сталелитейном заводе. Именно этот выход газов
